999999999 маны. Том 4 (СИ)

Я попробовал пошевелиться. Что ж, цел. Всё тело жутко болело от полётов по салону, голова гудела, как после удара о стену, но, по-моему, сломано ничего не было. Слегка сдвинувшись назад, я нашарил дверцу — машина приземлилась на крышу — и выбрался наружу. И тут же рухнул на землю — ноги не держали меня.
Я жив, я цел. Из всех травм — содранная кожа на ладонях, добрая уйма царапин, ушибов и лёгкое сотрясение. Идти пока не могу, могу ползти, но это уже что-то…
Судьба Рубана была неизвестна; кажется, когда я полз по нему на выход, он не шевелился. Император тоже заметно помялся, но, в конце концов, состояние мумии менее критично.
А вот что куда более важно — так это Дюбуа. Вдалеке по-прежнему орали сирены, но я отлично понимал, что они не успеют к нам добраться, а даже если бы и успели…
Тварь с глухим стуком спрыгнула с моста на пыльный бетон. Мадам, сссука, Дюбуа была полна сюрпризов, как новогодний подарок! Она медленно направилась к нам, высекая когтями искры из бетонной поверхности. Магические преобразования (и разорванная одежда, конечно же) открыли то огромное количество механических протезов, которыми было напичкано тело Дюбуа. Сгибы тихо жужжали, под левой отвисшей грудью пульсировало что-то, напоминающее механическое сердце, конечности чуть поскрипывали при сгибании. Ну, разумеется. Никто не способен прожить больше ста лет, не превратив своё тело в консервную банку — даже пробуждённые.
Жаль, что с ней уже нельзя договориться, промелькнуло у меня в голове. Похоже, в этом облике разум политика ушёл, уступив место дикой ярости животного.
Чёрт. Нельзя умирать, здесь и сейчас — нельзя, или дальше свой громкий титул врага Империи номер один я понесу уже совершенно заслуженно. Вокруг сплошь жилые дома.
Двигаться я мог только ползком, а…
…а пистолет остался в машине. Я тихо застонал.
Дюбуа приближалась спокойно, с железной уверенностью в том, что теперь жертва от неё никуда не уйдёт. Может быть, разум всё-таки был при ней, и та неземная ненависть, с которой она сейчас меня сверлила, была именно тем, что испытывала Мадлен Дюбуа по отношению ко мне?..
Тварь нависла надо мной. В иное время я бы поиронизировал насчёт голых старушек, но, во-первых, я не видел в ней ничего человеческого, а во-вторых, мне было попросту больно. А сейчас станет ещё больнее.
— Я ведь даже не в мёртвом городе… — поморщился я, когда существо занесло лапу с длинными когтями. — Ну какого хера…
Выстрел. Выстрел. Ещё выстрел, ещё и ещё. Они раздавались один за другим, и куски плоти Дюбуа летели прямо на меня. Бах. Выстрел в голову. Бах. Ещё один. Бах. Бах.
Дюбуа завалилась набок. Рубан стоял позади неё; сжимающие пистолет руки светились зелёным, а в поблёскивающих тем же цветом глазах плескалось неверие в то, что он только что разрядил целую обойму в саму Мадлен Дюбуа.
Я снова застонал, скидывая с себя тушку твари. Едва ли даже она могла выжить с мозгами, вышибленными на бетон.
— Лучше бы тебе объяснить, что происходит, — теперь голос агента был холодно-серьёзен, и именно поэтому я понял, что если я выведу его из себя или попытаюсь увильнуть от ответа — следующая пуля может прилететь уже в меня.
Вытерев с лица ошмётки мяса и мозгов, я ухмыльнулся.
Рубан со светящимися руками и ещё дымящимся пистолетом, продырявленный труп мадам Дюбуа, перевёрнутая тачка… будто бы в насмешку, лицо первого Императора ткнулось в лобовое стекло, глядя на нас в упор. Звуки сирен становились всё громче и ближе, где-то сверху послышался мерный рокот вертолёта. На мосту и по сторонам столпились люди, глядя на нас и снимая всё на мобильные телефоны.
И мои окровавленные руки, как вишенка на торте.
— Ну, — поморщился я, вставая на ноги, — даже не знаю, с чего бы начать.
  
Глава 14
 
Я покачал головой и снова оглянулся вокруг. На мосту над нами собралось уже прилично народу, зеленое свечение вокруг глаз Рубана начало постепенно угасать, а звуки вертолетных лопастей становились все ближе.
 
