Самая прекрасная роза

— Вот. Иди и присядь, я принес еду, — сказал он. — Ты работала без остановки несколько часов.
Она неуклюже поднялась, вздрогнув от покалывания в затекшем боку, и он нахмурился, глядя на нее.
— Не начинай, — предупредила она, и он усмехнулся, но продолжал следить за ее походкой, пока она шла в беседку, чтобы присесть рядом с ним.
— Ты снова за мной наблюдаешь? — пробормотала она, откусывая Сэндвич.
Выражение лица Сэма стало немного виноватым.
— Я красил спальню, которая находится наверху. Мне просто нужно было посмотреть вниз, чтобы тебя увидеть.
Она хмыкнула, и он тихонько хихикнул.
— Ладно, господин честный полицейский, я следил за тобой. Но только потому, что ты показалась мне немного мрачной. Все в порядке?
— Отлично, — начала Эмелия, но потом вздохнула. — Ну, не совсем, — призналась она. — Вчера вечером я снова была на занятии в дородовом классе, и у всех были пары.
— А у тебя пары не было, — мягко подытожил он.
— М-м-м… Ну, это не такая уж проблема, но на следующей неделе нужно будет делать упражнения в паре, а мне некого попросить. Эмили я просить не могу.
— Нет, но ты можешь попросить меня.
Эмелия моргнула и уставилась на него, открыв рот. Но лишь слегка, и сразу же сомкнула губы, как только поняла, как глупо выглядит.
— Тебя?
Сэм выглядел немного оскорбленным, и она поспешно пошла на попятный:
— Я не имела в виду… Сэм, я не могу тебя просить. Это чересчур. Ты ведь не обязан заниматься всем этим…
Он покачал головой:
— Эмелия, я его отец. Кто справится лучше?
«Тот, кто любит меня. Тот, кто хочет быть рядом со мной на занятии и не станет выглядеть так, будто его ведут к стоматологу на удаление зубного нерва».
— Ты уверен? — спросила она, и он кивнул:
— Абсолютно. В котором часу?
— Вторник, семь вечера. Нам нужно выехать не позже половины седьмого.
— Никаких проблем, я поведу машину. Вот, съешь немного арбуза.
Она взяла кусочек и уже подносила его к губам, когда Сэм произнес:
— Вообще-то я тоже должен попросить тебя об одолжении.
— Давай начинай, — сказала она, откусывая прохладную розовую мякоть и стирая арбузный сок с подбородка испачканной рукой. — Что такое?
— Детская. Я хотел посоветоваться с тобой насчет мебели.
Она уставилась на него:
— Какая мебель? Какая детская?
— Детская в доме. Мне нужно купить кроватку и подобные вещи. Полагаю, тебе лучше знать, что понадобится.
Она подняла руку:
— Стоп! Подожди. Понадобится? Здесь?
— Когда он будет у меня в гостях, — объяснил он, будто нечто очевидное, но явно не для Эмелии.
— Он не сможет приходить к тебе в гости! — произнесла она, подавляя панику. — Возможно, когда ему будет несколько месяцев, лет.
Сэм снова нахмурился.
— Почему нет? — спросил он, словно это никогда не приходило ему в голову, и запаниковал.
— Потому что он будет слишком мал, чтобы обходиться без меня!
— Я не имел в виду, что он будет приходить ко мне без тебя. Но я подумал: будет хорошо, если он привыкнет ко мне и дому с раннего возраста.
— Итак ты просто предполагаешь, что я приеду и остановлюсь у тебя? В качестве кого? Няни? — спросила она убийственно тихим голосом. Что-то в ее тоне насторожило его, ибо он встретил ее взгляд немного напряженно.
— Я совсем не это предполагал… — начал Сэм, но Эмелия уже рассердилась.
— Нет, — категорично заявила она, вскакивая и свирепо глядя на него. — Это мой ребенок, Сэм, и он будет жить со мной, в моем доме. Хочешь поиграть в счастливую семью — приходи ко мне и играй. А когда ребенок достаточно подрастет, тогда мы купим мебель в детскую, но не раньше.
В гробовом молчании он встретил ее взгляд, резко кивнул и тоже поднялся. Оставляя поднос с едой на скамейке, Сэм вышел из сада, забирая с собой Дейзи. Он закрыл за собой дверь немного громче положенного.
