Грешник (СИ)

Глянув в прекрасное ночное небо и заметив, что осколки бывшего спутника едва заметно побледнели, сигнализируя о том, что ночь перевалила за середину, я попрощался с парнями, и вышел за ворота своего бывшего дома. Отойдя на несколько метров и убедившись, что за мной никто не следит, я оттолкнулся от земли и призвал черные крылья.
В три мощных взмаха поднявшись на высоту метров в пятьдесят, я по памяти преодолел несколько километров над трущобами, подлетая к одному памятному заведению, которое в силу позднего времени было закрыто. Назрела необходимость нанести визит вежливости тетушке Силии, чтобы она, глядя в глаза, поклялась, что не имеет никакого отношения к работорговцам. Не поймите неправильно, я не поборник морали и не герой с развивающимся плащом за спиной. Я грешник, получивший шанс на совсем несущественную в масштабах вечности передышку. И я этими мгновениями хотел воспользоваться максимально полно. Жить и не опасаться попасть в плен к шахирскому амиру, к примеру, это та малость, которую я желал. И поскольку для среднестатистического мальчишки из Махи это была вполне осязаемая перспектива, то, похоже, настало время что-нибудь с этим сделать.
Приземлившись и подняв целое облако пыли, я тут же спрятал величественный подарок Дьявола, пересилив накативший после этого приступ сожаления. Всякий раз, когда я его «прятал», мне казалось, что у меня отнимают что-то очень дорогое, что-то невероятно ценное. Нечто такое, что одним фактом своего исчезновения лишает мир красок, а жизнь смысла. Эх-х… видно, что совсем не для людей такая радость… человеческая психика как-то явно плохо уживается с крыльями.
Воровато оглядевшись и не заметив никого поблизости, я оставил под забором простыню с отрубленной головой, а затем в один прыжок преодолел высокий плетеный забор. Вот он, эффект от тренировок Астала. Раньше я с трудом бы смог вскарабкаться на такое препятствие, а сейчас оно для меня казалось не серьезней обычной ступеньки. По другую сторону ограды было так же безлюдно. Это ведь была простая харчевня, куда заходили перекусить работяги, а не трактир с постоялым двором, потому тут в столь поздний час никого нельзя было встретить. Услуги гостиниц вообще не пользовались спросом в пригороде Махи, а единственные исключения из этого правила располагались вблизи городских ворот, которые запирались на ночь. Именно там существовала целая россыпь гостиниц и заезжих домов, которые практически не знали недостатка в постояльцах. А вот в такие клоповники на отшибе, как заведение тетушки Силии, никакой здравомыслящий путник и не зайдет, даже если каким-то чудом набредет на него в путанице узких кривых улочек. Это был притон исключительно для местной публики.
Прокравшись к запертым окнам первого этажа, я просунул в щель между ставнями свой новый сакс. Осторожно постукивая по обратной стороне лезвия, я повернул деревянную щеколду и открыл одну створку, осторожно ее придерживая, чтоб не скрипела. Проникнув внутрь, я тихой тенью отправился к лестнице на второй этаж. Насколько я знаю, именно там располагались комнаты хозяйки и ее дочери.
Лестница оказалась старой и скрипучей, и чтобы производить как можно меньше шума, я крался со скоростью беременной улитки. Уж что-что, а быть бесшумным в аду я научился даже раньше, чем отрастил зубы. Наверное, первую сотню кругов я пытался ото всех прятаться и скрываться, а потому неплохо умел быть незаметным. Так что совсем неудивительно, что до верхнего этажа я добрался незамеченным и неуслышанным хозяевами.
Наверху было всего три двери, одна из которых запиралась на запор снаружи. Тщательно прислушиваясь к звукам и запахам, я немного постоял у каждой из оставшихся двух дверей, пытаясь определить, за какой именно может находиться Силия. В конце концов, я сделал выбор в пользу той, из-за которой доносился резковатый аромат дешевого парфюма. Вряд ли тетушка позволяла своей дочери использовать ее ароматные притирки.
Несмотря на все мои усилия, металлические петли все же издали пронзительный визг, когда я пытался войти. Сейчас отсутствие мужской хозяйской руки в этом доме стало заметно, как никогда ранее.
 
