(не)родной (СИ)

  
Глава 2. Не уходи
 
Бабушка не ждала в гости и начала причитать о том, что могли хотя бы позвонить, когда в автобус сели. А не могли… Как только Мила увидела Руслана, у неё всё из головы вылетело. Она всё вспоминала расставание, как смотрела украдкой на поезд, на него, выискивающего её взглядом в толпе, смотрела и захлёбывалась слезами.
— Совсем с Денисом разругались? — вырвала из мыслей бабушка.
— Совсем, бабуль, совсем… Не хочу я к нему возвращаться больше, — прошептала Мила, грея руки о чашку горячего чая с душицей. Алиса в это время играла в соседней комнате на диванчике. — Если бы не ребёнок, я давно от него ушла.
Бабушка покачала головой, но ничего говорить не стала. Несколько раз она уже во время ссор бубнила себе под нос, что только она во всём виновата, если бы не заставила, если бы не подтолкнула в его объятия, а Мила грустно отвечала, что «тогда Алиски бы не было».
Говорят, что ребёнка любишь всем сердцем, если мужа также страстно любила, но это не так. Дениса Мила никогда не любила, она вышла за него замуж только для того, чтобы Руслан попыток не предпринимал отыскать её. Не смогла бы она даже просто общаться с ним, пока внутри чувства полыхали ярким пламенем. Хмыкнув, она допила чай и пошла укладывать дочь спать.
Денис не звонил, значит, спал беспробудным сном. Мила знала, что завтра он начнёт трезвонить и сначала требовать вернуться, а потом умолять, и от этого тошно было. Не хотелось проявить слабину и сдаться в очередной раз, а потом снова кусать локти и винить себя за то, что вернулась.
Как только Алиса уснула, Мила взяла шаль и выскользнула на улицу. Прохладно было немного, поэтому, накинув шаль на плечи, чтобы не озябнуть, она посеменила по знакомой тропинке к пруду. Каждый раз, когда приезжала в деревню, сбегала сюда, чтобы окунуться в воспоминания, которые хоть и бередили раны, но были невыносимо приятными.
Заметив знакомые, но такие чужие, очертания мужчины, сидящего на берегу, она замерла и подумала о том, что могла бы вернуться, но тянуло её туда, хотелось хоть слово от Руслана услышать, пусть бы сказал, как плохо ему было, как сжигал их совместные фотографии, стараясь прогнать из души чувства, но сказал бы… Пусть бы дал знать, что ненавидит и никаких чувств к ней больше не осталось. В автобусе он ушел в самое начало салона, даже не посмотрел ни разу в их с Алисой сторону, всем видом понять дал, что чужие теперь люди.
— Привет, — прошептала Мила не смело, даже не надеясь услышать ответ.
Руслан обернулся и посмотрел на неё выдержано, а затем кивнул. У него кожа на скулах была натянута, выдавая напряжение. До боли в кончиках пальцев хотелось прикоснуться к его лицу, но взгляд снова упал на безымянный палец правой руки.
— На ком женился? — сама не зная зачем, спросила Мила.
— Ты её не знаешь, на работе познакомился.
Мила кивнула, в душе ревность всё острой бритвой исполосовала, сжимались внутренности от боли, необоснованной боли, ведь нельзя им быть вместе… Совсем нельзя.
— Детки есть?
Сама не знала, зачем вопросы эти несуразные задает, словно наличие детей могло бы что-то изменить, словно исправило бы, что он родной Миле человек, её кровиночка.
Семь лет назад
— Де не хочу я за Дениса замуж выходить, бабушка! Я Руслана люблю! С ним хочу быть вместе! С ним.
— Руслан твой нищебродом как был, так и останется. Что его мать постоянно перебивалась с копейки на копейку, что он сам. Хочешь себе такой же жизни? — продолжала давить бабушка.
— Какая разница? Люблю я его, я с ним готова хоть как жить, хоть в шалаше… — мечтательно отвечала Мила.
Настроение было волшебное, хотелось закружиться и кружить по кухне от счастья, которое каждую клеточку тела переполняло. Ночью Руслан сказал, что его в армию забирают, Мила сбежала вместе с ним, и всю ночь они провели вместе, у пруда… Он её предложение сделал, и она приняла, согласилась дождаться, а по возвращении из армии свадьбу сыграть.
— Не хотела я говорить тебе, Милка, и сердце твоё разбивать, но видать придётся, раз уж ты такая неугомонная… Нельзя тебе с Русланом быть. Думаешь, я просто так против него была настроена? Брат он твой. Сродный.
 
