В поисках эльфа

Майкл обдумал все и понял, что этого мало.
— Мне непонятно, что изменилось в тебе самой?
Она уставилась на него, а потом выложила свой самый страшный секрет:
— Когда-то я верила любовь. Но не сейчас. Вот что изменилось. Лично во мне.
После этих слов Кирстен поняла, почему она боялась быть с Майклом. Любить такого мужчину означало бы избавиться от своих страхов и привычного образа жизни, спокойного и тихого.
— Месяц назад, — сказал Майкл, — мистер Теодор дал мне невозможное задание. Он предложил мне найти тех, кто страдает больше меня, и помочь им. Я думал, что таких людей просто не существует. Но теперь я понимаю, что ошибался. Понимаешь, Кирстен, я хочу вернуть то, что у меня было. Семью, дом, а вовсе не глупые фантазии, запечатленные в фигурках. Я хочу подгоревшие тосты, споры о том, какой телеканал смотреть. Хочу ссориться, a потом находить пути для примирения. Целовать, когда никто не видит. Вместе отдыхать, делать ремонт, смеяться и плакать. Хочу знать, что, несмотря ни на что, я не останусь один. Я потерял семью. Но я никогда не терял веру в любовь. Это дар, который они мне оставили. Я понял, что любовь — единственная вещь в этом мире, ради которой стоит жить. — Он медленно поднял на нее взгляд и покачал головой. — Ты же думаешь, что это самое худшее, что может случиться.
— Но ты сам сказал, что недоступен, — сквозь слезы обвинила его Кирстен.
— Но затем я остановился и подумал, что не нужно убегать от того, что действительно нужно.
— Зачем ты мне все это говоришь?
— А как ты сама думаешь?
Она хотела, чтобы он произнес это. Чтобы сказал, что любит ее. Но как он мог рисковать такими словами, когда она не рискнула своими секретами?
— И еще кое-что, — добавил Майкл. — Я не оправдываю Кента, но я его понимаю.
— Что?! — воскликнула Кирстен.
Она была рада, что он признался в этом. Теперь все стало ясно. Как она могла влюбиться в этого мужчину? Он ничем не отличался от других. Такой же эгоист и предатель.
— Когда мужчина чувствует себя подавленным, он готов сделать все что угодно, лишь бы избавиться от этого чувства, — объяснил Майкл. — И тогда он не всегда ведет себя правильно.
— Отличное объяснение! Только я не могу его этим оправдать!
— Мужчины могут вести себя неправильно, если у них нет места, куда они могут прийти и поплакаться. Место, где им не обязательно всегда быть сильными. Ты обвиняешь во всем Кента, но, может быть, твоя сестра тоже не помогала ему справиться с ситуацией?
— Убирайся! — закричала она.
Как он смел вмешиваться в дела ее семьи? Как он смел копаться в ее душе, когда она еще не была готова для этого? Насколько проще было накричать на него, а не разбираться в правоте его слов.
К сожалению, Майкл не выглядел обиженным. Казалось, он был рад уйти.
— Мне жаль тебя, — сказал он и ушел, тихо закрыв за собой дверь.
Вечер закончился совсем не так, как этого ожидала Кирстен. В конце концов, она не выдержала и расплакалась. Она чувствовала себя разбитой, обиженной и беспомощной. Мужчина, который все потерял, испытывал к ней чувство жалости.
Но сквозь бурю эмоций Кирстен поняла правду. Майкл прав. Кирстен потеряла больше, чем он, так как она потеряла веру в любовь.
Она выбрала жизнь без любви. Безопасную, спокойную, но безрадостную и мрачную. Она не жила, а существовала. Чтобы быть достойной Майкла, она должна найти в себе силы открыться любви.
— Я не готова, — сказала она себе вслух. Но тихий голос внутри шептал обратное.
  
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
 
Девять дней до Рождества…
На следующее утро Майкл, погруженный и мысли о вчерашнем разговоре с Кирстен, припарковался за углом здания, где располагалось Секретное общество Санты. Агент по недвижимости еще не приехал, поэтому у Майкла оставалось время для размышления.
Вчера был невероятный день. Сначала сказочная вечеринка, а потом немыслимая ссора. Хотя сейчас Майкл сожалел о том, что не заставил Кирстен выбросить все эти фигурки.
 
