Психиатр

— А в доме Джексона действительно были проститутки? — спросил Беркли, молодой человек с пышной рыжей шевелюрой и молочно-белым лицом, испещренным веснушками.
Так как его только что ввели в курс дела, то знал он лишь то, что лежало на поверхности.
— Да! — признался Шмидт. — Джексон позволил себе воспользоваться услугами эскорт-агентства, а именно агентства «Heart». Это отражено в досье. Глупо, но это так! И данное обстоятельство следует учитывать. Джексон, конечно же, отрицает, что Катрин Шилд присутствовала на приеме. Но это уже наша забота.
— Хорошо, а если противник попытается представить суду всех остальных проституток, находившихся там, которые, возможно, были свидетельницами изнасилования? — На лбу Джека Кента обозначилась резкая складка, выдававшая озабоченность.
Если для доказательства факта изнасилования достаточно одного свидетеля, то трое или четверо еще лучше. В этом случае обвинения прокурора обретут вес, если можно так сказать, что неминуемо приведет к победе.
Молчаливый и угрюмый, Шмидт размышлял: придется потратить большие средства, чтобы отговорить остальных проституток давать показания в ходе процесса. На его губах появилась злая улыбка, похоже, он нашел радикальное решение проблемы, но не стал говорить об этом вслух, предпочитая конфиденциальность.
Дискуссия продолжилась.
— Нет, что нам нужно, так это добиться полного оправдания наших клиентов! Нельзя заключать сделку с Кубриком. Нужно идти в суд, но сделать так, что наши подопечные не будут давать показания. Я сошлюсь на пятидесятую поправку.
— Это на самом деле более разумно, — согласился Кент.
— Согласен, — поддержал Брентвуд. — Наши клиенты — уважаемые люди. Ты объяснишь, что они не хотят опускаться до самозащиты, что их репутация и занимаемые должности говорят сами за себя.
— Превосходно, это превосходно, — сказал Шмидт, быстро зафиксировав это предложение в блокноте.
— Но их преимущество состоит в том, что они располагают свидетелем.
— На данном этапе! — прервал Шмидт.
— …Это проститутка, — продолжил Брентвуд, делая вид, будто не расслышал странного комментария Шмидта. — Она, возможно, выпила или находилась под действием наркотиков, кокаина или еще чего-нибудь. И потом, вряд ли ее интеллектуальный коэффициент зашкаливает.
— Думаю, не составит труда запутать ее на перекрестном допросе, — сказал Кент. — Она будет нервничать и противоречить самой себе.
— Возможно, у нее уже были столкновения с полицией. Нужно покопаться в ее прошлом и выявить все, что может ее дискредитировать.
— Ты можешь этим заняться? — спросил Шмидт, обращаясь к Джиму Беркли.
Последний наскоро сделал для себя пометку.
— Нужно будет постараться доказать, — сказал Шмидт, размышляя вслух, — что Катрин Шилд сбежала из клиники и направилась в бар «Гавана». Проститутка сказала, что встретила ее гам и что они какое-то время провели вместе, выпивали, танцевали, возможно, принимали наркотики… на этом можно сыграть.
— В любом случае окажется полезным, — предположил Брентвуд, — дать понять присяжным, что на самом деле эту актрису изнасиловал Гибсон. Я говорил со следователем, который ведет это дело, он уверен, что виновен психиатр, а наших клиентов он привлек к суду, только чтобы снять с себя подозрения. В конце концов, девушку нашли в его машине, а присяжные, безусловно, читали газеты или видели репортажи по телевизору.
— В самом деле, — сказал Кент, — если нам удастся вызвать у них обоснованные сомнения, им придется оправдать наших клиентов.
Все просияли: стратегия защиты уже понемногу вырисовывалась, обсуждение шло в правильном русле. Кроме того, в следующий раз им могло повезти, поскольку редко сталкиваешься с таким строгим представителем судебной власти, как судья Грин.
— Боюсь, как бы фотографии не произвели на присяжных слишком сильное впечатление, — заметил свежеиспеченный выпускник Гарварда.
Снимки, сделанные полицией после изнасилования, были разложены перед адвокатами. Вид и вправду был удручающим.
— На присяжных подобного рода снимки в самом деле действуют, — подтвердил Брентвуд. — Нужно попытаться не заострять на них внимание. В противном случае заседатели никогда не поверят, что Катрин была изнасилована только одним мужчиной.
 
