Желание женщины закон, или Из пропасти в бездну

– Папа не согласится. Но, как я понимаю, это уже мои проблемы.
* * *
Спустя три недели Полина встретилась с Севой в том же кафе, где он озвучил вслух свое предложение. В руках у нее была толстая папка с доказательствами того, что его жена вне подозрений – разумна, чиста, верна. Внутри находились фото, на которых была изображена Катя с «подставными утками», а также видеосъемка из ресторана, где она ужинала с актером. Кроме того, были зафиксированы все мужчины, с которыми Катя встречалась за то время, пока велось наблюдение. Большинство из них были знакомы Севе, что он и прокомментировал, рассматривая снимки.
– Партнеры, – сказал он. – Так, этого я тоже знаю, Катькин одноклассник, работает в банке. Этот мне незнаком, но, похоже, у них только деловые отношения. Видишь, как заносчиво она на него смотрит.
Сева явно был доволен результатами, оставалось только запеть во весь голос, чтобы показать свою радость.
– Спасибо, – сказал он, взяв Полину за руку и поцеловав запястье.
Полина усмехнулась этому пустому слову, которым люди любят разбрасываться направо и налево. Ее раздражала привычка благодарить всех и вся, но она промолчала, понимая, что если выскажет свои замечания вслух, то незаслуженно обидит Севу. И все же одного «спасибо» было крайне мало за те дни, когда ее команда чувствовала себя по меньшей мере Джеймсами Бондами и шпионами ЦРУ, следя за плутоватой Катериной. Сестрица дважды прокололась, проявив истинный характер, благо те фото не предоставили Севе: с одноклассником она азартно целовалась прямо в кафе, а одного из коллег ущипнула за задницу, при этом вид у нее был такой, будто делает она это уже не в первый раз.
– Поля, о чем задумалась? О сумме, которую возьмешь с меня? Может, сделаешь скидку как самому любимому родственнику?
– Нет, – ответила Полина и протянула бумажку с цифрами, которую подготовила заранее. – Я не делаю скидок. Никому, тем более родственникам.
– Как оплатить? – Сева не удивился размеру суммы.
– Там указан счет компании. – Полина поднялась. – Переведешь, когда тебе будет удобно.
– Разве ты не выпьешь со мной?
– Спешу, – отказалась Полина. – И еще, Сева, в следующий раз обращайся за помощью к детективу.
Сева, улыбаясь, смотрел ей вслед, потом заказал виски, но не сделал и глотка, решив покинуть заведение. На машине добрался до офиса. Войдя в кабинет, разложил на столе фотографии, принесенные Полиной, и откупорил бутылку французского бренди, своего любимого. Потом выдвинул нижний ящик стола и достал оттуда конверт. Вытащил из него снимки, сделанные месяц назад нанятым им частным детективом, на которых Катя обнималась с темноволосым незнакомцем. Они целовались, потом сели в машину мужчины. Сыщик ехал за ними. Парочка исчезла в какой-то новой высотке и появилась на улице лишь спустя два часа. На фото щеки Екатерины горели, как и глаза. Она явно выглядела счастливой.
– Лживая сука, – сказал Сева, обращаясь к жене, улыбающейся ему со снимка. – И сестра твоя такая же стерва. Предупредила тебя, да? Но я вас обеих надул. Только все зря… Вот, черт! – застонал он, посмотрел на стакан с бренди и сделал несколько больших глотков. – Я же тебя так люблю… любил. И твою сестру-гадину тоже любил. Думал, она будет честной со мной. Поля ведь тоже тебя ненавидит, – он ткнул пальцем в лицо жены, потом еще и еще. – Вот тебе! Все! Я с тобой развожусь! И ты, дрянь, не получишь ничего!
Он обернулся, услышав шум у двери, и расплескал бренди. Холодными струйками он потек по руке, Сева брезгливо потряс пальцами, но замер, увидев перед собой фигуру и дуло пистолета, глядящее ему в грудь.
Раздались тихие выстрелы. Сева пошатнулся, но был немедленно подхвачен визитером, который бережно, стараясь не шуметь, опустил обмякшее тело на пол. Бросив взгляд на стол, он увидел разбросанные фотографии. Собрал их, проверил ящики на наличие других снимков и, не найдя ничего, тихо вышел из кабинета, даже не посмотрев на мужчину, который лежал на полу в луже собственной крови.
