Ночь урагана

— Прошу простить меня, но я на минутку оставлю вас. Мне надо пойти попудриться, — заявила Шарлотта, взглянув в маленькое зеркальце.
Саймон встал, чтобы пропустить ее, затем снова занял свое место и закурил сигару.
— Платье Чарли очень идет тебе, — заметил он.
Джули постаралась сконцентрировать все свое внимание на красивом блюде с маслинами, стоявшем на столе.
— Очень любезно со стороны твоей жены одолжить мне свои вещи. Но я хотела бы, чтобы ты позволил мне снять комнату в отеле. Я и так причинила вам слишком много хлопот.
Саймон удивленно посмотрел на нее и после непродолжительной паузы, ответил.
— Напротив, Чарли очень нравится твое общество. Вы с ней чем-то похожи. Думаю, что вы прекрасно поладите.
Какое сходство могло быть между ней и Шарлоттой? Джули не могла этого понять. Не в состоянии придумать какую-нибудь незначительную легкую тему для разговора, девушка молчала, пока бармен не принес их напитки.
Казалось, что Шарлотта отсутствовала несколько часов. Бар наполнялся людьми, и большинство из них приветствовали Саймона. И хотя все с любопытством смотрели на Джули, никто не подсел к ним за столик.
— Барбадос — маленькое местечко. Мы все знаем друг друга, и свежие лица всегда вызывают интерес, — пояснил Саймон. — Не смущайся. Точно так же они разглядывали бы любого вновь прибывшего.
Наконец появилась Шарлотта, улыбающаяся, кивающая друзьям.
— Извини, что опять приходится беспокоить тебя, старина, — сказала она, когда Саймон встал, чтобы пропустить ее. — В туалетной комнате я встретила Мэгги Брент. Доктор подтвердил ее беременность, так что мы сможем вместе вязать вещички для будущих малышей. Я жду ребенка, — пояснила она Джули.
— Правда? Очень рада за вас, — с трудом выдавила из себя Джули. — П-поздравляю.
Так вот почему Саймон оставил жену дома, когда плавал на своем «Моряке». Видимо, доктор прописал Шарлотте покой.
— Но его отец не я, — небрежно уточнил Саймон.
Джули и Шарлотта с удивлением уставились на него.
— Ты, по-видимому, отзывалась обо мне в очень нежных выражениях, Чарли, — насмешливо продолжил он. — У Джули сложилось впечатление, что мы с тобой муж и жена.
— Что? — воскликнула Шарлотта с неподдельным изумлением. Она рассмеялась. — Как тебе могла прийти в голову подобная мысль? — И прежде чем девушка смогла ответить, добавила: — Разве Саймон не сказал тебе, что он холост? Нет, разумеется, нет! Это убийственно! Саймон, разумеется, очень мил, — она бросила на него озорной взгляд, — но из семейства Тьернанов я выбрала не его. Мой муж Роб… его брат. Ты познакомишься с ним за ленчем. — Вновь озорная улыбка осветила ее лицо. — Он самый привлекательный член семьи, а Саймон — самый умный.
Облегчение… радость… надежда… безумная надежда поочередно пронеслись в душе Джули. Рука ее, державшая бокал, задрожала, и кубик льда зазвенел о его стенки. Она осторожно поставила его на поднос.
— Ничего, если я немного оставлю? Я не привыкла к рому и, по-моему, он ударил мне в голову, — заговорила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Саймон взял Шарлотту за запястье, чтобы взглянуть на ее часы.
— В любом случае, нам пора.
— А что случилось с твоими часами? — поинтересовалась та.
— Разве я не говорил тебе? Я потерял их. Пошли, девочки. — Он встал и пропустил их вперед.
Его серебристый автомобиль был припаркован неподалеку. Он посадил Джули на переднее сиденье рядом с собой, а Шарлотту — сзади.
— Это Трафальгарская площадь, — сказала Шарлотта, когда они слились с потоком транспорта в центре города. — А это — памятник лорду Нельсону. Он был поставлен раньше, чем в Лондоне, потому что лорд Нельсон спас в свое время здесь сахарные доходы плантаторов от французов. Обрати внимание на форму местных полицейских. — И она указала на барбадосского констебля в белом шлеме и куртке, в голубых брюках с алыми лампасами. Он стоял на посту, защищенный от лучей солнца огромным зеленым зонтиком.
Центральная часть Барбадоса, покрытая холмами, заметно отличалась от диких пейзажей Гренадин и гористого рельефа Сент-Винсента. Местами разбитая пыльная белая коралловая дорога бежала через поля высокого сахарного тростника. Саймон вел машину быстро и уверенно. Но прошло добрых сорок пять минут с тех пор, как они покинули Бриджтаун и въехали через широкие сводчатые ворота на ухоженную подъездную аллею, окаймленную кустарником.
 
