Кавказец

Впрочем, шептаться – это одно, а вот устраивать публичный скандал – это уже совсем другое. Как говорится, все мы не без греха, а вдруг настанет момент, и самой захочется вспомнить о том, что ты женщина, а не какой-то там синий чулок. Хм. И кстати, кто чаще, кто реже, но большинство из них не забывает об этом. Так что лишать себя такой возможности просто глупо.
Похоже, и Варвара Петровна не забыла, что она далеко не старуха. Женщина наконец освободилась от рубашки, и обнаженное белое тело скользнуло к нему под одеяло. Хм. Надо заметить, горячее, упругое и не растерявшее своих форм…
– Ну и как, Сереженька, можно поставить меня вровень с Роговицкой? – потершись щекой о его плечо, словно кошка, промурлыкала она.
Угу. Ищите дурака, сударыня. Да и не ждет она сейчас правдивого ответа. В этот момент любая женщина хочет услышать именно то, что хочет, и лучше об этом не забывать. Нет преданнее друга, чем влюбленная женщина. Но и нет непримиримее и коварнее врага, чем обиженная или, не приведи бог, оскорбленная.
– Что вы, Варвара Петровна, вы просто великолепны и неподражаемы, – ничуть не покривив душой, ответил он.
Еще один пунктик: женщина куда более страстна, когда желает сразить и завоевать своего любовника, зная о наличии соперницы. Играет она при этом или действительно целиком отдается страсти, мужчине никогда не понять. Так что остается только наслаждаться моментом. И вообще любая из них считает себя самой-самой. Как, впрочем, и мужчины, и уж тем более молодые, горячие сердца.
– Варя. Я уже забыла, когда меня так называли в последний раз, – ввернувшись ему под мышку, с легкой обидой произнесла она.
– Прости, Варя, я вовсе не хотел тебя обидеть, – легко и без запинки перешел на «ты» подпоручик.
– Только ты меня так называй тогда, когда мы абсолютно одни, – приподнявшись на локте, уточнила она.
– Я, конечно, молод, но не глуп. А что касается Роговицкой, то я к ней больше ни ногой.
– А вот это не смей, – тут же встрепенулась Охримова. – О вас в Пятигорске уже давно и все знают и даже судачить по этому поводу ленятся.
– То есть ты не станешь ревновать. Я правильно понимаю?
– Ну, не сказать, что осознание того, что ты находишься в объятиях другой, не ранит меня. Но это лучше, чем оказаться очередной новостью, призванной развеять скуку.
Обиделся ли он на то, что его попросту используют? Да бога ради! С чего бы? И вообще, в данной ситуации они скорее всего одинаково относятся к этой проблеме. Опять же свежая струя, и ощущения как нельзя более кстати…
* * *
…Ну что же, он не ошибся, и это стадо накрепко облюбовало ручей на дне поросшей лесом лощины. Об этом явственно свидетельствует множество свежих следов, оставленных после утреннего посещения. Остается подождать какое-то время. Вскоре животные подойдут на вечерний водопой, и тогда можно будет без труда подстрелить одного из них.
Главное – занять правильную позицию. Кабан, конечно, подслеповат, но зато обладает отличным слухом, а по обонянию с ним не сравнится ни одна собака. Нужно лишь принимать во внимание эти особенности и занимать позицию с наветренной стороны. Ну и еще не забывать о том, что кабаны – вовсе не пугливые животные и вполне способны ответить агрессией. А уж если образовался подранок, то только держись.
Именно из этих соображений, а еще учитывая весьма низкую скорострельность своего оружия, Сергей и подобрал себе местечко на одном из деревьев. Не сказать, что позиция такая уж устойчивая, к тому же присутствует легкий ветер, который раскачивает дерево. Но зато тут до него не добраться ни одному рассвирепевшему кабану. Ну и ветер, что мешает в одном, гарантированно относит в сторону его запах.
Да. Еще одна немаловажная деталь. С дерева прекрасно видна лошадь, которую он оставил на обратном скате. Отправляться на подобную охоту без транспорта – идея не из лучших. А то получится, как в том анекдоте про чукчу и геолога, убившего на охоте медведя: «Геолог, геолог, зачем стрелял, до деревни еще двадцать километров». Тут, конечно, значительно меньше, но все равно – задача по транспортировке добычи без лошади будет просто невыполнима.
