По лезвию грани (ЛП)

В ее памяти всплыл полузабытый случай, произошедший много лет назад, когда ее призвали исцелить группу солдат. Она вспомнила, как почувствовала сильную магическую границу, невидимую стену, которая, казалось, разделяла их мир, и наблюдала, как солдаты проходили через нее, один за другим, их лица были искажены болью. Она заговорила с одним из них, перевязывая его раны. Он сказал ей, что они работают на «Зеркало», секретное контрразведывательное агентство. Мужчина рассказал, что они путешествовали за пределы нашего мира, в место, где магия слаба. Он называл то место Гранью. Мужчина был в бреду, и она бы отмахнулась от его слов, если бы не почувствовала, что невидимая стена вздымается вверх, словно барьер из сжатой магии.
В этой Грани, в месте со слабой магией, притяжение тьмы тоже может быть слабее, так что даже если ей удастся взять верх, она причинит меньше вреда.
Вопрос был в том, сможет ли она ее найти.
* * *
ЭЛЕОНОРА Дрейтон откинулась на спинку кресла-качалки и потягивала чай со льдом из высокого бокала в форме бутона нарцисса. Весеннее солнце согревало крыльцо. Элеонора улыбнулась, уютно устроившись во всех слоях своей искусно порванной одежды. В последнее время она чувствовала каждый из своих 109 лет, и тепло было таким приятым.
За лужайкой вдаль уходила дорога, а на другой стороне поднимался густой, питаемый магией лес. В воздухе пахло свежими листьями и весенними цветами.
Рядом с ней Мелани Дав, которая тоже не была желторотым юнцом, подняла бокал к свету и прищурилась. Солнце поймало тонкую золотую нить, закручивающуюся спиралью внутри стеклянных стенок.
— Хорошие бокалы. Они из Зачарованного?
— Ммм. Они сохраняют чай холодным с помощью магии. — Бокалы работали даже здесь, в Грани, где магия была не так сильна. Они не удерживали лед от таяния бесконечно долго, как обещала записка к ним, но это длилось добрых пять-шесть часов. Ну на самом деле, кто не успевал выпить стакан чая за пять часов?
— Внуки тебе их подарили?
Элеонора кивнула. Бокалы были доставлены специальным курьером прямо из Адрианглии в коробке с печатью графа Камарина, последними в потоке подарков. Роза, старшая из внуков, выбрала их и написала милую записку.
— Когда ты собираешься туда переехать?
Элеонора подняла брови.
— Пытаешься избавиться от меня?
— Да ну тебя. — Другая ведьма покачала седой головой. — Твоя внучка вышла замуж за богатого аристократа голубой крови, твои внуки месяцами упрашивали тебя, чтобы ты переехала, но ты сидишь здесь, как курица на компостной куче. На твоем месте я бы уже уехала.
— У них своя жизнь, у меня своя. Что мне там делать? Мальчики весь день в школе. Джорджу тринадцать, Джеку одиннадцать, а Розе нужно заботиться о собственном браке. У меня там даже своего дома нет. Здесь у меня их два.
— Граф Камарин купит тебе дом. Женщина, он живет в замке.
— Я никогда не принимала ничью милостыню и не собираюсь начинать сейчас.
— Ну, на твоем месте я бы уехала.
— Ну, ты же не на моем месте, не так ли?
Элеонора скрыла улыбку, попивая чай. Они дружили пятьдесят лет, и все эти полвека Мелани указывала всем и каждому, что они должны были сделать со своей жизнью. Возраст только сделал ее еще более тупой, да и она не была такой уж утонченной с самого начала.
По правде говоря, она скучала по ним: по Розе, Джорджу и Джеку. Она так сильно скучала по своим внукам, что у нее иногда ныла грудь от воспоминаний. Но она не вписывалась в жизнь в Зачарованном. Она ездила в гости и, скорее всего, поедет снова, но не чувствовала себя там дома. Магия была сильнее, и она, вероятно, проживет дольше, но здесь, в Грани, в пространстве между Зачарованным со всей его магией и Сломанным без оной, было ее истинное место. Она была Дрейтон и Эджером в полной мере. Она понимала этот маленький городок, она знала всех своих соседей, их детей и внуков. И у нее тоже была сила. Определенное уважение. Когда она грозилась проклясть кого-нибудь, люди вставали и слушали. В конце концов, она бы просто повисла камнем на шее Розы.
 
