Помедленнее, я записываю!

– Магда позаботится о вас, – сказал он, уступая место молоденькой горничной.
Когда за хозяином закрылась дверь комнаты, девушка принялась споро меня раздевать. Я бы и хотела ей помочь, но окоченевшие пальцы не слушались. Кто бы мог подумать, что можно до такой степени замерзнуть теплым весенним утром! Нет, я к этому озеру теперь даже близко не подойду, до конца жизни хватило водных процедур.
Через час я, закутанная в огромный махровый халат и абсолютно счастливая, сидела у горящего камина с огромной дымящейся кружкой кофе и пыталась просушить волосы. Вот когда в полной мере ценишь такие маленькие радости, как горячая ванна или тепло очага. Кажется, это и есть самое важное в жизни, ничего больше и не надо.
Раздался тихий стук в дверь, в комнату зашел Рейнальдо Борделон. Он тоже переоделся, согрелся и выглядел так, словно это утро вовсе не является одним из самых отвратительных в его жизни.
– Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, хорошо, – мягко улыбнулась я.– Магда чудесно обо мне позаботилась. Она настоящая волшебница. И кофе готовит божественный, – я поставила на столик пустую чашку.
– Согрелись? – он присел на стул напротив меня.
– Да, осталось только высушить волосы.
– Позволите? – Борделон протянул руку и провел ладонью над моей головой.
По коже пробежался легкий теплый ветерок.
– Что? – я запустила пальцы в совершенно сухие волосы. – Как вы это сделали?
– Немного магии, ничего сложного.
– Тогда почему вы не высушили нас у озера?
– Увы, я не в ладах с водной стихией. Когда требуется малое ее применение, кое-что могу сделать. Например, сейчас, я использовал смесь огненной и воздушной стихий. Но когда приходится иметь дело с большим количеством воды, тут я бессилен.
– Простите, – я опустила глаза. – Мне казалось, у знаменитого Рейнальдо Борделона нет слабых сторон.
– Они есть у всех, – маг наклонился ближе и взял мои ладони в свои. – У вас ледяные пальцы!
– Это нормально для меня. Я мерзлячка от природы.
Мои ладони буквально утонули в его больших горячих руках, и от этого жаркого прикосновения по коже разливалось упоительное тепло.
– Там у озера я наговорила лишнего, – проговорила, сгорая от стыда. – Это от испуга. На самом деле я вам бесконечно благодарна. Вы спасли меня.
Рейнальдо улыбнулся, не глядя на меня. Потом поднял взгляд на мое лицо.
– Мы оба знаем, что вы специально спровоцировали падение, – мягко сказал он. – Вам так нужно это интервью?
Стоило бы обидеться. Или хотя бы возмутиться. Вырвать ладони из его рук, разыграть оскорбленную невинность. Но мне было так уютно, спокойно и совершенно не обидно от слов Борделона, что я просто ответила:
– Жизненно необходимо. Оно позволит мне и дальше заниматься делом, которое очень много значит для меня. Если я не докажу, что чего-то стою, придется оставить журналистику и выйти замуж.
– Вы из эмансипированных девиц, что желают работать наравне с мужчинами? – изогнул бровь Борделон. – Слышал, сейчас это очень модно.
– Нет, – я покачала головой. – Мне всего лишь нравится писать, узнавать что-то новое и рассказывать об этом читателям. Говорят, у меня неплохо получается.
Рейнальдо помолчал, раздумывая. Мы сидели так близко друг к другу. Он сжимал мои ладони, согревая. Тихо потрескивали дрова в камине. Мое сердце заполошно билось в груди.
– Аманда, я…
Борделон начал фразу и снова замолк. Поднял голову, посмотрел мне в глаза. Я кожей ощущала, как он колеблется, борется с собой. Давай же! Скажи это! Ради всего святого обещай, что поговоришь со мной, ответишь на вопросы и разрешишь напечатать статью. Умоляю!
– Я… ладно… думаю…
И тут сработал самый непреложный из всех законов – закон подлости. Именно в тот самый момент, когда непробиваемый Рейнальдо Борделон готов был согласиться на интервью, дверь с легким стуком отворилась, и в комнату вошла Магда. В руках она держала стопку одежды.
– Прибыл экипаж из Винтариона, – сообщила она. – Хельда Багвайр ожидает в гостиной.
Борделон кивнул и поднялся. Я с сожалением проследила, как он медленно отпускает мои ладони.
 