Запоздало Эмелия поняла, что он обиделся на ее реакцию.
А потом она вспомнила, как он предложил ей пойти вместе на занятия в дородовой класс. Сэм согласился потому, что хочет настоять на своем?
Или просто потому, что ей нужна поддержка?
Он согласился уделить ей свое время и стать ее партнером на занятии, хотя его смущала такая перспектива. И потом он попросил у нее помощи и совета. И теперь, когда они достигли некоего прогресса в отношениях, она все испортила.
Наступил вторник. Пора было идти на занятие в дородовой класс. Эмелия по-прежнему была печальна и смущена тем, как отреагировала на слова Сэма. Она даже хотела извиниться, но он отсутствовал все выходные, поэтому возможности это сделать у нее не оказалось.
Почти в половине седьмого, когда она была готова отправляться на занятия, в ее дверь тихонько постучали.
— Эмелия? Это Сэм.
На секунду она замерла, не веря своим ушам, затем снова услышала стук.
— Эмелия?
Открыв парадную дверь, она обнаружила Сэма. Он был до того хорош в мягких потертых джинсах и облегающей белой футболке, что ей захотелось его съесть.
— Планы по поводу сегодняшнего вечера не изменились? — спросил он, и она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
Эмелия попробовала что-то сказать, но слезы душили ее, поэтому она отвернулась и, прижав руку к губам, спотыкаясь, пошла прочь. Накопившиеся эмоции вырвались наружу.
— Эй-эй, иди сюда, — сказал он, и она ощутила на плечах его теплые и сильные руки. Развернув к себе лицом, он прижал ее к мускулистой груди.
Обвив его руками, она повисла на нем.
— Прости меня… — начала Эмелия, но Сэм шикнул на нее и снова обнял.
— Это моя вина, — произнес он. — Я не хотел давить на тебя. Я просто подумал, что если ребенок будет приезжать ко мне регулярно, то имеет смысл оборудовать для него комнату. Я даже не подумал о том, что ты почувствуешь по поводу того, что он будет оставаться у меня. Я лишь сделал всевозможные глупые предположения, и мне жаль. Я новичок в этом деле, тебе придется рассказать мне, как поступать.
— Как будто я знаю! — воскликнула она, отпуская его, пытаясь рассмеяться, но вместо этого всхлипнула и тут же обнаружила в руке носовой платок, аккуратно сложенный, словно Сэм пришел, подготовившись к ее слезам. Успокоившись, она поняла, что испачкала тушью его футболку.
— Извини, я испортила твою одежду, — сказала она, но он даже не взглянул на пятно.
— Не важно. Ты в порядке?
Она кивнула, а он без предупреждения поднял пальцами ее подбородок и быстро поцеловал в губы.
— Тогда пошли, — тихо произнес Сэм, и Эмелия послушно последовала за ним.
Ее губы покалывало от поцелуя, сердце колотилось как сумасшедшее.
* * *
Сэм понятия не имел, как ему удалось согласиться сопровождать на занятия в дородовом классе мать своего ребенка.
Он оказался в смехотворно непривычной для себя обстановке в окружении счастливых будущих матерей и отцов. Он представлялся им по имени, и вроде бы ничего иного и не требовалось.
Сначала состоялась вводная беседа и подробный рассказ о родах, отчего у Сэма кровь застыла в жилах. Затем все начали делать упражнения на дыхание во время родовых схваток.
«Отлично, — подумал он. — Как легко представлять себе нечто отвлекающее. Плыть по волнам. Надо же, как просто. В следующий раз, когда молоток ударит по пальцу, нужно это повторить».
Далее инструктор рассказала об обезболивающих, которые следует принимать, когда внушение о «плавании по волнам» не срабатывает, и о позициях во время родов. И чем дольше продолжалось занятие, тем больше Сэм радовался тому, что мать Эмелии будет рядом во время ее родов.
Когда занятие закончилось, тренер посмотрела в его глаза и сказала:
— Итак, увидимся снова через неделю, Сэм.
И он ответил согласием.
— Ты действительно пойдешь? — спросила его Эмелия, когда они шли к автомобилю.
— Да, если ты хочешь.
Вид у Эмелии была такой, будто она собиралась что-то возразить, но потом кивнула и поблагодарила Сэма.