Выходи за меня (СИ)

Дверь входная хлопнула, а через минуту в комнате появилась Лидия. Она уперла руки в бока и наградила нас всех недовольным взглядом, а меня так вообще испепеляющим. Но я-то закаленная уже, к тому же хитин, кажется, нарастила за несколько дней пребывания в их доме, что даже не дернулась. Лениво подперла щеку рукой и приготовилась слушать.
– И что это сегодня было? Вам, что сложно себя хоть иногда нормально вести?
– Мам, ну так приличные люди с подобными предложениями не заявляются. Честно слово, какой-то аукцион.
– Вот именно, а кто-то из вас мог неплохо устроиться в жизни, – ткнула она в парней пальцем. Димка отвернулся, вжав голову в плечи, Матвей лишь цокнул языком, не желая спорить с матерью. Кажется, непонимание в этой семье было на лицо.
– Да почему ты постоянно твердишь об этом устройстве? Нам что плохо живется так? Мам, мы живы, здоровы, вроде не балбесы, по крайней мере, один из нас точно. Так почему ты всю сознательную жизнь пытаешь нас куда-то протолкнуть?! Почему? Объясни! – произнес Орехов-старший, поднявшись из-за стола.
Так не хотелось разжимать пальцы, терять эту тоненькую ниточку между нами, но я чувствовала, как клокотало у Матвея в груди. Он просто хотел услышать от матери важные слова, и мне казалось, что подразумевал он желание, обыкновенное желание, знать хоть что-то о своем папе. Наверняка считая, что корень всех проблем и стремление Лидии управлять жизнью сыновей кроется в прошлом, о котором им знать было запрещено до определенного момента!
  
Глава 20. Матвей
 
Кажется, наша мама сошла с ума?! Придумать такое – это не укладывалось в голове, жениться на Соньке?! Да я лучше в армию схожу или женюсь все ж, но вон на Светке, хотя нет… на Ленке?! Нет, ну это подобно вообще самоубийству.
Малая, конечно, симпатичная девушка и вроде как за эти дни взглянул на нее иначе, но все равно слишком легкомысленная. Главное – ей об этом не сболтнуть, а то снова внутренние демоны проснутся, и учудит она такое, что нам всем мало не покажется. Однако надо отдать должное, Лена держалась молодцом, я моментами думал даже, что она вцепится в Соньку или в тетю Раю.
­– Ты спишь? – прилетела мне в лицо подушка от братца. Черт, а ночевать в одной спальне с Леной было намного приятнее.
– Спал, что это за полеты ночные? Диспетчер не давал разрешения на посадку, – пробурчал я недовольно, отбрасывая подушку в сторону.
Сон пропал мгновенно, вместо этого я уселся на раскладушке. И вообще почему на ней именно я вторую ночь?! Между прочим, кто-то раненый, заступался за честь девушки, но, кажется, из домочадцев никто и не оценил.
– Я тут подумал, – начал Димка, а мне захотелось глаза закатить. Если он так говорил, значит, ничего путевого в голову его не пришло. Кажется, ночь предстояла бессонная, а завтра, вообще-то, на учебу.
– Лучше бы ты спал, в самом деле. Дим, до завтра подождать это не может?
– Послушай ты, не перебивай, Моть, вдруг мама права?
– Что? – округлил я глаза, поднимаясь с постели. – Ты чего это, Димон? Свобода надоела или дочка участкового?! Даже и не думай, понял. Это ж кабала, понимаешь?
Мне не нравились слова брата, даже что он уже начал размышлять над этим вызывало в моей душе гнев. Продаться? Сгубить свою молодость, жизнь?! Ради чего и кого? Нет, глупо, очень, как по мне.
Возвращаться домой, обнимать, целовать и ложиться в постель с девушкой, к которой нет и дружеской симпатии – это подобно смерти. Я не был мазохистом, думаю, Димка тоже. Только отчего он решил вдруг лезть в это болото?!
– Понимаю, только что нас ждет? А так хоть какая-то определенность.
– С ума сошел, да? Если хочешь, то на здоровье, но потом не проси помощи. Я не протяну тебе руку.
– Она тебя очаровала, да? – фыркнул Димка, плюхнувшись на кровать. – Не девчонка, а ведьма.
– Тебе виднее. Сам же выбрал.
– Не начинай, – пробурчал он, усмехнувшись криво. – Думаешь, я рассчитывал на такой исход. Сомневаюсь. Просто решил развлечься.
– Развлекся, молодец, – прорычал я в ответ, сдерживаясь, чтобы не ударить кулаком в стену от злости.
 
