Жизнь взаймы
– Поглядел бы я на тебя, какой бы ты смелый был, если на тебе и жена и дети…
– Так теперь все одно придется с ними тикать. Какая разница?
– А такая! Теперь другого пути нет, значит. И думать нечего!
Порой логика людей или ее подобие, которыми они аргументируют свою инертность и страх менять теплое, сытое место, способны довести до белого каления, но от этого ничто не меняется. Вещи и события нужно принимать такими, какие они есть, а не такими, какими они могли бы быть в наших мечтах, и работать с тем, что есть, а не с тем, что ты нарисовал на кульмане. Теперь мне стала понятна его агрессивность и близкое к суициду желание броситься под сабли.
– Ладно, с товарищем твоим понятно, ну а второй кто?
– Курвый сын он! Как стал католиком, так и пнется везде показать, что он лучше других. Слышал бы он твои байки – там бы, в Киеве, бучу с тобой устроил!
– С этим тоже все ясно. Послушает он тебя, если скажешь коней и воза к Киеву гнать?
– А как не послушает, если я скажу – пан меня наперед послал, за конями.
– А им чего за тобой ехать, бери коней да и езжай?
– Так скажу, воза надо, не рассчитали мы, товару много пан набрал, догружать надо.
– А за корчму пан уже рассчитался?
– Да, с утра еще корчмарю монет за все отсыпал.
Вроде все выглядело логично. Прикинув, что к его корчме минут десять ходу – пока выедут, пока доедут, есть полчаса в запасе, – отправил его в корчму. Дал указание, чтобы его друг, который будет править возом, не кричал и не дергался, если вдруг что увидит. Дальше принялся выпытывать у пана подробности политической жизни в этом княжестве, в этом варианте параллельной вселенной. Вначале пан начал качать права, грозить мне всяческими судами и казнями, если его немедленно не отпущу. Состояние пана стабилизировалось, умирать он не собирался – видно, хорошо ему горло починил. Пришлось вывернуть пану мизинец из сустава, а потом вправить на место. Это у меня получилось. После того как вправил палец обратно, у него перестали вылезать глаза из орбит и он перестал мычать заткнутым ртом. Вытащив кляп изо рта, в этот раз получил от него более содержательные ответы на свои вопросы.
Оказалось, события пошли здесь несколько иначе. Крестил Литву Ягайло в конце восемьдесят восьмого, а не в восемьдесят седьмом. Кревская уния тоже была заключена на год позже – в одна тысяча триста восемьдесят шестом году. Князья вроде везде были на месте те же, что и у нас. Что с Витовтом, он не знал, но знал, что тот выступил уже против Ягайла, это все обсуждали. Похода на Гродно пока не было, а в нашей истории он был в девяностом организован Ягайлом, чтобы усмирить Витовта. С другой стороны, Новый год тут весной будут отмечать, так что впереди еще целая зима. И киевский, и черниговский князья посылали свои войска под Гродно против Витовта, так что при правильной агентурной работе мы этих событий не пропустим. Из того, что пан знал о событиях на востоке, все совпадало с моими сведениями. Тут контрольная точка – будущий год. Если Тимур начнет войну с Тохтамышем, значит, можно ориентироваться на известную мне хронологию.
В Литовском княжестве тоже все шло по старой канве, небольшие временные нестыковки на общие тенденции не влияли, значит, с небольшим временным опозданием события будут повторяться. Главное, следить за реперными точками.
Поскольку полезность пана приблизилась к нулю, быстро воткнул ему кинжал в глаз, чтобы он не успел расстроиться оттого, что его жизни лишают. Как мне показалось, он и понять ничего не успел, впрочем, как и Дмитро, который решил выразить свое неудовольствие тем, что я режу пленных без его согласия, весьма оригинальным вопросом, заданным с явной издевкой:
– Что ты все время людям в глаз нож суешь? Это тебя так святой Илья научил?
– Дмитро, если я что не так делаю, так научи меня, неразумного. Тут сейчас по дороге гайдук будет ехать, его упокоить нужно. Но так, чтоб он не крикнул, ведро крови на дорогу не вылить, чтобы он с коня на землю не упал. А потом его с конем сразу в лес увести нужно. Вот ты сейчас мне покажешь, как это сделать, а я постою и посмотрю.