Это неизбежно, убеждала она себя. Дети покидают гнездо. Все так, как должно быть.
Мимо двора прогрохотал грузовик, за рулем сидела Сандра Уикс, ее выгоревшие светлые волосы были в беспорядке.
— Потаскушка, — пробормотала Мелани себе под нос.
— Угу.
Сандра помахала им через окно. Обе ведьмы улыбнулись и помахали в ответ.
— Так ты узнала о ее «друге» недалеко от Мейкона? — спросила Элеонора.
— Хм. В тот момент, когда ее муж уезжает, она мчится через границу в Сломанный. Удивительно, что ее магия все еще действует, ведь она столько времени проводит там. Кто-то должен намекнуть Майклу.
— Держись подальше от этого, — сказала ей Элеонора. — Это не твое дело.
Мелани поморщилась.
— Когда я была в ее возрасте…
— Когда ты была в ее возрасте, считалось, что носить камзол вместо корсета рискованно.
Мелани поджала губы.
— Да будет тебе известно, я вообще носила комбинацию.
— Ну, разве ты не бунтарка?
— Она кстати была сделана из вискозы.
Из-за поворота дороги показалась женщина. Она шла нетвердой походкой, хромая, переставляя одну ногу за другой, ее светлые волосы были собраны на затылке, лицо перепачкано грязью.
— Кто это, черт возьми? — Мелани поставила бокал.
Вдвоем они знали все население Восточного Лапорта, и Элеонора была абсолютно уверена, что никогда раньше не видела эту женщину. Шерстяная одежда покроя Зачарованного. Любой из Сломанного был бы в джинсах или брюках цвета хаки, в туфлях на каблуках или кроссовках. Она была в сапогах и шла как-то странно.
Женщина покачнулась и упала на обочину.
Элеонора встала.
— Не надо, — прошипела Мелани. — Ты не знаешь, кто она такая.
— Полумертвая, вот кто она.
— У меня плохое предчувствие насчет этого.
— У тебя плохое предчувствие насчет всего.
Элеонора сошла с крыльца и поспешила вниз по дороге.
— Ты меня убиваешь, — пробормотала Мелани и последовала за ней. Женщина медленно повернулась и села. Она была высокой, но худой, и не от природы. Заморенная голодом, решила Элеонора. Не подросток, а женщина лет тридцати. Еще девушка по стандартам Элеоноры.
— С тобой все в порядке, дорогая? — окликнула ее Элеонора.
Женщина посмотрела на нее. Да, определенно из Зачарованного и из-за средств ухода за кожей: лицо было красивым и без морщин, без сомнения, хорошо ухоженным в какой-то момент, но теперь изможденным, заостренным от недостатка пищи и испачкано грязью.
— В меня стреляли, — тихо сказала она.
Mon Dieu.
— Куда?
— В правое бедро. Это поверхностная рана. Пожалуйста. — Женщина посмотрела на нее, и Элеонора прочла отчаяние в ее серых глазах. — Дайте мне воды.
— Элеонора, не смей брать ее в свой дом.
Роза была за много миль отсюда, и эта девушка в грязи совсем не походила на нее, но почему-то в лице незнакомки были тени ее внучки. Элеонора схватила руку девушки.
— Попробуй встать.
— Это закончится слезами. — Мелани подхватила девушку за другую руку. — Да ладно тебе. Обопрись на меня.
Женщина приподнялась и ахнула, издав тихий, болезненный звук. Для высокой девушки она почти ничего не весила. Они затащили ее вверх по лестнице, по одному маленькому шагу за раз, потом внутрь к кровати. Элеонора стащила ее шерстяные брюки и отбросила в сторону. В бедре зияла маленькое, красное пулевое ранение.
— Мелани, принеси аптечку.
— Иду, иду. — Ведьма ушла на кухню.
— Пуля вышла? — спросила Элеонора.
Девушка кивнула.
— Как это произошло?
— Там был мальчик… — Ее голос был слабым. — Со сломанной рукой. Я пыталась залечить перелом, а его отец пристрелил меня, — в ее голосе звучали удивление и возмущение.
 
Лечебная магия была очень редкая, о ней почти никто не слышал. Элеонора нахмурилась. Что, черт возьми, она делает здесь, в Грани?