Каждое слово больно ударяло по влюблённому до потери пульса сознанию. Мила не верила. Она смотрела на бабушку и пыталась отрицать её слова, считала, что та всё говорит из-за желания разлучить её с любимым человеком.
— Баб, пожалуйста, перестань! Какой брат? Что ты городишь?
— Твой отец изменял матери… Он ходил по многим бабам в деревне, но Лидку, Руслана мать, особенно любил. А потом она забеременела и родила, даже приходила, требовала тут, чтобы мать твоя его отпустила… В общем, брат твой по отцовской линии Руслан, кровный родственник, потому и хотела оградить вас от близости.
Вспомнив тот самый вечер, Мила едва удержалась, чтобы не заплакать. Руслану она признаться не смогла, ведь он пытался бы опровергнуть это, разбивая и своё и её сердце. Она к его матери побежала, а та подтвердила бабушкины слова, сказала, что так и есть, что был грешок за ней, но от большой любви, мол никого кроме отца Милы и не любила.
— Нет, пока нет детей. Лариса не хочет спешить, да и я сам пока другие вопросы решаю. А у тебя дочь Денисова?
Мила кивнула в ответ. Она чертовски боялась, что беременна от Руслана, когда узнала о своём положении, ведь у кровных родственников дети рождаются с отклонениями. А когда дочка родилась здоровенькой ровно в срок, то выдохнула спокойно, потому что сроки всё подтверждали — Алиса дочь Дениса.
— Как он сам? Добился предполагаемых высот?
Слова эти ножом по сердцу скользнули. Руслан считал, что Мила погналась за выгодой, потому и вышла замуж за того, к кому сердце не лежало. И она бы призналась сейчас, сказала всю правду, но не видела смысла бередить то, что начало медленно заживать.
— Всё хорошо. Денис работает, должность заведующего получил.
Не хотела Мила говорить, что мужа с работы уволили несколько месяцев назад за пьянки и систематические опоздания, и она одна лямку тянула, обеспечивая семью. Не хотела признаваться, что он охранником подрабатывает и всё пропивает. Руслан бы её пожалел, а эта жалость ни к чему.
— А почему не привёз вас сам? Машины нет? — продолжать давить на больные мозоли Руслан.
— Он устал после работы, — кивнула Мила.
— А у меня машина в Казани, мы с женой там живём. Приехал за мамой, чтобы к нам её перевезти.
Сердце билось приглушенно. Мила осознавала, что, возможно, видит его в последний раз. Уедет в Казань её Руслан и больше никогда не вернётся. Зачем ему это?! У него тут больше ничего и никого не останется.
— Ладно, пойду я… С утра дел много, надо продажу дома маминого организовывать. Рад был пообщаться. Предложил бы проводить, да ни к чему слухи лишние в деревне вызывать, а то дойдут до твоего мужа, ещё приревнует.
Мила кивнула. Едва Руслан ушёл, она обхватила себя руками и беззвучно заплакала. Думала, что чувства остыли, а нет, они напомнили о себе, навязчивым желанием прикоснуться к нему, услышать, как «Милочкой» своей называет, почувствовать прикосновение его губ к своим.
— Брат, — прошептала самой себе слова, которые наставлением успели стать. — Не смей думать о нём, он же твой брат.
Мила домой тоже пошла почти сразу, следом за Русланом. Сердце в груди трепыхалось, но от страха всё сковало, когда она увидела бабушку, лежащую на крылечке. С губ слетел крик, и Мила бросилась к дому, роняя по пути шаль. Такое раньше было: бабушка теряла сознание из-за давления, но теперь почему-то внутри всё обмерло, заледенело и отмирать начало.
 
— Бабушка?! Баб?! Помогите! — истошно закричала Мила, смаргивая слёзы. — Не оставляй меня одну! Слышишь? Мы же с Алиской совсем одни! Бабуля! Не оставляй! — плакала Мила, захлёбываясь слезами и пытаясь повернуть бабушку на спину, чтобы прощупать пульс. Вот только до неё медленно доходило осознание, что пульса нет.