 
Глава 5
Об убийстве Севы Полине сказала не сестра или родители, а Зина, позвонившая поздно вечером в момент разговора с клиентом. Они находились в клубе, где в окружении танцующей толпы обсуждали детали заказа. Поначалу Полина разозлилась, что Миронов предложил устроить встречу в этом шумном заведении, однако после, уже сидя на мягком диване и потягивая сладкий коктейль, расслабилась и даже обрадовалась неожиданной возможности совместить работу с отдыхом.
Миронов являлся особо важным клиентом «VIP-life concierge». Он выделялся на фоне остальных щедростью, но и желания его отличались размахом, а также небывалой вычурностью. Однажды ему срочно понадобилось отправить жену и ее двух амстаффов [10] в Копенгаген, и плевать, что в Данию запрещен ввоз собак бойцовских пород. Пришлось экстренно получать в Госветстанции международный ветеринарный сертификат и разрешение из кинологической ассоциации, что эти гладиаторы, родословная которых была древнее, чем у некоторых аристократических семей Европы, не представляют собой племенной ценности, а после вывозить двух огромных чудовищ из страны под видом милых пуделей. В то время как жена мирно отдыхала в Копенгагене, сам Миронов решил устроить карнавал в поселке, где находилась его летняя резиденция, со всеми положенными атрибутами: шествием, самбой и, разумеется, полуголыми танцовщицами. «Маленький праздник для друзей», – пояснил он. Хмельные от кашасы [11] друзья были в восторге от девиц, которые призывно трясли загорелыми бедрами перед ними. Большинство из этих «бразильских королев» потом отплясывали самбу в личных покоях Миронова и дарили приватные танцы его приятелям. О «карнавальной» оргии Полина узнала несколько дней спустя и расстроилась, оттого что праздник, призванный, по задумке организаторов, поражать великолепием и масштабностью, превратился в разнузданную пьянку с весьма предсказуемым финалом. Впрочем, любвеобильные гости остались довольны, а больше всех Миронов, которого теперь называли не иначе как «бразильский король». А два месяца назад этот господин, желая сделать сюрприз подружке, известной московской гиене, которую СМИ вежливо называли «львицей», заказал эксклюзивный показ новой коллекции одного миланского модного дома. На нем присутствовала только та барышня и несколько ее подружек, зато на следующий день вся столица обсуждала это мероприятие, а также во сколько оно обошлось Миронову. Жена при этом деликатно отмалчивалась, делая вид, что речь идет не о ее муже, а об однофамильце.
Нынешняя просьба Миронова показалась Полине скучной в сравнении с предыдущими. Нужно было организовать праздник в честь шестнадцатилетия дочери, правда, не в Москве, а на Капри [12]. Частная вилла, самолет, модная поп-группа и двадцать веселящихся подростков – Полина в который раз удивилась тому, с каким размахом детки отмечают дни рождения. Конечно, девочка была из непростой семьи, однако подобные излишества казались Полине по меньшей мере странными. И говорили они не о любви родителей к своим избалованным чадам, а являлись лишь способом избавиться хотя бы на время от этих надоевших вымогателей.
Оговорив мелкие детали, Полина допила коктейль и уже собралась уходить, но Миронов предложил остаться.
– Полина, – он ласково погладил ее по плечу, – отдохни, расслабься.
– Объясните, Константин Витальевич, почему вы так страстно жаждете моего общества?
– Тебе прекрасно известна причина, – мясистое лицо Миронова засветилось. – Я тебя обожаю и всегда счастлив находиться рядом. Если бы ты только знала…
В этом месте Полина отвлеклась и посмотрела на телефон, который держала в руке. Экран загорелся, на нем высветилось имя Зины Михайловой. Удивленная столь поздним звонком, но зная, что Зина не звонит по пустякам, она быстро ответила. Страшное известие заставило побледнеть, и это стало заметным даже Миронову, который отличался плохим зрением, а в полутьме клуба и вовсе передвигался на ощупь.