Леди, которая слишком много знала (ЛП)

— Пора, — сказал он, протягивая ей руку.
Джиа взглянула на Элис.
— Я ненадолго.
Элис нервно кивнула.
Джиа взяла Лэндена под руку, и он напрягся, словно с трудом терпел её прикосновение.
— Ненавижу оставлять её одну, — пробормотала Джиа.
— Ничего не поделаешь. — Он быстро провел её через толпу и подвел к Кларе, которая яростно махала им, чтобы они поторопились.
— Как видишь, моя тетя жаждет погреться в лучах триумфа, публично затянув у меня на шее петлю. — Он повернулся к Джиа. — Твоего триумфа.
Джиа с трудом сглотнула, опасаясь, что никогда не привыкнет к ненависти в его глазах. Или к желанию, которое он пробудил в её крови.
— Итак, я хочу попросить вашего внимания, — сказала Клара. — Я хотела бы сделать объявление.
Толпа притихла.
— Спасибо всем, что пришли сегодня. Мы с мужем Говардом всегда питали глубокую привязанность к Мисти Лейк. — Клара прижала руку в перчатке к груди. — Самые счастливые дни моей жизни прошли здесь, с моей семьей, среди великолепия озер и гор, и возвращение к этим дорогим воспоминаниям наполняет мое сердце радостью. Как и мое известие, — сказала она, сверкая глазами. — Мне доставляет огромное удовольствие объявить о помолвке моего племянника Лэндена с мисс Джианной Йорк.
Воцарилось молчание. Ошеломленные взгляды уставились на них, пока Клара давала своим удивленным гостям время переварить новость, прежде чем продолжить.
— Пожалуйста, поздравьте их с этим радостным событием.
Все зааплодировали, и, к удивлению Джиа, Лэнден наклонился и поцеловал её в щеку. Короткое прикосновение его теплых губ ещё долго оставалось на её коже после того, как он отвернулся и ушел к гостям.
Когда возбуждение от известия улеглось, Лэнден оставил её с женщинами, а сам присоединился к мужчинам, чтобы выпить вина. Краем глаза Джиа заметила Шарлотту Филкинс, направлявшуюся к ней. Унылый коричневый траурный цвет платья ничуть не умалял её красоты. Солнечный свет играл в её каштановых волосах. Улыбка Шарлотты погасла, когда две женщины, разговаривавшие с Джиа, быстро извинились и поспешили прочь. После их внезапного ухода Джиа осталась в неловком одиночестве, не зная, что сказать.
— Меня зовут Шарлотта Филкинс, мисс Йорк. Надеюсь, вы не возражаете, что я подошла к вам сама. Но я боялась состариться ещё до того, как у Денни появится такая возможность.
Щеки Джиа вспыхнули. Шарлотта знала Лэндена достаточно близко, чтобы называть его так, как звала его только семья.
— Конечно, нет, — сказала она. — Приятно познакомиться.
— Желаю вам с Денни счастья. — Улыбка Шарлотты была полна печали. Она бросила грустный взгляд на Лэндена, и Джиа почти почувствовала, как сердце женщины разрывается на части.
Лэнден с другого конца патио наблюдал за их разговором, выглядя таким же несчастным, как и Шарлотта. Джиа никогда ещё не чувствовала себя так ужасно, как в этот момент. Её внутренности скрутило в тугой узел от осознания того, что она изменила судьбу этих двух любовников, вмешавшись там, где стоило бы отойти в сторону.
Шарлотта быстро пришла в себя, вновь обретя улыбку.
— Он прекрасный человек.
Джиа ничего не могла с собой поделать.
— Он вам дорог?
Шарлотта наклонила голову, выражение её лица немного смягчилось.
— Очень. — Она вздернула подбородок. — Но я справлюсь с этим.
Она пошла прочь, но напряжение в её голосе заставило Джиа усомниться в том, что это будет так легко.
  
Глава 7
 
Элис работала как настоящий художник, с сосредоточенным выражением лица добавляя последние штрихи к прическе Джиа, а потом отошла от туалетного столика, любуясь своей работой.
— Готово, — объявила она с редкой для неё гордостью.
Джиа посмотрела на свое отражение в зеркале. Мерцающие булавки закрепляли каждую идеально уложенную прядь точно на месте. Она покрутила головой. Длинная кружевная вуаль свисала с гирлянды ярких цветов, обрамляющей замысловатые завитки волос на макушке. Она была похожа на принцессу. И выглядела как… невеста.
 
