Спасти футболиста (ЛП)
— Боюсь, что меня нет в меню, — сказала я, на самом деле именно это и имея в виду.
Гвен усмехнулась и покачала головой.
— Как я и сказала, определенно в его вкусе.
Глава 5
КРИС
Четвертая четверть и минута сорок девять секунд на часах до окончания, а команда the Blizzards была на отметке три и семь на сороковом ярде нашего собственного поля, отставая от Атланты 21–17. Это был поединок в один бросок, который должен быть нашем для победы — настоящее чудо, учитывая то, как плохо начиналась игра. В тот момент, когда я покинул туннель, чтобы выйти на поле, то обычно ликующие и скандирующие болельщики из Колорадо освистали меня — на самом деле, мать твою, они меня освистали. Во время первой четверти за две независимые атаки Фитцпатрик отдал два дерьмовых паса Дастину Олсену — принимающему на линии параллельной моей, обе эти подачи привели к тому, что их перехватила команда Falcons, которые привели к тачдаунам.
Каким-то образом группа нападающих пришла в себя, заработав один за другим наши два собственных тачдауна во второй четверти, за которыми в начале третьей четверти последовал филд-гол (прим. это такой утешительный приз для игроков нападения, которые хотели занести тачдаун, но застряли в пределах 30 ярдов от зачетной зоны соперника), в то время как оборона позволила Атланте заполучить одно дополнительное очко. И все же свист и крики толпы становились все громче.
— Зиппер, тигр, свистящая петля, — прокричал Бен из центра кучемалы, сигнализируя мне о том, в каком направлении я должен был двигаться — простая игровая схема, которая должна была привести к прорыву в эндовую зону, если все пошло бы по плану.
— Как думаешь, Лалонд, сможешь это провернуть? — просил Остин Томпсон, нападающий из Стенфорда, который проводил свой второй сезон в команде, его голос был резким. Белая краска на поле, пятна от травы и черные пятна грима на лице образовывали целое полотно на его безупречной серебристо — голубой форме.
— Беспокойся за свою гребаную позицию на поле, — сказал я, похрустывая костяшками своих исцарапанных пальцев, жалея о том, что не мог сжать ими его челюсть. У меня практически не было контактного времени с мячом, поэтому мне не терпелось начать игру.
— Мы поедем со свистом домой, если вы оба не заткнетесь к чертовой матери! — прервал Тони, прикрывая глаза от яркого солнца, которое проплывало в небе, словно золотая монета. Сквозь защитную решетку шлема тонкой слой грязи покрыл его щеки. — А теперь, давайте играть черт побери.
Мы синхронно прокричали «Blizzards» и разошлись. Я занял свое место на линии, слева от Бена, и ждал броска, сосредоточившись на ровном ритме своего дыхания, мой взгляд был прикован к тому месту на поле, до которого я должен был добежать, чтобы успешно завершить бросок. Мое сердце быстро и тяжело билось в груди, а пот пощипывал глаза и стекал по затылку, впитываясь в воротник моей майки и затекал под щитки на плечах. Мои мышцы вибрировали, а кости ныли от бесчисленных ударов, которые я получил за последние три часа.
Раздался свисток, и я посмотрел на пальцы центрового, обхватившего мяч. В тот момент, когда я ощутил движение, я стремительно двинулся на пятнадцать ярдов вперед, словно пуля, обегая и уклоняясь от нападающих и защитников команды «Falcons», атакующих меня, перед тем как я развернулся на сорок пять градусов в направлении центра поля, мои руки были вытянуты и готовы поймать мяч.
Идеально пущенный по спирали мяч приземлился в мои перчатки, но когда я развернулся, чтобы устремиться к линии ворот и забить тачдаун, защитник сбил меня и мяч выскользнул, приземляясь на траву. Бл*дь. Хвала Иисусу, что сработали мои инстинкты, мое тело действовало согласно своей собственной воле, и я устремился к мячу, падая прямо на него сверху, чтобы исправить свою ошибку.
Черт побери, я мысленно снова ругал себя, пока бежал, чтобы присоединиться к остальным нападающим в толпе. Но не было времени, чтобы сосредоточиться на моем грандиозном провале. Снова прозвучал свисток, и я посмотрел на часы — минута и десять секунд до окончания игры. Мы все еще могли завершить атаку.
