При дворе Вечного Императора

– Проклятущий мноюгонный спирт, – нараспев сказал Император, – ему, увы, далеко до стрегга, далеко! Стрегг – самое оно! У этих бхоров был еще один тожд... то есть тост. Чтоб мой папаша...
– Чтоб мой папаша зад себе отморозил! – снова подсказал Стэн.
– Не суйсь, сам помю... вот это тожжжд... тость... тост. Чтоб п-паша зад се заморозил! Ну и пойло этот стрехх...
Тут Император поднес к своим губам пустой стакан и опрокинул его себе в рот. Потом отодвинул стакан от себя и обиженно воззрился на него. Наконец до властителя дошло, что стакан пустой. Это заставило Императора встряхнуться и отчасти вернуть себе подобающий Его Величеству вид.
– Ну и нажрался я, – изрек он.
– Совсем косой, – подтвердил Стэн. – Со стреггом шутки плохи. Он тебя подстрегг... то есть вас... то есть я хотел сказать... дьявол, а который, бишь, час? Мне вроде как на дежурство...
– Ни на какое дежурство. Его Величество будет недоволен. Его Величество не терпит пьяных при исполнении. Если который пьяный – не люблю. Который пьет и пьянеет – таким не доверяю. И никогда не доверял!
Стэн таращился на него сквозь марево опьянения.
– Стал-быть, я уволен вчистую?
– Не-е. Не-е. Ежели стану пьяных увольнять – надо с себя начать. Вот протрезвеем – и уволю тебя к чертовой матери. – Император с кряхтением поднялся со стула. Его качало из стороны в сторону. Но он собрал волю в кулак и стал прямо. – Ангельская похлебка! Только она спасет твою карьеру.
– Что еще за ангельская похлебка?
– Тебе незачем знать. Если б ты про нее чего знал, есть бы не стал... Это яство заодно и рак лечит... Да-да, ведь и прежде знавали способы лечить рак!.. Короче, ангельская похлебка – это самое оно. Только она прочистит наши бедные мозги.
Выписывая кренделя, Император двинулся вперед. Стэн последовал за ним – четким армейским шагом, но только с наклоном чуть ли не в сорок пять градусов.
В животе Стэна заурчало от голода, когда до него донеслись ароматы с кухни, которая находилась в императорских покоях и где Его Величество время от времени самолично стряпал. Пьяный в стельку, он зачарованно наблюдал, как отнюдь не менее пьяный Император совершал цепочку чудес – малых и великих. Малыми чудесами были его колдовские манипуляции с разного рода неизвестными пряностями и травами; к большим чудесам относилось то, что Император, приняв такую убийственную дозу стрегга, мог стремительно орудовать старинным французским ножом, шинкуя овощи с быстротой машины, а также отмерять на весах нужные ингредиенты... и при этом продолжать довольно оживленно болтать.
У Стэна в это время была одна обязанность: следить, чтобы стаканы со стреггом не пустели.
– Ударим еще по одной, – сказал Император. – Не бойся – ангельская похлебка будет вот-вот готова.
Стэн сделал осторожный глоток стрегга и ощутил, как ледяная струйка расплавленным металлом прокатилась по его пищеводу. Но на этот раз, как ни странно, действие сверхмощного алкоголя было иным. Стэн сидел в святая святых императорских покоев – на его кухне, к тому же он сознавал, что пора вспомнить о своих обязанностях капитана личной охраны; оба эти соображения неожиданно частично протрезвили его.
Кухня Императора была в четыре раза, а может, и в пять раз просторнее большинства стандартных кухонь в Прайм-Уорлде, где в нынешнем сороковом веке работали лишь компьютеры и роботы и весь процесс готовки был скрыт от глаз. Разумеется, в императорской кухне были некоторые современные элементы – встроенные шкафы, огромные холодильные камеры, открывавшиеся нажатием кнопки. Работала система абсолютной дезинфекции воздуха и всех поверхностей в помещении, а также суперсовременная система уничтожения отходов, которой Император пользовался крайне редко. Обычно он сбрасывал очистки и все, что на взгляд Стэна было отходами, в один из контейнеров и совал его обратно в холодильник, а влажные отходы сгребал и сбрасывал в помойное ведро – дырявое, подтекающее, в чем Стэн со временем имел возможность убедиться.
Главной достопримечательностью кухни был огромный разделочный стол для рубки мяса – из дуба, очень редкой древесины. В середине разделочного стола находилась антикварная нержавеющая раковина. Установленная чуть ниже уровня столешницы, она постоянно омывалась струями воды – когда Император, рубящий мясо, сбрасывал туда ненужные мелкие кусочки, они немедленно исчезали в сливе.
