Плененные

— Я не спешу, — беспечно ответил он, гадая, испытает ли те запредельные ощущения, если воспользуется шансом и снова ее поцелует. — Не возражаю против легкого дождика.
— Ливень хлынет, — пробормотала она, прекрасно это видя, и продолжила уже громче: — Кое-какие книги полезны. Там изложена история, зарегистрированы факты, дано общее описание ритуалов. Только не в этой. — Палец указал на злосчастную книжку в мягкой обложке. — В искусстве магии используются определенные… ловушки.
— Кладбищенская земля?
Моргана закатила глаза:
— Ох, бросьте.
— Слушайте, это же очень зрелищно.
Он схватил ее за руки, стараясь передать свое видение:
— Ночь. Прекрасная героиня бредет в тумане в тенях надгробий. Ухнул филин. Вдали слышен долгий собачий вой. Крупным планом бледное лицо, обрамленное темным капюшоном. Она останавливается у свежей могилы и, напевая, сыплет землю в волшебный мешок. Гремит гром. Затемнение…
Моргана честно старалась не злиться. Чтоб кому-нибудь взбрело в голову, будто она рыщет по кладбищам!
— Знаете, мне приходится постоянно напоминать себе, что ваша задача — увлечь и развлечь зрителей и что вы действительно заслуживаете звания художника.
Надо поцеловать ей руку.
— Не часто бываете на кладбищах?
Она подавила гнев:
— Вижу, вы не признаете меня той, кто я есть. Не возражаю. Но ни в коем случае не потерплю насмешек.
— Зачем так серьезно? — Нэш стряхнул с ее плеча волосы, быстро погладил, помассировал шею. — У меня, как правило, получается лучше. Будь я проклят, двенадцать часов расспрашивал извращенца-румына, клявшегося, что он вампир. В доме ни одного зеркала. По его настоянию я все время носил крест, не говоря уже о чесноке. — Он сморщился от воспоминаний. — Тем не менее, разговорил его, открыл кладезь информации. А вы…
— А я… — повторила Моргана, изо всех сил стараясь не замечать, что он гладит ее по руке кончиком пальца с такой же ловкостью и чуткостью, с какой ласкал Луну.
— Просто не верится. Сильная женщина с чувством стиля, тонким вкусом и нездешним ароматом… Не верю, будто сами во все это верите.
Кровь начала закипать. Невозможно, никак невозможно признать, что он ее бесит и одновременно манит.
— Стало быть, притворяетесь, чтоб получить желаемое?
— Когда девяностолетняя старуха рассказывает о своем возлюбленном-оборотне, убитом в волчьем обличье в двадцать втором году, я не назову ее лгуньей. По-моему, либо она чертовски талантливая фантазерка, либо сама в это верит. Мне и то и другое годится.
— Пока смотришь с точки зрения киносценария.
— Я на жизнь зарабатываю иллюзиями и фантазиями. Кому плохо от этого?
— Наверняка никому, когда идешь выпить с друзьями и посмеиваешься над интервью с сумасшедшими. — В глазах вспыхнул огонь. — Попробуйте надо мной посмеяться, язык сплошь покроется бородавками.
Видя, что она по-настоящему сердится, Нэш спрятал ухмылку.
— Я только говорю, у вас много знакомств, богатая фантазия, вы знаете массу фактов. Именно это мне нужно. Думаю, репутация колдуньи повысит годовые доходы на пятьдесят процентов. Колоссальная приманка. Только не надо играть со мной в игры.
— Думаете, я выдаю себя за колдунью ради повышения прибыли? — Моргана медленно поднялась, опасаясь вблизи причинить ему физическое увечье.
— Нет… Ой! — В бедро впились кошачьи когти, Нэш подскочил на месте.
Моргана с Луной обменялись одобрительными взглядами.
— В моем собственном доме называете меня лгуньей и шарлатанкой?
Он отцепил от себя кошку и встал:
— Нет. Просто прошу говорить со мной честно и откровенно.
— Честно и откровенно. — Она зашагала по комнате, безуспешно стараясь обрести контроль. С одной стороны, он соблазняет ее против воли, а с другой — издевается и считает обманщицей. Пускай наглый осел благодарит судьбу, что у него еще не выросли уши-лопухи длиной в двенадцать дюймов. Оглянулась с коварной улыбкой. — Хотите, чтоб я была честной и откровенной?
Улыбка слегка смягчила опасение, что сейчас полетят тяжелые предметы.