Кажется, вывод о том, что сейчас не время и не место для увлекательных историй про случившееся в склепе, пришел к нам с УБИшником одновременно.
— Да чтоб тебя! — злой, как чёрт, Рубан, перехватив пистолет покрепче, двинулся ко мне. — Поднимайся!
Он крепко схватил меня за руку и потащил куда-то вбок. Я поморщился от боли — всё-таки кувырок в машине не прошёл бесследно — но не сопротивлялся и не возражал, понимая, что Рубан прав. Если мы останемся на месте — то заканчивать свой рассказ я буду в застенках УБИ.
Я перебирал ногами, пытаясь привести себя в чувство, когда на глаза попался раздолбанный седан агента. Быстро освободишься от хватки Рубана, я окончательно поднялся с земли.
— Стой! — я указал на труп Императора, привалившийся к стеклу разбитой машины. — Надо взять его!
— Ты… — Рубан едва не задохнулся, но тут уж я был непреклонен.
— Он с нами, без вариантов, — я подбежал к тачке трусцой, не дав агенту даже шанса сказать мне что-то в ответ. Трёхэтажно выматерившись под нос, Рубан последовал за мной и одним ударом локтя разбил стекло и выволок тело наружу.
— Неси его сам! — мужчина с опаской глянул на небо.
Это я могу.
Народ на мосту зашумел и волнообразно двинулся было в нашу сторону, но, к счастью, идти толпой было сложнее, чем бежать вдвоём по пустой дороге.
— Если я правильно помню свою молодость, — пробормотал быстро зашагавший куда-то в сторону Рубан, подгоняя меня взглядом, словно он был любящим отцом, а я — сынишкой, опаздывающим в первый класс, — то нам под мост.
— Успеем? — с сомнением прислушался я к рокоту вертолётных лопастей. Рубан тоже их услышал и кинул быстрый взгляд вверх.
— Может быть, нам повезло и это всего лишь телевизионщики. Попадём в выпуск новостей, но зато без дырки в башке. А полиция проедет не сразу — сам видел пробки.
— А если не повезло?
— Тогда радуйся, что ты бессмертный.
Я только кивнул. Камер бояться было глупо. Там, наверху, на мосту уже собралась такая толпа со смартфонами, что я опасался, как бы мост и вовсе не рухнул. Благо, мы забежали как раз под него.
— Тут они нас будут искать, конечно же, — Рубан с ноги вышиб дверь, которая была врезана прямо в толстенной опоре моста. — А вот дальше, если повезёт, собьются.
Я покрепче взялся за ноги императора и ввалился внутрь, вслед за агентом.
Мы заспешили вниз по бетонным ступенькам. Оказавшись пролётов через пять в длинном холодном коридоре, освещённым только тусклым светом «вечных» ламп, Рубан остановился, словно что-то вспоминая и многозначительно на меня посмотрел.
— Не отставай, — велел он.
Я кивнул.
— Не многовато бункеров на квадратный километр? — уточнил я, недоверчиво косясь по сторонам.
— Каких, нахер, бункеров? — хмуро ответил агент, явно что-то высматривая. — Это подстанция. Видишь провода сверху?
Кабели, проложенные вдоль, стен, трудно было не заметить — толстые, чёрные и многочисленные.
— А где-то тут рядом был вход в ещё одну… о! Вот он! — Рубан заспешил вперёд, ещё сильнее ускорив шаг, я старался не отставать от него, стоически игнорируя боль в коленях и мерзкий гул в голове. И только когда я уловил отчётливый запах, а точнее — запашок, до меня дошло, куда ведёт меня агент.
— Канализация? — поморщился я.
— У тебя есть предложения получше? — Рубан даже не обернулся на меня. — Там нас не найдут. Камер нет, служебные собаки бесполезны, и даже пробуждённые-поисковики собьются, не сумев нормально сконцентрироваться в таком месте.
— А мы-то сможем?
— О да, в твоих же интересах, чтобы чудесная сказка про тебя и твоего нового друга, — Рубан кивнул в сторону мертвеца на моих плечах, — оказалось очень занятной.
 
Резонно.
Мы прошли еще несколько минут, когда агент распахнул передо мной очередную дверь.
Зловоние ударило в нос не хуже раствора аммиака.
С помощью воспоминаний можно отвлечь себя от чего угодно.