Неправильный самурай
– Муть какая-то, – пожал плечами я. – Хотелось бы взглянуть на записи с камер и узнать, кто хозяева этого клуба.
– Вот именно, «муть»! – с досадой выругался полковник. – На камерах – ничего. Девять человек персонала прошли с утра внутрь и с ними десять посетителей клуба. Пять женщин, четырнадцать мужчин, восемнадцать славян и одна армянка. Клиентов на «подрыв» и прочих смертников среди них вроде быть не должно.
– А хозяева?
– Муж с женой. Отдыхают на Кипре. С ними созвонились – завтра вылетают обратно.
– Ясно, – вздохнул я и, скосив взгляд на своего недавнего провожатого, кивнул в сторону здания. – А с оптикой что? Подполковник сказал, что там ничего не просматривается.
– Электроника не работает, дроны «выключаются» в двадцати метрах от дома, – тяжело вздохнув, пожал плечами Змей. – Через простой бинокль можно смотреть без проблем, но там в обоих залах – паровая завеса: эти уроды, очевидно, притащили с первого этажа генераторы. По излучению за воротами тоже ничего не могу сказать, пока врачи не сделают все анализы. Поначалу думали на радиацию, но не подтвердилось ни у кого, да и датчики тоже ничего не показывают. Тошнота, головокружение и усталость. Две машины стояли за воротами, прямо напротив здания. Десять человек, и у всех одинаковые симптомы. Медики говорят, что никакой опасности вроде бы нет – проспятся и будут здоровы.
– Свет выключили! – выйдя из-за автобуса, доложил фээсбэшник, которого Семенченко отправлял за гражданским. – Рубильник у нас, по команде включим, если потребуется.
– Отлично! – полковник обернулся и, найдя взглядом мужика с квадратной челюстью, в синем неброском костюме, приказал: – Иван, веди вахтера. Пусть расскажет ребятам то, что он видел и чувствовал.
Вахтер старался выглядеть важно и обстоятельно. Наверное, так на его месте вел бы себя любой, видя такое внимание десятка вооруженных мужиков. Невысокий, лет под шестьдесят, с редкими зачесанными через плешь волосами и простоватым лицом, мужик явно наслаждался происходящим. Правая его рука была перевязана бинтом до кончиков пальцев и висела на фиксаторе. Форма новенькая, на груди знак какой-то местной охранной конторы.
– Алексей Данилович, – Семенченко сделал приглашающий жест и, обведя взглядом собравшихся, попросил: – Расскажите, что случилось в клубе после одиннадцати?
Судя по внешнему виду вахтёра, никто и никогда его по имени-отчеству не называл. «Лёшик», или, на край, «дядя Лёша» – единственное, что приходило на ум. Нет, ну не зря же Семенченко Змеем зовут? С людьми общаться полковник умеет.
Приободрившись от такого обращения, вахтёр степенно приблизился к бэхе с разложенной картой и, кашлянув в кулак, пояснил:
– Так, это… Я же за стойкой был – фанеру прибивал, там полка потрескалась, а мне, значит, для вещей… Ну в этот момент здание и тряхнуло. На часах ещё одиннадцать ноль пять было. Они ж над дверью висят – я как раз посмотрел.
– А как тряхнуло? – оживился скучавший до этого Пироманьяк. – Что вы при этом услышали? Хлопок, треск или, может быть, взрыв?
– Да нет, – наморщив лоб, потряс головой вахтёр. – Не было вроде бы взрывов. Ощущение такое, словно машина на кочку наехала. Пол под ногами качнулся, как на волне, и чай выплеснулся из кружки, горячий…
– А дальше? Что было дальше? – осторожно поинтересовался Семенченко. – Нам каждая деталь очень важна.
– Дальше где-то наверху закричала женщина. Истошно, словно кого-то увидела. – Вахтёр напряжённо посмотрел на расстеленную перед ним карту и с силой провёл ладонью по подбородку. – Потом мужчина закричал, а потом еще несколько человек.
– Крики со второго этажа доносились?