— Хочу, чтобы вы успокоились. Дайте факты, я их обработаю.
— Успокоиться, — кивнула Моргана. — Мысль хорошая. Успокоимся вместе. — Шагнула к нему с горящими глазами. — Не разжечь ли камин? Ничто так не успокаивает, как уютный живой огонь.
— Неплохо. — И очень сексуально. — Сейчас разожгу.
— Нет, позвольте.
Она круто развернулась, протянула к топке руки. В крови плеснулась чистая холодная струя. Это древнее искусство осваивается первым, утрачивается последним. Взгляд и мысли сосредоточились на сухом хворосте. В следующую секунду взревело пламя, дрова затрещали, заклубился дым.
Довольная Моргана добилась, чтобы топка разгорелась в полную силу. Опустила руки, оглянулась, с радостью видя, что гость не только побелел как полотно, но и не может закрыть рот.
— Так лучше? — мило уточнила она.
Нэш сел на кошку. Луна негодующе взвыла и метнулась прочь, несмотря на его невнятные извинения.
— По-моему…
— По-моему, вам надо выпить. — Войдя в раж, Моргана протянула руку. Графин взлетел со столика, стоявшего в пяти футах, и опустился к ней на ладонь. — Бренди?
Он с силой выдохнул:
— Н-нет. Спасибо.
— А я выпью. — Пальцы щелкнули, подлетел бокал, завис в воздухе. Конечно, дешевое представление, да уж очень приятно. — Точно не хотите?
— Угу…
Пожав плечами, она отправила графин обратно, он опустился на столик с легким стеклянным звоном.
— Ну, — проворковала Моргана, устраиваясь рядом с Нэшем на диване, — на чем мы остановились?
Галлюцинация. Гипноз. Нэш открыл рот, и, только заикнулся, Моргана и гладкая кошка улыбнулись. Спецэффекты. Все вдруг стало так ясно, что он рассмеялся над собственной глупостью.
— Где-то проволочки протянуты… Дьявольски ловкий фокус, детка. Абсолютно первоклассный. Вы купили меня на минуточку.
— Правда? — пробормотала она.
— В прошлом году я приглашал на помощь ребят из группы спецэффектов. Посмотрели бы вы, что они вытворяют.
Подняв графин, он поискал выключатели и рычаги, но увидел только старый ирландский хрусталь и гладкое дерево столешницы. Пожав плечами, направился к топке, присел, подозревая, что под поленьями находится зарядное устройство, которое приводится в действие маленькой кнопкой. А потом вдохновенно вскочил:
— Слушайте! Герой, ученый, приезжает в город, влюбляется в колдунью по уши, доходит до умопомрачения, пытаясь объяснить ее трюки… найти логическое объяснение… — Фантазия неслась дальше. — Тайком пробирается на церемонию… Вы бывали когда-нибудь на церемониях?
Моргана сдерживала раздражение и одновременно испытывала насмешливое удовольствие.
— Естественно.
— Замечательно. Познакомите меня с деталями. Пусть он увидит, как она делает что-нибудь сногсшибательное, скажем, разжигает без спичек костер, и не понимает, фокус это или нет. Зрители тоже.
От бренди внутри потеплело. Пульсирующее напряжение утомляет.
— В чем суть?
— Кроме страшилок, по-моему, важно, как обыкновенный парень относится к тому, что влюблен в колдунью.
Внезапно помрачнев, Моргана уставилась в бокал:
— Спросите себя, как колдунья отнесется к тому, что влюбилась в обычного человека.
— Вот для чего мне нужны вы. — Нэш подскочил к дивану и плюхнулся рядом. — Не только как колдунья, но и как женщина. — Совсем успокоившись, хлопнул ее по колену. — Теперь поговорим о чарах и заклятиях.
Тряхнув головой, Моргана отставила бокал и рассмеялась:
— Ладно. Поговорим о магии.
  
Глава 4
 
Нэш не одинок. Одиночество невозможно, если целый день сидишь за книгами, обогащая память и населяя собственный мир вымыслами и фактами. С детства он довольствовался своим обществом. Когда-то это был способ выжить, потом образ жизни.
Годы, прожитые с бабкой, с теткой, время от времени с приемными родителями, убедительно показали, что лучше самому придумывать занятия, чем ждать, пока их для тебя придумают взрослые. Последние чаще граничат с наказанием, нравоучением, одиночным заключением или — в случае с бабкой — мгновенной трепкой.