На дереве ему пришлось просидеть целых два часа. Ну да не впустую, и слава богу. Кто его знает, вдруг у этих животных есть еще одно место водопоя. Стадо, кстати, не столь уж и большое, всего десяток взрослых голов. Шесть самок, за которыми гуськом бегут поросята разного возраста – от месяца до двух. Еще пара молодых самок и два недозревших самца. Это удачно, потому что в самцах мяса килограммов под сто, и оно пока еще не вонючее. Хотя, на всякий случай, причиндалы нужно удалять в самые сжатые сроки. А то как бы потом не пришлось зажимать за столом нос.
Вскинул ружье, взял враспор ремень. Ружье готово к выстрелу уже давно. Разумеется, нежелательно так поступать, потому что оружие может выстрелить и по неосторожности. Но лучше так, чем выдавать себя щелчком взводимого курка, расстояние-то плевое, не больше шестидесяти метров.
Выстрел! Расположившееся внизу стадо тут же заволокло дымом, и что там с результатом, так сразу не поймешь. Это не на скаку стрелять, когда ты пролетаешь сквозь облако дыма, которое просто не успевает повлиять на видимость. Зато отчетливо слышен топот копыт сорвавшегося с места стада.
Что же, одна хорошая новость уже есть. Его не станут осаждать рассвирепевшие кабаны. Хотя-а. Тогда шансы остаться с добычей были бы куда выше. О! А вот и вторая хорошая новость. Несмотря на неустойчивую позицию, он оказался вовсе не криворуким, и его жертва лежит на боку, мелко суча ногами. Уже доходит. Знать, все же попал как надо.
Оп-па! А вот и третья радость. Причем эта самая что ни на есть искренняя, способная затмить все остальные. Сергей снял очки и сковырнул с середины стеклянного кругляша остатки сгоревшего пороха. Помнится, когда он обратился за ними, аптекарь, принимавший заказ, посмотрел на него довольно странным взглядом. Ну какой смысл заказывать очки с обычными стеклами? Угу. Есть смысл, Шейранов понял это после первого же выстрела из кремневого ружья, поймав в лоб горящую крупицу пороха. И вот теперь эти очки-блюдечки в медной оправе спасли его правый глаз.
Конечно, к кабану нужно поспешать, но он все же предпочел сначала перезарядить ружье и только потом спустился на землю. После чего подбежал к кабану, быстро провел кастрацию уже умершего животного и поспешил за склон, чтобы привести лошадь. Нужно поторапливаться. Все же в одиночку за пределы населенных пунктов здесь лучше не выходить. Не сказать, что враждебно настроенные горцы тут расхаживают толпами, но возможность нежелательной встречи присутствует.
Мимоходом обратил внимание на птицу, сидевшую на ветке соседнего дерева. Вполне нормального вида сойка, если только не обращать внимания на ее малоподвижность. Ясно, это замаскированная камера. Сама она располагается в голове, в теле же находятся двигатель, сервоприводы, мини-турбины и элемент питания. Все верно, эта птичка не только похожа на сойку, она еще и летает. Автономность у этой аппаратуры, если без полета, около шести часов, в полете вдвое меньше. Скорость невелика, а потому и радиус действия не очень.
Получается, где-то неподалеку находится вертолет или дирижабль, нашпигованные съемочной аппаратурой. Первый предназначен для быстрого реагирования и на случай использования до десятка камер. А вот если предстоит что-то длительное, масштабное и грандиозное, тогда уж дирижабль. Он способен унести гораздо больше груза, куда просторнее и удобнее как в плане размещения персонала, так и в плане работы. Впрочем, в случае настоящего аврала используются оба транспорта, персонала вполне достаточно. Ко всему, что связано с шоу, у Перегудова отношение самое серьезное.
Благодаря военным разработкам в нанотехнологиях по поводу их обнаружения можно не волноваться. Маскировка была на таком уровне, что тот же вертолет уже в паре десятков шагов практически терялся из виду, разве только рассмотришь некие дрожащие очертания чего-то необычного. Ну и бесшумность работы тоже немаловажна.