Воспоминание о сне, который приснился ей перед отъездом из Бостона, снова всплыло в голове, и Джиа загрустила. В самые мрачные часы, пока её разум боролся за выздоровление, этот сон давал ей надежду.
Возможно, это был не просто сон, а видение. Она была настолько одурманена опиатами, что не могла быть точно уверена в том, что спит, а не грезит. Но каким бы ярким и смутным не был этот сон, он согревал её, и она тешила себя надеждой, которую он дал ей в тот миг, когда она больше всего в этом нуждалась.
Водоворот эмоций захлестнул её, и слезы потекли по лицу.
— Тебе не нравится? — спросила Элис с тревогой.
Джиа моргнула, вытирая глаза.
— Нет, мне всё нравится, — ответила она, стараясь взять себя в руки. — Прости меня, Элис. Я веду себя глупо.
Она заставила себя улыбнуться сквозь слезы.
— Я не так представляла себе день своей свадьбы.
Элис наклонила голову, разглядывая Джиа в зеркале.
— Полагаю, что нет. — От откровенной жалости в её глазах стало ещё хуже.
— Могу я кое-что тебе рассказать?
Элис подошла к Джиа и посмотрела ей прямо в лицо.
— Перед отъездом из Бостона мне приснился сон. Один из тех снов, которые делают тебя таким счастливым, что ты расстраиваешься, когда просыпаешься.
Элис кивнула.
— И каким был твой сон?
— Я стояла на холме и смотрела на закат. С мужчиной.
Элис отложила щетку и поджала губы.
— Ты вынудила моего брата жениться на себе, так что, пожалуйста, прости меня за то, что я не сочувствую тебе.
Джиа смущенно опустила глаза.
— Ты права, Элис, — сказала она. — Я сама виновата. Я это знаю.
Чувствуя себя полной дурой из-за того, что искала утешения у девушки, брата которой обманула, Джиа попыталась взять себя в руки. Прошло несколько неловких мгновений, прежде чем Элис снова заговорила.
— И кто же это был?
Джиа удивленно подняла глаза. Элис посмотрела на неё скорее с любопытством, чем с осуждением, и она вздохнула с облегчением.
— Это как раз глупо, — сказала Джиа. — Понятия не имею. Всё, что я помню — это любовь, которая переполняла мое сердце, когда я смотрела на наши переплетенные руки. Это было так чудесно. Так реально.
Она покачала головой.
— Настолько, что я не могу не думать о том, что он где-то там. Этот таинственный мужчина, заставивший меня почувствовать себя любимой, который стоял рядом со мной, опираясь на трость.
Элис уставилась взглядом в пол.
Джиа не могла винить её за неловкость. Она понимала, насколько пафосно и глупо всё это звучит, особенно в свете того, что происходило сейчас.
— Я же говорила, что это глупо.
Элис покачала головой.
— Это вовсе не глупо. — На лице девушки не было и намека на упрек. У Элис были задатки хорошего друга, и сердце Джиа переполнила растущая нежность к будущей невестке. — Это прекрасный сон.
Она взяла платок и вытерла слезы Джиа.
— Вот почему так трудно забыть об этом.
Сон был единственным хорошим воспоминанием о доме. Она так отчаянно хотела вернуться в сон, вернуться к нему — к тому мужчине. С тяжелым сердцем Джиа попыталась выбросить его из головы, но так и не смогла.
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался голос Клары:
— Проследите, чтобы шампанское было охлажденным, а бокалы сияли, — сказала она измученной горничной, которую оставила в коридоре.
Разодетая в пух и прах, Клара сияла. Несмотря на свои семьдесят с лишним лет, она была неутомима. Как и её внимание к деталям. Всю прошлую неделю она носилась по дому, как угорелая, отдавая распоряжения. Сделай это, сделай то, сделай это, сделай то. И все — от садовника, подстригавшего изгородь, до пастора, который должен был провести церемонию, — слушались её, включая и Лэндена, что больше всего удивило Джиа.
 
— У меня есть кое-что для тебя, Джианна, — сказала Клара, её лицо сияло от волнения. Она открыла маленькую коробочку, которую держала в руке, и положила её на туалетный столик перед Джиа.