Роза пирата

– О, Генри, умоляю, не говори о смерти. Разве и без того недостаточно тяжело? Розалинда, – обратилась она к дочери, – ты совсем отстранила меня от дел и все делаешь по-своему. Но на этот раз ты должна послушаться нас. Ведь от этого зависит благополучие всей семьи. – И мать громко разрыдалась.
Розалинде было невыносимо больно слышать эти слова. Она и сама чувствовала, что беда неотвратимо надвигается на их дом. С каждым днем здоровье отца ухудшалось. Он мог умереть в любой момент, оставив их совершенно беспомощными и беззащитными. Что могло означать ее нежелание выходить замуж за Тренчарда по сравнению со всем этим?
Роз напоила отца водой и протерла его лицо влажной салфеткой. Грустные мысли не оставляли ее ни на секунду. Она должна что-то предпринять, прежде чем беда обрушится на семью! Отец, мать, младшие братья и сестры – все они были настолько дороги ей, что Розалинда не задумываясь пожертвовала бы своей жизнью ради их спасения. Однако такой жертвы от нее и не требовалось. Всего-то что нужно – это выйти замуж за человека, которого выбрал для нее отец. Поэтому Розалинда, стиснув зубы, как ни в чем не бывало стала готовиться к приему гостей.
  
Глава 4
 
В этот вечер множество свечей в серебряных канделябрах ярко освещали дом Кэвендишей. В примыкающем к парадному обеденном зале за длинным столом рядом с матерью сидела Розалинда и наблюдала за гостями, расположившимися по обе стороны стола. Смех, гомон, веселая болтовня – все это создавало обычно столь милую ей атмосферу радости и беззаботности. Стол ломился от яств: жареный поросенок, украшенный яблоками; лебедь, красовавшийся в самом центре; вишневый пирог гигантских размеров; паштеты, кремы и разная другая снедь.
Но вот начались танцы. Разгоряченные пары со смехом проносились по галерее. Нежелающие танцевать стояли вдоль стен и пели под звуки флейт, скрипок, хлопая в такт. Все, казалось, были очень довольны. Вечер удался на славу.
– Спасибо, но я уже больше не могу есть. – Розалинда вежливо отказалась от фруктового пирога, который мать уговаривала ее отведать.
– Ты сегодня вечером почти ни к чему не притронулась, – мать взяла большой кусок пирога и положила себе на блюдо.
При виде густого красного сиропа, стекающего с ножа, Розалинде стало нехорошо. Не в силах больше находиться за столом, она вскочила, задев скатерть. Венецианский графин при этом слегка подпрыгнул, и несколько капель мальвазии упало ей на платье.
– Я… я хочу танцевать, – в замешательстве пробормотала она.
Двое молодых людей подскочили к ней с поклонами.
– Всегда к вашим услугам, прелестная госпожа… Почтем за честь…
Смутившись, что заговорили одновременно, юноши внезапно замолчали и уставились друг на друга. В этот момент раздались чьи-то уверенные шаги, и веселая болтовня внезапно стихла: к Розалинде приближался самый влиятельный человек во всем Западном Лалуорте – Джордж Тренчард.
– Позвольте мне, госпожа Розалинда. – учтиво поклонился он с невозмутимым выражением лица.
Розалинда смущенно кивнула, удивленная легкостью его походки, необычной при таком солидном весе. Она подняла глаза и внимательно посмотрела ему в лицо. Темные густые волосы прямой челкой падали на лоб. В этом было нечто мальчишеское, что совершенно не вязалось с его широкими плоскими скулами и массивным квадратным подбородком. Что скрывалось за этим обликом? Упрямство? А может, сильная воля? Наконец она заглянула в его серо-зеленые глаза. Маленькие, быстрые, настороженные, они никак не соответствовали его внушительной внешности.
Но… все это ровным счетом не имело никакого значения. Этот человек был надежным, сильным, влиятельным. Только это от него и требовалось… Она оперлась на предложенную руку. Кончиками пальцев девушка ощутила жар его тела.
– Я долго и терпеливо ждал этого момента, – сказал Тренчард тихо, чтобы никто больше не услышал.
Розалинда взглядом скользнула по залу. Гости притихли и, казалось, внимательно наблюдали за дочерью хозяина дома. Наконец она отыскала отца: он умиротворенно покачивал головой, сидя за длинным обеденным столом. На секунду их взгляды встретились. Едва заметным движением головы он одобрительно кивнул дочери.
 