Когда ссорились его родители, воздух был наполнен их страстью. Несколько дней они злились друг на друга, а потом отец покупал цветы и молил о прощении. Затем они ходили влюбленные друг в друга еще больше, чем раньше. Люди не советуют ругаться перед детьми. Но Майкл не был с этим согласен. Дети должны знать, что люди ссорятся, но что каждая ссора должна чему-то учить и что ее можно пережить. Отношения без конфликтов невозможны.
Майкл взглянул на часы. Заглянуть к Кирстен до прихода агента?
Он вышел из машины, перешел улицу и нашел Кирстен в ее кабинете. Она швырнула свой любимый каталог в ящик стола и посмотрела на него. Ее глаза были подозрительно красными.
— Да? — сказала она.
— Ты в порядке? — спросил Майкл.
— Конечно. Все отлично. Почему я должна быть не в порядке?
Майкл чувствовал, что сейчас настал тот момент, когда он должен нагнуться и поцеловать ее. Но ему придется бить терпеливым. Это книжная девочка, и с ней нужно быть помягче.
— Я сегодня не приехал утром, так как у меня было важное дело.
— Дело? — Кирстен сделала вид, что удивилась.
— Это не потому, что ты выгнала меня. От меня не так легко избавиться.
— Правда? — прошептала она. А затем быстро добавила: — Хорошо. Спасибо, что дал мне знать. Пока.
— Я не прощаюсь. — Майкл старался быть с ней терпеливым.
— Я не ранена, — с гордостью произнесла Кирстен. — И не нуждаюсь в твоей жалости.
Ах, да! Его прощальные слова вчера вечером. Кирстен отвела взгляд. Майкл мог с точностью сказать, что она смотрела на ящик, в котором лежал каталог.
Майкл вздохнул. Она была женщиной со сложным характером. Почему из всех женщин на земле его сердце выбрало именно Кирстен? Потому что у нее сложный характер. Потому что она незабываема. Несмотря на рану в сердце, она пыталась сделать мир вокруг себя лучше.
Она была необычная, единственная в своем роде.
— Послушай, Кирстен…
Она посмотрела на него отстраненным взглядом. Вот в чем была проблема. Майкл никогда не сможет найти подходящих слов, чтобы убедить ее. Он не был настолько умен и начитан. Он построил свою жизнь руками, а не головой. Ему тяжело сделать так, чтобы она безоговорочно поверила. После всего случившегося Майкл тщательно выбирал слова.
— Тяжело чувствовать жалость к тому, кого хочешь задушить, — сказал он и подошел к ней.
Кирстен инстинктивно прижала руку к горлу. Неужели она правда думала, что он собирается ее задушить? Майкл воспользовался тем, что она защитила другую часть тела, и захватил ее губы своими.
Этим поцелуем он хотел избавить Кирстен от обиды, наказать ее за упрямство. Но вместо страстного и требовательного поцелуя получился ласковый и нежный. Этот поцелуй словно говорил: «Поверь мне, доверься мне».
И ее ответ, хотела она этого или нет, говорил, что она, по крайней мере, попытается.
— Мне пора идти, — сказал он и отошел.
Кирстен кивнула.
— Кстати, — добавил Майкл. — Я тебе не говорил, что все обдумал? Я теперь доступен.
— Замечательно. Размещу об этом объявление в газете, как только смогу.
Желание задушить эту женщину вернулось.
Если бы у Майкла было время, то он, не задумываясь, вытащил бы Кирстен из этого офиса. Но сегодня у него была более важная миссия.
Он собирался дать Кирстен то, о чем она мечтала, но была уверена, что не получит. Он собирался убедить ее в том, что хорошее может зародиться из плохого и причина тому — любовь.
Майкл подошел к заброшенному зданию, где его уже ждал старый друг — агент по недвижимости.
 
— Ненавижу, когда у тебя на лице появляется это выражение, — сказал Эд. — Оно означает, что в деле замешана женщина.
— И очень непростая женщина, — согласился Майкл.
— Ты никогда не искал легких путей.
— Ты говоришь прямо как моя мама.
Они зашли в здание, открыв дверь ключом, который был у Эда.