Наказание для продюсера (СИ)
— Живот, спина… — загибаю пальцы, следя за ее реакцией.
— Кто это вас так? — недоверчиво спрашивает девушка.
— Плохие люди.
— Ну, ясно, что не хорошие. Хотя, я хорошая, но вас бы с радостью побила… иногда! — признается Ксения, состроив виноватые глазки.
— Рад слышать, что не всегда!
— Раздевайтесь, я осмотрю ваши синяки, — приказывает Рокси. Она взяла мазь с тумбы у кровати и направилась ко мне так решительно, что я невольно попятился.
— Зачем?
— Ну, живот вы еще как-нибудь сами обработаете, но со спиной будет сложнее. Давайте, раздевайтесь! Не ломайтесь, как будто я вас тут убивать собираюсь. У вас есть шанс, пока я добрая.
Пффф… какие мы добрые! Доброта прям в ушах булькает.
— И все же, я настаиваю продать мне мазь, — не оставляю надежды уговорить упрямицу.
— А ну, цыц! — цыкает на меня девчонка и рассерженно хмурит брови. — Кто тут врач и ангел во плоти? Я! Поэтому раздевайтесь! Честно слово, как… — кашлем заглушает слово, а потом продолжает: — …ломаетесь.
— Зато ты вон как быстро меня раздеваешь.
Хотя, я не против, чтобы все было наоборот.
— Ну, должен же кто-то в нашем тандеме быть решительнее? — невинно хлопает глазками.
И почему разговоры с ней всегда заставляют меня смеяться и улыбаться, как сумасшедший?
— И ты решила перетянуть на себя эту роль? — спрашиваю ее, забавляясь тем, какой важной она сейчас пытается казаться.
— Конечно!
— Ну, тогда я вынужден подчиниться, — стянув пиджак, начинаю медленно расстегивать пуговицы рубашки, под скучающий взгляд Рокси. Снимаю рубашку, встаю перед Ксюшей, дабы показать ей многочисленные ушибы.
Инна со своим папашей никак успокоиться не могут! Неделю назад подослали ко мне наемников, которые отделали меня за приличные денежки. В тот день, как на зло, я отпустил охрану раньше времени, за что и поплатился. А потом вновь эта встреча, когда отец Инны разбил мне губы и оставил этот злосчастный синяк на скуле.
— Кто это вас так? — испуганно повторяет Рокси, рассматривая побитое тело. — Вас ногами, что ли били? Ох, черт! Он черный, — показывает на огромный синяк над бедром. — Вы были у врача?
— Нет, у меня же теперь личный врач, — подшучиваю над ней.
— Вы совсем? — возмущается Роксен. — Не были у врача? А вдруг там что-то сломано?
— Беспокоишься?
— Злюсь! — кричит она. — Как так можно? Быть таким беспечным… Это же ведь не шутки!
— Да успокойся ты, — перебиваю девушку, взяв ее руку в свою ладонь. — Это просто гематомы и они скоро пройдут, а с твоей мазью еще быстрее.
В действительности, я был у врача и ничего серьезного не повреждено, но мне приятно, как Рокси злится на меня, заботясь.
— Не могу я успокоиться! Может, к врачу поедем? — жалобно просит и даже включает взгляд милого котика, который ей удался, но я не собираюсь сдаваться.
— Поедем? — переспрашиваю, ухватившись за последнее слово во множественном числе.
— Ну да! Я с вами, чтобы быть уверенной, что все в порядке.
— С чего вдруг такая забота?
— Это не забота…. Просто я… не хочу… лишиться победы! Вы умрете, и конкурс отменят! Я не могу проиграть! — явно придумав причину на ходу, она обиженно выпячивает нижнюю губу. Этот жест превращает ее в милую куколку с пухлым ротиком, который так и хочется поцеловать.
— Так ли это, Ксюша? — уточняю я, задумчиво поднося ее руку к своим губам. — Уверена, что эта причина беспокоит тебя больше всего?
— Д-да, — отвечает она, заикаясь.
— Конкурс не отменится, если со мной что-то случится, — «утешаю» ее, целуя нежную кисть, от чего девчонка вздрагивает, а мое собственное тело чуть ли не взрывается от того, что я сделал то, о чем давно мечтал.
— Но…
— Никаких «но», глупышка, — ее зрачки увеличиваются от моего шепота, превращая огне-карие глазки в пожар накануне моего собственного конца света. — Обработаешь сама или продашь мазь?