Сердце Розалинды забилось. Итак, все решено! Она спасет свою семью. Она знает, как это сделать!
Не говоря ни слова, Роз крепче сжала локоть Тренчарда, и они направились в танцевальный зал.
Лишь только зазвучала музыка, Розалинда взглянула на свою руку, утонувшую в огромной ладони Тренчарда, и паника вновь овладела ею. Но она быстро взяла себя в руки. Нельзя давать волю эмоциям!
– Во время танца обычно полагается о чем-нибудь беседовать, – сказала она Тренчарду. – Начинайте же.
– Довольно необычный способ завязать беседу, – разгоряченное лицо Тренчарда приняло загадочное выражение. – Я-то надеялся, что вы сами хотите поговорить со мной и не только потому, что этого требует этикет.
– Да-да, конечно, – согласилась Роз торопливо. – Просто сейчас никак не могу выбрать тему для разговора. Поэтому, может быть, вы предложите что-нибудь сами?
Мужчина посмотрел на нее быстрым оценивающим взглядом и сказал:
– Хм, тема для беседы с молодой леди… Что ж, очень хорошо, давайте поговорим о деле. Вы не против?
Роз облегченно вздохнула. Тема, предложенная Тренчардом, пожалуй, была единственной, которая могла хоть чуть-чуть отвлечь ее в данный момент. Роз согласно кивнула в ответ.
– Итак, о чем вы хотели бы услышать? О ценах в Антверпене? Или, может быть, о последних новостях про итальянский шелк?
– О, цены в Антверпене – это очень интересно…
– Счастлив, что могу немного развлечь вас, – он улыбнулся, обнажив великолепные зубы.
– Поверьте, для меня это больше чем просто развлечение, – горячо сказала она, удивляясь тому, что его улыбка так раздражает ее, как, впрочем, и все остальное. – Я должна решить, какой товар закупить в следующий раз.
– У вас какие-нибудь неприятности, Розалинда? – Его лицо приняло выражение озабоченности. – Я уже не раз говорил, что вы можете полностью мне довериться.
– Нет, мне просто интересно, что там выгодно продается.
Тренчард замолк на несколько секунд, сконцентрировав свое внимание на танце.
– Сахар, – неожиданно сказал он. – Вы не прогадаете с сахаром. Цены в Антверпене твердые и не колеблются, как в других городах.
– Итак, Антверпен все еще остается самым выгодным местом для торговли?
– Бесспорно.
– Значит, сахар, – Розалинда слегка расслабилась, ободренная его уверенным тоном.
Мысли сразу заработали в привычном направлении. Итак, сколько же ящиков они могут продать? Если уволить злополучного капитана, то можно нанять другой корабль, рассчитанный на больший груз, и тогда… Она целиком погрузилась в расчеты.
– Но есть нечто такое, что гораздо привлекательнее для меня, чем этот сладкий груз. – Его голос перешел на хриплый, доверительный шепот. – Если позволите, я поведаю вам об этом.
– Только не сейчас, пожалуйста, – попросила Розалинда и полностью сосредоточилась на цифрах.
Взгляд ее упал на левую руку Тренчарда, и она увидела тонкую полоску грязи под ногтями своего кавалера. Надо смотреть на него как можно меньше.
– Сахар, пожалуй, действительно выгодный товар, – продолжала она как ни в чем не бывало. – А что еще продается выгодно? Мясо? Я слышала, у торговцев мясом дела идут хорошо.
– Это у меня дела идут хорошо, – поправил ее Тренчард уже совсем обычным тоном. – Но у других нет такой смекалки и сноровки, поэтому дела их далеко не блестящи. Розалинда, я хочу поговорить с вами серьезно. – В его голосе зазвучали нотки раздражения.
 
Розалинда наклонилась, чтобы приподнять юбки для следующей фигуры.
– И я хочу того же, – ответила она. – Минуту назад вы пожелали рассказать мне о чем-то очень приятном для вас. Что же это?
В ответ дыхание его участилось.
– Шерсть, – вдруг неожиданно выпалил он девушке в затылок, обходя вокруг нее в танце. – Цены на шерсть поднялись этим летом до небывалого уровня. В этом году ожидается суровая зима, – с этими словами Тренчард снова оказался перед ней, поклонился и вновь взял ее за руку. – Вы можете очень дешево купить шерсть в Уилтшире, там же ее соткать, а на обратном пути сразу же продать. Закупите как можно больше и продайте как можно скорее. Поверьте мне, вы получите огромную прибыль!