– Не буду вам мешать, – сказал он и вышел.
Я спрятала лицо в ладонях и с трудом сдержала вопль отчаяния. Все напрасно! Ранний подъем, идиотское представление с рыбалкой и даже опасное для жизни купание в озере – все пошло прахом. Рейнальдо Борделон остался неприступен словно стены Тан-Гонской цитадели, а моя последняя надежда обратилась в пыль.
Магда помогла одеться, и я спустилась вниз. В холле меня ожидали Джоанна и Густав.
– Аманда! – подруга бросилась навстречу. – Слава богам, с тобой все хорошо!
Она обняла меня. Рядом топтался Густав.
– Хельда Аманда, вы нехорошо поступили, – с упреком сказал он.
Я хотела извиниться перед Густавом, все-таки понимала, как сильно перед ним виновата. Но не успела.
– Это ваш охранник? – раздался за спиной голос Рейнальдо Борделона.
Я обернулась.
– Да. И, кажется, он сердится на меня, – улыбнулась я. – Придется с ним поговорить.
– Хельда Багвайр, – Борделон слегка поклонился Джоанне, утратив всякий интерес к Густаву, – доброе утро.
– Здравствуйте, хельд Борделон, – ответила Джо. – Спасибо, что позаботились об Аманде. Она нас страшно напугала своим отсутствием. А когда мы получили записку, я и вовсе едва не умерла от страха!
– Как видите, все закончилось благополучно, – ровно ответил он, показывая, что не горит желанием продолжать беседу. – Ваша подруга жива и, надеюсь, здорова.
Умненькая Джо тут же сообразила, что от нее ждут.
– Аманда, мы с Густавом ждем тебя в экипаже, – она взяла охранника за рукав и потянула к выходу. – Доброго дня, хельд Борделон!
Они вышли. Мы с магом остались одни. Святые меченосцы, до чего мне не хотелось уходить вот так, с пустыми руками! Но еще раз умолять Борделона об интервью просто унизительно.
– Что ж, – я нарушила неловкое молчание. – Мне пора. Еще раз прошу простить меня за … все. И спасибо.
– Прощайте, хельда Аманда, – ответил Борделон.
В голосе его почудилась нотка сожаления. Я улыбнулась на прощание и пошла прочь. У двери не удержалась, оглянулась. Хозяин дома стоял в той же позе и смотрел мне вслед. Упрямый уггр!
На улице я тут же угодила в руки Джо. Она мгновенно схватила меня под локоть и затараторила:
– Давай же, скорее рассказывай! Я сгораю от любопытства! Что случилось? Ты выглядишь расстроенной. Он тебя обидел?
– Нет, что ты! – Мы подошли к экипажу. Густав помог нам сесть. – Просто, несмотря на все мои титанические усилия, Борделон так и не согласился на интервью. Все напрасно, Джо. И я в отчаянии!
Мы должны были уже тронуться, но тут Густав соскочил с козел на землю:
– Прошу прощения, хельда Аманда. Шляпу забыл.
Он в два шага добрался до крыльца и скрылся в доме.
– Не переживай, – принялась утешать подруга. – Подумаешь, какая важная птица этот Борделон! Да о нем никто и не знает. Возьми лучше интервью у оперной дивы. Хельда Лаурвиген говорила, она очень приятная и общительная дама.
Я безнадежно махнула рукой:
– Она раздает интервью направо и налево. Это никому не интересно.
Из дома выскочила Магда с корзиной в руках:
– Как хорошо, что вы еще не уехали! Ваше платье, хельда Д’Астон. К сожалению, оно еще не до конца высохло.
– Ничего страшного, – улыбнулась я, принимая вещи. – Спасибо, Магда.
Тут вернулся Густав, резко запрыгнул на сидение рядом с Джо, и экипаж тронулся с места. Поглощенная собственными мыслями, я не сразу обратила внимание на то, что на меня обвинительно взирают две пары глаз.
– Что? – спросила я под давлением молчаливого укора.
 
– Ты не представляешь, как напугала нас, – объявила Джоанна. – Мы с Густавом чуть с ума не сошли, когда поняли, что тебя нет дома.
– Хельда Джоанна сильно за вас переживала, – подтвердил ее слова Густав и добавил в священном ужасе: – Даже плакала. И завтракать отказалась. Не приведи Двуликий, дойдет до вашей матушки. Вот тогда всем нам мало не покажется!