– Да ты не серчай, Богдан, то я так шуткую.
– А я не шуткую – иди гайдука резать, посмотрим, что у тебя выйдет.
– Не, у тебя на земле ловчей биться выходит, не справлюсь я. Ты мне кажи, что делать, я у тебя на подхвате буду. Кабы с коня, так я б его раз-два и завалил, а с земли несподручно мне биться.
– Тогда первым делом, Дмитро, ты меня дурницы не спрашивай. Аль сам не кумекаешь, что если в глаз бить, то кровью вещи не заляпаешь, а куда с окровавленными вещами ехать: как найдут, так и повесят нас сразу на первом суку.
Так жизнерадостно шутя друг над другом, мы подошли к дороге. Поставив Дмитра в тридцати метрах от себя, дал ему следующие инструкции. Как только оба конных всадника минуют дерево, за которым я спрятался, он выходит на дорогу. Медленно идет им навстречу и смотрит, что дальше будет, а потом уходит обратно в лес на поляну раздевать пана и считать, сколько монет у того в поясе запрятано.
Особенно настаивал на том, чтобы он не считал ворон и не искал кабанов в чаще леса, а внимательно следил за всадниками и моим деревом. Для этого стал с противоположной стороны дороги, чтобы ему проще было наблюдать. Доспех и шлем оставил на поляне, был вооружен только кинжалом. Пока мы ожидали, мимо нас прокатилась пара возов и проскакало несколько всадников. Но выбранный мной участок дороги был извивист, вероятность обойтись без лишних свидетелей была высока. А там как Бог даст.
Наконец появились нужные нам люди. Впереди ехала потенциальная жертва разбойничьего нападения, сзади и с противоположной от меня стороны дороги – наш знакомый гайдук, ведший в поводу еще двух оседланных коней, а немного отстав от них, ехал запряженный парой коней воз. Передний гайдук двигался по центру дороги, сторожко оглядывая прилегающую местность. Видимо, столь радикальное изменение планов хозяина вызвало у него подозрение.
Формально придраться ему было не к чему, а подсознательно человек чувствует, что нечисто вокруг, вот и обостряются все органы восприятия. Работать будет трудно, но выбирать не приходится – никто за нас нашей работы не сделает. Как только всадники проехали мое дерево, из лесу на дорогу вышел Дмитро, медленно направившись им навстречу.
Пока плохой гайдук рассматривал его и окрестности на предмет потенциальных угроз, я вышел на дорогу сзади них, быстро подбежал к лошади клиента, в прыжке заскочил ей на спину и тесно прижался к широкой спине гайдука. Он пытался дернуться и ударить меня шлемом в лицо, но, подставив лоб, сам ударил его кинжалом в правый глаз. Удар вышел сильным. Узкий клинок, пройдя насквозь и пробив череп, остановился, упершись в шлем.
Перехватив поводья, повернул коня в лес, на нашу поляну. Жертва проявила редкое жизнелюбие – неожиданно для всех она ожила, начала орать и пытаться вытащить кинжал из своего глаза. Такое иногда бывает, когда клинок минует жизненно важные центры. Вот тогда я понял, почему нужно носить с собой столько ножей. Выхватив нож из-за голенища сапога, сунул его гайдуку в левый глаз. Такого издевательства он пережить не смог и затих.
Вот как удачно пригодился ножик, которым старый казак мне в горло метил и чуть было не попал. По совету старших товарищей, что такое оружие удачу приносит, приспособил его на левый сапог, так как за правым у меня уже один был.
Все-таки симметрия – это большая сила. Впервые я это понял, когда теорию групп в университете изучал, а сегодня сама жизнь подтвердила этот вывод с неодолимой очевидностью. Какими причудливыми нитями вплетена математика в ткань мироздания, и какими неисповедимыми путями являет она нам себя во всей своей красе…
К сожалению, времени подумать о высоком, как всегда, не хватало. Странно, но по жизни обратил внимание на один любопытный факт. Всегда, когда тебе приходят в голову мысли о вечном, проза повседневности не дает додумать их до конца. А вот когда думаешь о какой-то ерунде, часами ничто не тревожит плавного потока твоих мыслей.