– Да, – покивал вахтёр, – там над входом зал тренажеров, и женщины за стеклом занимаются. Я как это услышал, хотел наверх бежать – посмотреть, но хорошо, что вспомнил инструкцию. У нас же оружия нет, сразу в полицию звонить требуется. Только у меня «Билайн», он внутри плохо ловит, и нужно выйти на улицу. Наверху орали до дрожи в коленях, и я уже к дверям, значит, когда вижу: из гардероба, что под лестницей, Полина Марковна вышла. И глаза у неё стеклянные, словно водки перепила или чего ещё… Ну, я хотел ей крикнуть, но слова в горле-то и застряли! И тело словно ватное, и потянуло меня за ней следом. Потом голова кругом пошла, и руку болью рвануло. Я, видимо, падать стал и зацепился ладонью за гвоздь. Ну, боль меня в сознание-то и вернула. Побежал я тогда к дверям, по дороге два раза упал, но вырвался на воздух, и полегчало. Дальше… Дальше я позвонил, но вы уже там все и без меня знаете. Хорошо, телефон в кармане брюк был, а то бы пришлось до города топать.
– Вы позволите? – один из мужчин в гражданской одежде вопросительно посмотрел на полковника.
– Да, – кивнул Змей, тогда мужчина посмотрел на вахтёра и поинтересовался:
– Скажите, Алексей Данилович, а что вы чувствовали, когда вас «потянуло» за этой женщиной? Спокойствие, умиротворение, тепло?
– Ужас! Я чувствовал ужас! – переведя на него взгляд, севшим голосом прошептал вахтёр. – Я не знаю… но там наверху что-то плохое и темное. Сатана или кто-то из его ближайших подручных.
Ну вот, ещё один насмотрелся по телевизору передач, а поначалу вроде держался. С другой стороны, если кто-то распылил в здании газ, то симптомы довольно похожи. Непонятно только, что их всех так наверх потянуло, но я не специалист – это пусть яйцеголовые думают. Наверх, вниз или ещё куда – ПМК-С [2] решит проблему любого газа. С Сатаной, правда, нам не справиться, но сомневаюсь, что ему интересен какой-то заштатный спортклуб под Талдомом.
Как только вахтёра увели в одну из машин, Семенченко обвёл взглядом присутствующих и, остановив его на командире подмосковного СОБРа, словно бы оправдываясь, произнёс:
– Да если бы не заложники, я бы подогнал сюда танк и снес бы к херам весь третий этаж! Только люди могут быть ещё живы, а поэтому…
– Та-рищ полковник! – из микроавтобуса с антеннами вылез молодой парень в джинсах и подбежал к нам. – Вот, вы просили срочно! – пояснил он и протянул Змею листок с распечатанным текстом.
Семенченко забрал документ, внимательно его прочитал и… выматерился. Затем аккуратно свернул листок и выматерился повторно.
– Среди посетителей клуба случайно затесались три физика из Дубны, работающих над одним очень интересным проектом, – сделав ударение на слове «случайно», негромко пояснил Змей. – Не знаю уж, зачем им понадобился весь этот цирк с заложниками, но Сатана, судя по всему, отменяется.
– В сумках для вещей можно было пронести оружие и оборудование, – продолжил мысль один из гражданских.
– Да, – кивнул Змей, – а значит, поступим следующим образом. – Он перевёл взгляд на командира подмосковного СОБРа и, подойдя к капоту, ткнул пальцем в расстеленную на нем карту: – Смотри, Паш! Коробка вынесет вход, и следом за ней в холл зайдёт первая группа с Опричником. Пройдут по коридорам, осмотрят помещения, но наверх без команды никто из них не идёт. Одновременно с этим мы «пошумим» здесь вот и здесь, – полковник посмотрел на Пироманьяка и ткнул в две точки на карте. – Так, чтобы со свистом и грохотом. И пламя чтобы выше дома поднялось на пять-десять минут.
– Сделаем, – мгновение поколебавшись, кивнул подрывник.
– Отлично! – Семенченко посмотрел на меня и снова перевёл взгляд на Пашу. – Теперь главное. Ваши группы зайдут с торцов здания в окна на втором этаже. Твои, Паш, слева, а москвичи справа. Под звуки «концерта» дойдёте до этих чертовых залов и освободите людей. Пойдете двумя группами каждый: твоя, Гриш, цель – ближний зал, Пашина – дальний. Света сейчас в здании нет – подключим, как только будете подходить к целям. – Полковник разгладил план здания ладонью и снова перевёл взгляд с меня на майора: – Если в целом понятно, то давайте обсудим детали…
Приказ о штурме поступил в шесть часов вечера, когда уже стало окончательно ясно, что никто с нами на связь выходить не намерен. На улице уже начало темнеть, когда Семенченко объявил десятиминутную готовность и мы, подхватив штурмовые трапы, отправились к ожидающим нас коробкам [3].