По требованию, или Люкс для новобрачных

Я расправила плечи и втянула живот. Силуэт получился рельефный, горы и сверкающие долины – чистое вдохновение, призыв к новым открытиям. Грудь так и выпирала; стоит мне чуть-чуть возбудиться, и затвердевшие соски будут напоказ. Ягодицы тоже напоказ, платье почти впивается в промежность. И ни малейших сомнений, что белья нет; лучше сымитировать полную наготу я смогла бы, лишь намазав тело лаком.
От заветной цели отделяло два шага. Первый – надеть черные лаковые туфли на четырехдюймовом каблуке – трудности не представлял. А вот второй…
Бордовая шнуровка хлестала по попе – я пустилась в трудный путь из туалета к кабинету Чейза, который, на мое счастье, был недалеко.
Хотелось постучать как можно увереннее, но между стуком и «Войдите» все-таки образовалась пауза. Тут любой смельчак дрогнет! Дверь я открыла совсем чуть-чуть и заглянула в кабинет.
– Сэр, извините за беспокойство…
– Ничего страшного! С Рождеством, Софи! – Чейз посмотрел на меня и в кои веки улыбнулся.
– Спасибо, сэр. И вас с Рождеством. Вы целый день сегодня работали?
Вместо ответа Чейз покачал головой. Он молча смотрел на меня, словно ждал… Интересно, чего?
– Так вы зайдете или нет?
– Ой, да, простите!
Вот он, золотой шанс! Нельзя губить его, тупо заглядывая Чейзу в глаза. Я скользнула за порог и медленно, покачиваясь на каблуках, двинулась к Страшному Столу. Взгляд мой буквально приклеился к Чейзу.
Ни один мускул не дрогнул у него на лице: Чейз и бровью не повел. Неужели я совершенно на него не действую? Внезапно эластичное платье показалось слишком тугим – оно впивалось в грудь, перекрывало воздух.
– Сэр, я хотела спросить… – сипло начала я, причем получилось совершенно естественно: дышать было трудно. – Точнее попросить… Помогите мне со шнуровкой!
– Со шнуровкой? – Чейз склонил голову набок, сложил пальцы башенкой и всем своим видом выражал спокойную задумчивость. Разве такого результата я добивалась?
– Да, со шнуровкой. – Я остановилась и уперла одну руку в скользкий бок – силуэт требовался не соблазнительный, а суперсоблазнительный.
– Она ведь на спине?
– Да, на спине.
– Ясно, тогда идите сюда. – Чейз поманил меня пальцем.
Умница! Это же мой любимый вид «пойди сюда». Его палец тянул меня к себе невидимой нитью – я поспешила к опасной стороне стола. Только когда колени почти прилеплены друг к другу узким платьем, это не очень просто.
Чейз встал, положил мне руку на плечо и осторожно повернул спиной к себе.
– Какое интересное платье! – проговорил он.
Его голос доносился у меня из-за спины, его крупная ладонь согревала мне плечо. Интуиция подсказывала: его взгляд сейчас скользит по моим изгибам. «Как огненный поток, – подумала я. – Эластичное платье под ним пузырится и плавится». Дыхание у Чейза чуть сбилось. Оно шелестело так близко, что, запрокинь я голову, задела бы волосами его нос и губы.
– У меня оно среди самых любимых, – прохрипела я.
Чем он так пахнет? Лосьоном после бритья? Хотелось пропитать им постель. Я повернула голову набок, желая соблазнить его нежным затылком.
Чейз не соблазнился.
Он убрал руку с плеча и стал затягивать мне шнуровку.
– Туго затягивать?
– Обычно мне нравится потуже, – сказала я. – Доверяю вашему здравомыслию. Затягивайте на свой вкус, главное, чтобы смотрелось хорошо.
– Потуже, значит, – задумчиво произнес Чейз, дергая шнуровку, как вожжи. – Любите, чтобы вас держали в узде?
Я радостно улыбнулась: вопрос очень напоминал флирт.
– Если держат со знанием дела, умеючи, то да, – томно проурчала я.
– Ясно, – коротко ответил Чейз и, к моему огромному разочарованию, затянул шнуровку, завязал бант, а потом поправил тесемки, чтобы получилось симметрично. – Вот, порядок, все затянуто и завязано.
Мои ноги превратились в желе. Одному богу известно, как я сдержалась и не стала тереться попой, упакованной в эластичное платье, о промежность Чейза.
Пауза. Казалось, она протянется до Нового года, хотя на деле прошло секунд тридцать. Потом Чейз развернул меня на сто восемьдесят градусов и взял под руку.