— Каковы наши шансы по ходу процесса? — спросил Шмидт Кента, знатока процессуальной стратегии, которая часто позволяет выиграть дело, порой несмотря на всю безнадежность случая при начальном рассмотрении.
— Честно говоря, на данный момент ничего не могу сказать. Все зависит от судьи. Но одно знаю наверняка: прокурору достаточно использовать несколько фотографий и… — Он снова взглянул на снимки. — У меня такое впечатление, что этого хватит, чтобы повлиять на присяжных.
— Тогда нельзя полагаться на случай, — перебил Шмидт.
Несмотря на то что кондиционеры исправно работали, он начал сильно потеть. Слишком много проблемных пунктов, которые могут в любой момент изменить мнение присяжных.
— Как только мы узнаем состав присяжных заседателей, — добавил он, — я хочу, чтобы каждую кандидатуру тщательно проработали. Джим, ты возьмешься за эту часть подготовки. Я могу на тебя положиться?
— Да, шеф, — ответил новобранец, который внезапно почувствовал, как его охватывает некоторая нервозность. — Я сделаю детальный анализ: психологический портрет, предрассудки и особенности воспитания.
— Плевать я хотел на их психологический портрет! — прервал Шмидт, выведенный из себя его наивностью. — Все, что нужно, — это грязь! Дерьмо! Самое вонючее дерьмо, которое только сможешь найти! Я хочу держать их за яйца, чтобы они были на нашей стороне! Я желаю, чтобы они поняли, что если не сделают этого, то окажутся в самой худшей ситуации в их жизни! И я хочу, чтобы мы могли повлиять по меньшей мере на двоих из двенадцати. Изучи дела всех двенадцати присяжных, а затем выбери двух наиболее подходящих. Отчет предоставишь Джеку. Ясно?
— Да, господин Шмидт.
— А ты, Брентвуд, займешься всеми похожими случаями групповых изнасилований. Можешь брать всех, кто только понадобится, для сбора материалов. У наших клиентов есть деньги, соответственно им нужна хорошо выполненная работа, согласен?
— Прекрасно, — ответил Брентвуд.
— Джек, мне бы хотелось, чтобы ты занялся этой маленькой шлюшкой Катрин Шилд. Разузнай все, что можно: учеба, друзья, родители. Расспроси мужчин или женщин, с которыми она спала, — добавил он, не сдержавшись от смеха над своей собственной шуткой. — Она не просто так пыталась покончить с собой! Она психически неуравновешенная мелкая интриганка! Нужно подорвать доверие к ней.
— Усек, — сказал Джек, любивший подобного рода задания. К тому же кроме небольшой армии стажеров он пользовался услугами информаторов из полиции и городского отребья.
— Хорошо, начнем с этого! — сказал Шмидт. — Все за работу! По возможности сосредоточьтесь на этом задании, оставив в стороне все прочие дела, понятно?
— Да.
Все, за исключением Шмидта, встали, а он остался за столом, разглядывая снимки с озабоченным видом, понимая, что победа ох как далека.
— Кент, я хотел бы с тобой переговорить.
Стажер и Брентвуд покинули зал, и Джек Кент закрыл за ними дверь.
Шмидт напустил на себя тот серьезный вид, который принимал в чрезвычайных обстоятельствах, заставлявших его прибегнуть к особенным методам ведения дел. Кенту он всегда доверял наиболее деликатные поручения.
— Одна из наших проблем — это психиатр.
— Джексон?
— Нет, Томас Гибсон. Именно он стоит за всей этой историей. Его нужно убедить оставить все это, если ты понимаешь, о чем я говорю.
 
— Понимаю, — сказал Кент. — Я займусь этим. Привлеку специалиста.
— Я не хочу знать, что ты собираешься делать. Я только хочу, чтобы Гибсон призадумался. Причем не на шутку.
— Доверьтесь мне: если нужно, чтобы задумался, будет думать!
Он собрался уходить, но Шмидт снова окликнул его:
— Еще одно: проститутка. Нельзя, чтобы она появилась на процессе. Ни под каким предлогом.