— Голубой страйкер, ноль-тире, прострел, — прокричал Бен сквозь гром рева толпы, обозначая пути.
— Принято. — Я сосредоточился на поле передо мной, чтобы отвлечься от злобных взглядов моих товарищей по команде, таких яростных и напряженных, что я просто не понимал, как их глаза не прожгли меня сквозь ткань форменной одежды.
Все захлопали в ладоши и разошлись по своим позициям. Я занял линию недалеко от Остина, изо всех сил стараясь отдышаться, пока адреналин пульсировал у меня в венах. Шум, стоявший на стадионе, поднялся до уровня, разрывавшего слух.
В очередной раз я изучал руки центрового на мяче. Он сделал щелчок, и я рванул вперед на пять ярдов, затем пересекая поле, используя остальных атакующих игроков для защиты. Продолжая пробираться сквозь плотный заслон, пытавшихся блокировать меня, я посмотрел через плечо, чтобы увидеть мяч, скользящий в небе. Я вытянул руки, чтобы осуществить захват, но мяч летел слишком высоко, вынуждая меня выпрыгнуть вверх, чтобы поймать его. Шнурки коснулись кончиков моих пальцев, но я не смог крепко схватить мяч. Он пролетел мимо меня, приземлившись точно в ладони полузащитника команды Falcons, который ожидал в паре ярдов позади.
Игрока быстро повалили на землю, но это не имело значения — урон был нанесен. Атланта обеспечила себе перехват. Вот так просто, это конец игры.
Стремительно покидая полу, я стянул свой шлем и устремился прямо в туннель. На часах было по-прежнему сорок три секунды, но какой был смысл торчать там, пока Атланта возьмет тайм-аут? Я получил пинок под зад, и я как болван не хотел быть свидетелем этого торжества.
Когда я шел по проходу, то что-то мокрое и тяжелое шлепнуло меня по щеке, а потом приземлилось на землю передо мной.
— Жри вот это, Лалонд, — выкрикнул болельщик, который только что бросил в меня снежок, пропитанный пивом. Разочарование и гнев, охватившие меня, угрожали вырваться наружу, и я крепко сжал пальцы в кулак, отчаянно желая обхватить ими лицо того парня, но я продолжил идти.
Мать твою. Потеря мяча и неловкость во время финальной схватки в игре? Что, черт побери, произошло со мной сегодня? С первой же атаки я вел себя как какой-то любитель, не мог войти в колею, мои движения были замедленными и неуклюжими, мои руки неловкими и слабыми. Не помогало и то, что атмосфера вокруг стадиона Blizzards была напряженной и воинственной, наполненная обещанием жестокости со стороны болельщиков. Или как насчет того, что с тех пор как против меня были выдвинуты обвинения в употреблении препаратов, то ни один из моих друзей по команде — за исключением Тони — казалось вообще не признавал моего существования до тех пор, пока не нужно было озвучить призыв или отдать указание. Черт, за последние две недели я больше занимался обороной от врагов, чем собственной атакующей игрой.
Распахнув двери раздевалки, я ощутил, как мое сердце колотиться о грудную клетку, я с яростью начал стаскивать с себя одежду. После всего что я отдал этому контракту — все большие игры, жесткие подкаты и невероятные сейвы — это долбанные бестолковые фанаты Колорадо имели наглость освистать меня на моем родном стадионе? Меня? Парня, который меньше года назад сыграл весомую роль в том, чтобы привезти домой чемпионский титул? Я поднял свои бутсы со скамьи и ударил по душевой с такой силой, что завибрировало дерево, а в стороны полетели щепки.
Дверь раздевалки снова открылась, ударившись о бетонную стену. Остальная часть игроков как по команде выстроилась в ряд как солдаты перед битвой, их ярость сгустилась вокруг меня, они двинулись к своим шкафчикам. Главный тренер Уоллес сделал тоже самое, быстро взглянув на меня, прежде чем зайти в свой кабинет, не сказав ни слова. Я заметил, что Бен и Дастин отсутствовали — они скорее всего по-прежнему были на поле, объясняя репортерам на боковой линии, почему the Blizzards развалилось нападении. В очередной раз.