— Касия, какого дьявола тебе надо? — Сонно пробормотали откуда-то из угла комнаты. — Проваливай, иначе я тебя утром высеку…
Скользнув внутрь, я краем глаза отметил, что в противовес остальному убранству харчевни, эта комната похожа на настоящий будуар состоятельной дамы. У стены стоял большой стол с широким зеркалом, что уже по меркам этого мира было изрядной ценностью. Так вдобавок еще и на столешнице располагалась целая батарея различных склянок из настоящего стекла, которое за пределами городских стен встречалось крайне редко. Пол застилал пышный ковер, явно шахирской работы, а у огромной кровати с балдахином я рассмотрел очертания недешевого масляного светильника. Недешевого, потому что они в принципе стоили немало для жителей трущоб, и большинство здешних обитателей пользовались дешевыми и простыми в изготовлении лучинами. В общем, слишком богато живет тетушка для владелицы такой паршивой забегаловки…
— Ах ты тупая шлюха! — Когда под моей ногой скрипнула гнилая половица, Силия натурально зарычала, подскакивая со своей постели. — Ну, сейчас я тебе задам жару, маленькая дрянь!
Что именно она хотела устроить дочери я не узнал, потому что владелица харчевни тут же заткнулась, когда ощутила на своей шее прикосновение холодного металла.
— А… что это?! Кто здесь?! — Она попыталась получше всмотреться в мою сокрытую темнотой фигуру, но я ухватил ее за волосы и вздернул голову. — Ай-ай-ай! Ты не Касия!
— Кончай бубнить, Силия — просипел я, пытаясь заставить свой мальчишеский голос звучать ниже. — Меня прислал Зулхар, и он очень недоволен.
Повторив услышанное в разговоре работорговцев имя, я рассчитывал на то, что это окончательно все прояснит с трактирщицей. Если ей оно знакомо, то ее связь с преступниками можно будет считать подтвержденной.
— К-как недоволен? — Вмиг упавшим голосом прошептала тетушка. Даже в темноте было заметно, как кровь отлила от ее лица. — Но почему? Я ничего не делала!
— Твоя последняя наводка на дом кузнеца, — подсказал я направление для размышлений. — Там убили всех наших парней и увели добычу. Отвечай, старая потаскуха, кому ты еще слила информацию?!
— А-ай! — Взвизгнула Силия, когда я накрутил ее длинные локоны на кулак и дернул сильнее. — Я никому ничего не говорила! Клянусь жизнью своей дочурки!
То, с какой легкостью она поклялась своим ребенком ввело меня в некоторый ступор. Я вдруг понял, что трактирщица настолько трусливая и эгоистичная особа, что огромной радостью передаст в руки мучителей свою дочь, если это поможет ей самой избежать боли и пыток. Хм-м… значит, зайдем с другой стороны.
— Брешешь, паскудница, — продолжал я напирать, — ты с кем-то еще путаешься! И если ты сейчас мне не ответишь, то твоя дочка утром проснется новой хозяйкой этой рыгаловки! Считаю до трех. Раз…
— Ворган, защити меня! — Запричитала Силия, даже не пытаясь вырваться из моей хватки. — Я никому больше не гово…
— Два!
— А-а-а! Ладно, стой! Ко мне еще приходили люди Хьего, но я ничего не сказала им о мальчишке Эпимоса! Это чистая правда! Я же не дура, чтобы сталкивать его и Зулхара лбами!
— Что?! Ты пытаешься убедить меня, что этот червяк Хьего способен устроить резню?! — Снова закинул я вслепую удочку, чтобы вызвать тетушку на откровенность.
— Способен-способен, — часто закивала Силия. — В последний год он заметно окреп и расширился. Поговаривают, что Хьего теперь работает напрямую с каким-то видным купцом из Джамли, и тот очень щедро платит за молодых рабов. У него теперь достаточно денег, чтобы нанять целую армию!
 
О, как! То, что надо. Глупо было думать, что у местных работорговцев существует какая-то общая централизованная организация. Вполне ожидаемо, что они оказались разбиты на множество банд разной численности и влияния. А коли так, то и сеять хаос будет значительно легче.
— И что ты теперь будешь делать Силия? — Спросил я будто бы с грустью в голосе. — Если тебя не прирежу я, то тебя порешит Хьего. Наверное, это лучше сделать мне. Так ты хотя бы уйдешь в Чертоги Предков быстро.