– Ну что, пойдемте? В баре небось заждались.
Я чуть не плакала: не сомневалась ведь, что Чейз погладит мою попу, плотно обтянутую переливчатой тканью. Я смущенно улыбнулась и позволила вывести себя из кабинета.
Остаток вечера меня терзало разочарование. Ни я, ни омела Чейза не интересовали – он откупился от меня коктейлем и бросил кипеть от злости в баре. Как он посмел не поддаться моим змеино-эластичным чарам? Все остальные мужчины не сводили с меня глаз, прикидывали свои шансы, угощали, а единственный, по-настоящему мне интересный, и взглядом не удостоил.
Я привыкла управлять мужчинами и их желаниями. Я относилась к ним, как к сладострастным скрипкам, – играла, пока нравятся, а как надоест, бросала. Кристофер Чейз не желал следовать примеру большинства и путал мне все карты.
Вероятно, у него имелись какие-то отклонения, что в конечном итоге могло бы меня утешить, но пока лишь терзало.
Я сидела на табурете и тихо ненавидела свои эластичные доспехи, в которых изнемогала от жара, только, увы, в самом прямом смысле – тело взмокло от пота. Как теперь снять это платье, гори оно синим пламенем?! Ага, синим пламенем… Я вспомнила свою фантазию о пламенном взгляде Чейза, плавящем прорезиненную ткань, и заказала еще один коктейль.
– Брось хандрить, Софи, Рождество же!
Рядом стоял Джейк, мой любимый инструктор по плаванию, как всегда умильно лохматый. В руках он держал блюдо с ореховым коктейлем. Визитная карточка Джейка – мускулистая грудь. Сегодня он скрыл ее обтягивающей майкой, в которой смотрелся весьма недурно.
Джейк чуть моложе меня. Он учился в магистратуре и писал диплом по спасению на водах или чему-то подобному. Нехватку опыта Джейк компенсировал энтузиазмом и упорством.
Еще каким упорством! Не о таком рождественском подарке я мечтала, но для поддержания тонуса Джейк вполне подойдет. Почему бы немного себя не порадовать?
– Ты прав, – отозвалась я, положив кешью в ярко накрашенный рот. – Пришло время омелы и веселых попоек.
– Если тебе омела нужна, то вот. – Джейк вытащил из-за пояса веточку и помахал у меня перед носом.
– Ах ты шалун! – проурчала я, соскользнула с табурета и прижалась к нему всем телом. Губки надула, целуй, мол, а сама покосилась на Чейза: смотрит или нет? Чейз смотрел.
«Вот что ты упустил!» – беззвучно проговорила я и прильнула к губам Джейка. Его крупная ладонь легла на шнуровку моего платья, скользнула ниже, потом еще ниже и замерла у меня на ягодицах.
В живот уперлось что-то тугое и горячее, хорошо осязаемое через тонкое эластичное платье.
Джейк терзал мне губы, пока я краем глаза не заметила, что Чейз уходит. Я тотчас отстранилась.
– Платье классное, – прохрипел Джейк. – Ты в нем горячая штучка.
– Ага, очень горячая. Даже слишком. Так отведи меня куда-нибудь.
– Пошли!
В кабинке инструкторов никаких удобств – лишь скамьи из досок вдоль трех стен, крючки да куча спасательных жилетов. Джейк толкнул меня на скамью, опустился на пол, раздвинул мне колени, насколько получилось, заглянул в темную пещеру и удостоверился:
– Трусиков нет. Я так и думал. – Он попробовал сунуть руку в образовавшуюся брешь, но вышло с трудом. – Как, черт подери, снять это платье?
– Лучше и не пытаться. Если начнем сейчас, к полуночи, возможно, и задерем юбку.
– Верно. Тогда вставай и поворачивайся лицом к стенке.
Я с удовольствием послушалась – склонилась над скамьей и уперлась ладонями в стену, а Джейк задрал мне юбку, то и дело прижимаясь к моим ягодицам.
Когда Джейк наконец добрался до моей сочащейся щели, то разом потерял интерес к ягодицам. Пришлось мне самой тянуться к его стволу, обтянутому моим блестящим платьем, который нырнул в другую пещерку.
После эластичного плена я упивалась возможностью развести ноги и насаживалась на мощный поршень. Если бы не сильные руки Джейка у меня на груди, я наверняка повалилась бы набок. Трах получился грубым и стремительным – такой мне и требовался, чтобы подавить остатки неуверенности, появившейся из-за Чейза, и вернуться к амплуа Софи-секс-бомбы, Софи-секс-машины, Софи-сексоголички, которой нужно лишь тык-тык-тык, и она в экстазе.