Это надо прекратить! Златогорский, помни об Алисе! Помни о дочери. Прекрати уже мечтать об этой чужой красотке. Не твоя! Она никогда не будет твоей. Эта девочка принадлежит всем, но не тебе.
— Обработаю сама, — отвечает она, и я отпускаю ее, чтобы и самому отойти, ведь еще минута — и я накинусь на нее, словно дикий зверь. Разорву к чертям эту футболку и спортивные штаны, которые девчонка надевает каждый раз, когда я прихожу к ней.
— В начале спину, — командует она привычным тоном, а затем начинается мука для меня. И вовсе не от боли, а от того, как ее руки касаются моей спины.
Нежно, неторопливо, аккуратно и… слегка дрожа.
Каждое ее прикосновение превращается для меня в пытку. Личное наказание, когда хочется коснуться того, чего нельзя. Когда желаемое прямо перед тобой, но ты не можешь взять, потому что оно либо убьет, либо разрушит тебя.
Каждый раз, когда она отстраняется, мне хочется вернуть ее руки обратно. Плевать — куда, но чтобы она касалась меня снова и снова. Прикасалась к каждому сантиметру моей кожи. Но больше всего мне сейчас хочется самому касаться ее. Провести ладонью по изгибам ее фигуры, прикоснуться губами к ее губам, шее, ключице, груди и всему, что попадется мне на пути. Обласкать всю ее. Истерзать и искусать губы до крови, чтобы опухли и были только моими.
Спину я считал пыткой, но не знал, что когда она перейдет к животу, начнется самый настоящий ад. Ад моих чувств, желаний и мыслей. Разрушение всех моих «против» нашей с Ксюшей связи. Сопротивляться в этот момент было крайне сложно. Легче было сдаться, потому что отступать всегда проще. Приподнять ее голову за подбородок, впиться губами в ее прелестный ротик и начать раздевать. Сделать с ней все, что захочу, и она поддастся, потому что сама хочет этого же. Это читалось в ее глазах минутой ранее.
В этот момент, мне было плевать, что я могу все потерять! Передо мной была она и только она. Маленькая, заботливая, аккуратная и до боли желанная девушка. Я не собираюсь больше пасовать! Она будет моей. Прямо здесь и сейчас…
К черту мысли о том, что будет дальше! Я справлюсь! Я сохраню все, но получу и ее! Хотя бы раз, но она будет моей.
— Ксюша? — зову ее и в тот момент, когда она поднимает голову. Не совладав с собой, беру ее двумя пальцами за нежный подбородок с милой ямочкой, чтобы не дать ей уклониться от поцелуя.
И плевать, что это разобьет вдребезги мою жизнь. Возможно, и ее тоже… На все плевать!
Глава 19
Влад
Касаюсь своими губами ее мягких губ, которые от удивления или возмущения слегка приоткрылись. Ее распахнутые глаза смотрят на меня испуганно, но Ксюша стоит неподвижно и позволяет целовать себя. Поглаживая пальцем подбородок девушки, ловлю себя на том, что хочу большего. Несколько секунд… Всего несколько секунд она не предпринимает никаких попыток оттолкнуть меня или же ответить. Самые лучшие секунды за весь сегодняшний день. Наслаждаться ее сладкими, как мед губами, которые каждый раз заставляют меня чуть ли не стонать.
Окончательно обезумев, решаюсь на то, что может плохо кончиться, но грех — не сделать этого. Свободной рукой обхватываю Рокси за талию и прижимаю к себе. Крепко. Властно. Этим стремлюсь дать ей понять, что сегодня она станет моей! Будет стонать и кричать только для меня. Будет извиваться подо мной, сбивая простыни.
Я внутренне взрываюсь, когда ее губы начинают неторопливо отвечать на мой поцелуй. Ее аккуратность и неумелость рвет меня на части, требуя тотчас оказаться в ней. Я хочу стереть ее фальшивый образ и увидеть ее настоящую — Ксению, а не Роксен. Ту самую девушку, чьи прихоти выполняет Воронцов. Оказать в ней и пронзать ее тело, пока я не верну все те нервы, что она вымотала мне с момента нашей первой встречи. Ее руки касаются моих, лаская и притягивая чуть ближе, словно безмолвно умоляя быть смелее. Но куда еще смелее-то, если я уже всем телом чувствую ее? Чувствую, как бешено колотится ее сердце. Как сама она дрожит, но продолжает отвечать на мои поцелуи, с каждым разом все увереннее и увереннее.