— Мы прибыли точно к ленчу, — оживленно сказал он. — Позже я покажу твои апартаменты, Джули. Ты будешь жить в коттедже, где тебе не будет слышен шум, являющийся отличительной чертой нашего семейства.
Впереди показался дом, и при ближайшем рассмотрении его Джули восхищенно ахнула.
— Не правда ли, он прелестен? — спросила Шарлотта.
Сказать так, это значило ничего не сказать. Это был самый прекрасный дом, который она когда-либо видела: красивый загородный особняк в георгианском стиле с изящным портиком и белыми колоннами, окруженный садом, где пышно цвели английские розы.
Когда машина остановилась, навстречу выскочили дети и собаки.
— Саймон, моя электродрель сломалась!
— Чарли, ты не забыла купить мне кальку?
— Ты привезла мне клей, Чарли?
Дети выстреливали свои вопросы, собаки с лаем скакали вокруг, и Джули смущенно замерла на своем сиденье.
Приказав всем — и собакам и мальчикам — замолчать, Саймон вышел из машины и открыл Джули дверку.
— Эту банду я представлю тебе позже. Входи и познакомься с моей матерью, — сказал он, взяв девушку за руку и проведя ее внутрь дома.
Стройная седовласая женщина в цветастом хлопчатобумажном платье спускалась по лестнице, возвышающейся в центре просторного холла. На вид ей было лет пятьдесят, а улыбающиеся серо-голубые глаза светились добротой и радушием. Не дожидаясь, пока сын познакомит их, она сама заговорила:
— Я Энн Тьернан. Добро пожаловать в Роуз-Холл, Джули. Саймон все рассказал нам, и мы рады видеть тебя здесь. — Она положила руки на плечи девушки и наклонилась, чтобы поцеловать ее в щеку. — Ленч будет прямо сейчас.
В столовой с высокими окнами, выходившими на зеленый бархатный газон, Джули заняла место рядом с хозяйкой дома. Место Саймона было на другом конце длинного блестящего стола из красного дерева. Украшением стола была старинная серебряная ваза с желтыми розами, но стекло и фарфор, стоявшие тут же, не уступали ей по красоте и изяществу. Младшие члены семьи были одеты в поношенные вещи, но манеры их, заметила девушка, были безупречны.
— Тебе потребуется день или два, чтобы разобраться в моем выводке, — сказала миссис Тьернан, и в ее глазах блеснули озорные огоньки. — Некоторые считают, что неприлично иметь девятерых детей, но, имея большой дом и огромный сад, было бы жаль ограничиться двумя или тремя. Если бы не война, во время которой муж служил во флоте, я завела бы чертову дюжину. Муж умер четыре года назад, поэтому теперь глава семьи — Саймон.
Она непринужденно разговаривала с девушкой в течение ленча, а после него Саймон повел Джули посмотреть коттедж.
— Ну, что ты думаешь о зверинце Тьернанов? — спросил он, когда они шли по поросшей травой аллее под аркадами прекрасных деревьев, сопровождаемые парой лабрадорских щенков, резвящихся у них под ногами.
— Наверное, здорово ощущать свою причастность к такой большой семье, — ответила Джули. — Хотя мне и в голову не приходило, что у тебя такое количество братьев и сестер.
— А какой ты представляла мою семью?
— О, я не знаю, — уклончиво заметила она. Но не такую огромную, как увидела.
— Мне показалось, что ты была потрясена ложной идеей будто Чарли — моя жена, — весело сказал он.
 
— Потрясена? — осторожно отозвалась девушка.
— Огорчена… взволнована, — уточнил он.
— Почему я должна была быть огорчена? Я была удивлена, поскольку считала, что ты холостяк. Но никак не огорчена. Что за странная идея?
— Да? Я бы так не сказал… зная тебя.
Они подошли к развилке двух дорожек, и Саймон остановился. Какая из них ведет к коттеджу? Джули вынуждена была присоединиться к нему.