Сразу же за спиной властителя располагался ряд огромных приспособлений для варки и жарки – плиты и печки: темные и массивные – из чугуна, сверкающие и изящные – из стали. Стэн разглядел одну печь, стены которой были толщиной в несколько сантиметров, рядом – большой электрический гриль и газовая плита с шестью горелками, которой пользуются повара-профессионалы, а дальше другой гриль – открытый, на дровах. Судя по легкому запашку в воздухе, печь работала на какой-то разновидности природного газа.
Стэн наблюдал, как Император ловко управляется с продуктами, сопровождая все свои действия непрестанными комментариями. Если Стэн правильно уловил, готовить ангельскую похлебку начинают с того, что мелкими дольками нарезают чоризо – мексиканскую твердую колбасу. Затем чоризо вместе с большим количеством чеснока жарят в оливковом масле с добавкой тайского маринованного перца. Упоительно вкусные запахи разогретых специй защекотали ноздри Стэна, несмотря на то что он был все еще под отупляющим воздействием стрегга. Капитан охраны глотнул еще обжигающего напитка и усилием воли заставил себя вслушиваться в слова Императора.
– Я когда-то считал, – говорил тот, – что пища – это всего лишь горючее для поддержания жизни. Ну, сам понимаешь: сосет под ложечкой, надо чем-то набить желудок, чтобы продолжать заниматься чем-либо серьезным.
– Вполне понимаю вас, – сказал Стэн, вспоминая тот период, когда он работал на Миге.
– Я так и думал, что ты меня поймешь. Я ведь был самым обыкновенным инженером в “медвежьих углах” космоса. Вкалывал по-черному в экспедициях, организованных компанией, на которую работал, а во время отпуска слезал с девок только для того, чтобы к бутылке приложиться. Для смакования кушаний времени как-то не находилось. По мере того как я продвигался по служебной лестнице, командировки становились все продолжительнее. Я адски скучал вдали от цивилизации. И понял, что существует одна отдушина – хорошо поесть. А кормили стандартной пищей. Вот я и начал искать выход. Стал вспоминать, что готовили бабушка и дедушка. Мало-помалу восстановил их рецепты.
Император причмокнул губами.
– Даже странно, с какой цепкостью удерживаются в памяти запахи и вкус пищи, которую мы когда-то ели. Остается только использовать свой язык в качестве точного прибора и проводить практические опыты, пока не добьешься желаемого результата. Как, например, с этой ангельской похлебкой. Еще не изобретено лучшего средства быстро протрезветь или мгновенно снять похмелье. Искусству готовить это чудо меня обучил один мексиканский пират. Впрочем, это уже другая история...
Он прервался, чтобы выпить глоток стрегга. Потом, улыбнувшись каким-то своим мыслям, лихо помешал чоризо на противне с кипящим маслом. После этого он продолжил свое дело: разрезал луковицы на пять-шесть долек, а помидоры – на четвертинки.
– Перескочим через чертову уйму лет. Это было после того, как я обнаружил АМ-2 и начал сгребать в кучу все эти планеты, чтобы построить чертову Империю.
У Стэна на мгновение закружилась голова. АМ-2 – Антиматерия-Два. Истоки Империи. Ведь это все описано в видео-курсах истории – то, о чем так небрежно рассказывает этот человек, которому на вид не дашь больше тридцати пяти лет. Все эти вещи всегда казались Стэну красивыми легендами, в которых ни слова правды. Но вот он беседует с человеком, который – хочешь верь, хочешь не верь – самолично всю эту кашу заварил. И было это, черт возьми, почти двадцать веков назад!
А Император продолжал рассказ, словно вспоминал о том, что было на прошлой неделе.
– Да, настало время, когда я почил на собственных лаврах – и было мне так скучно, что словами не передать. Я прибрал к рукам не меньше дюжины солнечных систем, все шло как по маслу. На моем банковском счету было несколько триллионов триллионов мегакредиток. Ну и что? Как по-твоему, способен ли один человек потратить хотя бы триллиончик триллионов? – Жестом он пригласил Стэна опрокинуть еще по стакану стрегга. – И вот, когда я совсем измаялся от скуки, до меня дошло, на что я могу потратить свои денежки. На изысканное гурманство. Одна беда – мне ничего не нравилось из кушаний, которые готовили в последние шесть-семь столетий. И тогда я начал самостоятельно экспериментировать. Восстанавливать в памяти старинные кушанья и воспроизводить их. Скупал книги с древними кулинарными рецептами и готовил все, что казалось заманчивым. – Император повернулся к морозильной камере, вынул оттуда полукилограммовый кусок кровоточащего мяса и принялся рубить его на кусочки. – Да, хорошая кухня – это серьезно. Отличный способ убивать время. Особенно если этого времени у тебя навалом.