Спать не хотелось, да и оставаться с братом в одной комнате тоже. Осторожно вышел в коридор, прошел на кухню, даже свет включать не стал. И едва в темноте не сбил Лену. Ей, видимо, тоже не спалось. Она сидела на табурете, вглядываясь в темноту ночи за окном. Где-то начинали петь соловьи, устроившись в зарослях акации, а у меня в груди разливалось непонятное тепло.
Захотелось просто насладиться тишиной, обняв эту чертовку. Сделал к ней шаг, а Лена даже не обернулась, словно ей все равно было, может, не слышала, конечно, или спала сидя.
Приблизился, положил ладони ей на плечи, малая только вздохнула тяжело. Нет, все же реагирует на посторонних. Холодные пальцы Лены коснулись моих горячих, сжали их, будто она цеплялась из последних сил за меня, как за спасательный круг. Уткнулся носом ей в макушку, втянув цветочный аромат волос, вот и слова оказались не нужны. Дыхание Лены постепенно становилось спокойнее, она расслаблялась в моих руках, позволяя крепче прижать ее к своей груди.
– При свете дня ты другая, – нарушил я молчание, поцеловав ее в висок.
– Дикая?
– Есть такое. Не знаю иногда, чего от тебя ожидать. Лен, ты расстроилась? Это из-за маминых слов или этой парочки?
– Все в порядке, Матвей. Я просто хочу домой.
– Серьезно? Понимаю, конечно, что странная ситуация и, по сути, здесь тебя никто и ничего не держит, но… – запнулся я, боясь озвучить то, что вертелось на языке.
 Сам удивился, но мысль – плутовка проскочила в голове, оставив после себя огненный след. Наверное, это необходимо было сказать. Жизнь научила: лучше все говорить вовремя, чем потом жалеть, что упустил шанс.
– Да, – с горечью в голосе промолвила малая, – так будет лучше.
Решительно развернул ее к себе лицом, пытаясь в темноте понять, что творится у нее в голове. Шутит она сейчас или действительно Лена решила уехать! Нет, черт подери, конечно, никто не вправе запретить ей вернуться к своим родителям, но… Каких-то два дня прошло, два идиотских дня, а я уже слабо представлял, как будет все без нее. Боялся внутри отпускать малую, наверное, не желал возвращаться в серые будни, где рутина и тоска. И не нужно мне было это спокойствие, лишь с ее присутствием, похоже, ощутил, что есть жизнь и красок у нее много. И пусть порой и больно было, как сегодня вот, но лучше еще раз по лицу схлопотать, чем кусать локти, провожая взглядом самолет в небе.
– Прошу, останься, – прошептал, закрывая глаза. Прислушивался к шелесту листвы на улице, вдыхал полной грудью ароматы фруктовых деревьев, что начинали зацветать. И чувствовал себя живым, счастливым, словно все лучшее впереди.
– Зачем? Для чего мне оставаться?
– Я хочу, чтобы ты была рядом.
– Издеваешься, да? – ткнула Ленка локтем меня в живот, в голосе послышались нотки недоверия.
Ну, что снова-то не так?! Я ж искренне говорил, а она не верила! Думала, наверное, что издевался, преследовал цели свои. Глупая. Я б с удовольствием, конечно, порой желал свернуть ей шею, но то же время улыбался, глядя на нее.
– Может, и издеваюсь. Но ты же не позволишь мне жениться на Соньке, а? Тебе не жаль такого красавца?
– Красавца? – присвистнула малая, начиная смеяться. – Покажи мне, где ты такого нашел? Интересно взглянуть, кстати.
– То есть я тебе не нравлюсь?
– Конечно, нет, – выбралась она из кольца моих рук. – Еще чего, вот придумал-то, – бурчала Лена, двигая в сторону спальни.
А я смотрел в темноте на ее силуэт и улыбался как дурак. Понимал, что мы еще раз сто поругаемся и, возможно, мама приложит все усилия, чтобы нас разлучить, но теперь я представлял, какую девушку хочу видеть рядом с собой.
 
– Вставай, Матвей, – кто-то тормошил меня за плечо, заставляя открыть глаза. Я только перевернулся на другой бок, нахлобучил подушку на голову, чтобы резкий дневной свет не раздражал и снова попытался заснуть.