Эпоха Воюющих провинций

— Неужели у всех детей родимые пятна в форме пиона? — Мне стало любопытно.
— Нет, — ответил самурай, — годится любая круглая родинка.
Хорошо устроились. Кроме того, воины-псы, оказывается, умеют устраивать засады, проводить облавы, стрелять из ружей — именно для них в оружейную замка закуплены у португальцев аркебузы, порох. Мой отец хотя и поддерживал орден Яцуфусы, но ко всем их «задвигам» относился скептически и фактически отстранил от участия в военных кампаниях. Ну и правда — как доверять людям, которые ведут свой род от собаки и воруют детей у родителей?! Впрочем, у меня особого выбора нет, и я назначаю семейство Абэ своей гвардией. Конечно, такой вопрос хорошо бы согласовать с генералом, но, судя по тому, что у него на груди тату собачьей головы, возражать он не станет.
У старого Хотты загораются глаза, Хосокава улыбается во весь рот. Пока казначей Сабуро Хейко, который параллельно выполняет функции секретаря, составлял мой первый указ, пока мы его отмечали — начинает темнеть. На прощание я прошу выделить мне из школы пятьдесят самых крепких учеников для изучения порохового дела. Абэ удивлены, но соглашаются. Уходят. Я же прошу охрану запускать провинциалов по двое.
Уезды Иодзан и Иино. От первого — Масаюки Хаяси, от второго — Хонда Хосима. О, еще одна говорящая фамилия. Оба самурая очень примечательны. Масаюки, худой как палка мужчина, пришел: а) без меча; б) с выбеленным лицом и вычерненными зубами! На голове прямоугольная шляпа. Я в шоке. Прямо аристократ проездом из Киото. «Автомобильный магнат» тоже любопытен. Старый, лысый, квадратный, с кустистыми бровями и мозолистыми руками. Мацукэ на ухо докладывает ситуацию. Хонда, пятьдесят семь лет, женат, имеет детей и внуков, привел три сотни бойцов, но может и больше. Хосима — богатейший самурай Сатоми после дайме. Во владениях двенадцать тысяч тё, почти все земли под рисом. Крупнейший продавец риса, имеет долю в торговом доме Таиша. Ведет операции с несколькими провинциями. Сам из бывших крестьян, получил мечи после восстания «черноногих», когда во время ключевой битвы переметнулся со своим отрядом на сторону моего отца. Начинаю разговор с магнатом. Интересуюсь видами на урожай, проблемами «села». Аккуратно подвожу к идее севооборота и удобрений. Разные виды растений вытягивают из почвы разные виды минеральных веществ, и посевы надо чередовать, минеральные вещества восстанавливать. Выбеленное лицо Масаюки выражает удивление, и «аристократ» начинает прислушиваться к разговору.
— Господин, я не знаю, про какие вещества вы говорите, — пожимает плечами пожилой самурай. — Тысячи лет крестьяне выращивают на полях рис. И еще тысячи лет будут выращивать.
— Но ведь бывают неурожайные годы!
— Будда дал — Будда взял. Если боги послали засуху или наводнение, что можно сделать? Что делать, если сезон тайфунов начался раньше и рис лег?
— Да, с погодой не поспоришь, — соглашается Хаяси.
— Нет, так дело не пойдет, — начинаю я горячиться. — Прочел я в одном древнем китайском трактате, что если чередовать посев риса и пшеницы, то урожаи будут больше. Энергия ки начинает правильно функционировать в земле.
С китайским трактатом хрен поспоришь, но возникает проблема — у местных землепашцев нет пшеницы. Однако удивленный Хонда клянется выделить землю и попробовать с ячменем. Я же его мотивирую еще двумя обещаниями. Первое — закупить посевной материал (пшеницу) в Европе через португальцев. Второе — открыть по всем уездам клановые хранилища с рисом. В урожайные годы склады будут скупать рис у крестьян по твердому курсу, дабы не обвалить цен. В голодные годы — продавать труженикам села запасы по сниженному курсу. Пообещал больше не допустить голода в уездах. Хонда низко кланяется и уходит впечатленный.
А я тем временем слушаю справку про Масаюки. Не женат, тридцать лет, детей нет, надел небольшой — шесть тысяч тё. Привел сто самураев. Известен по всему Кванто как большой ученый и философ. Пишет трактаты, занимается исследованиями. Семья Хаяси по древности рода может посоперничать с Сатоми. Вроде бы далекий предок Масаюки состоял в родстве с самим императором и был вынужден бежать из Киото из-за терок с сёгуном. Вот ты-то мне, дружок, и нужен. Вежливо интересуюсь предметом исследований самурая.
— О, господин дайме, мой ум влекут почти все загадки природы. Медицина, движение светил в небе…
Ага, стало быть, астрономией интересуешься.
— А какое последнее открытие было сделано вами?
Масаюки заметно смутился, замялся.
— Я посоветовал рыбакам с озера Морото использовать бакланов.
— Что?!
— Бакланы. Птицы такие. Они ловко ныряют и хватают рыбу. Но сразу ее не съедают, а держат в зобу. Крестьяне по моему совету поймали и приучили нескольких бакланов нырять с веревкой. Рыбаки ночью светят с лодок, привлекают рыбу, после чего выпускают птиц. А чтобы те не глотали улов, мы придумали специальный ошейник из кожи.
Вот это да! Масаюки-то у нас биолог-натуралист! Занимается селекцией. Грех терять такого энтузиаста.
— Хаяси-сан, как вы посмотрите на то, чтобы поставить ваши исследования на пользу клану Сатоми?
— Чем я могу помочь? — конечно, натуралист заинтересован.
— Для начала организацией производства пороха.
— Господин дайме знает секрет китайского зелья?! — Масаюки шокирован, Тотоми с Мураками тоже.
— Да, знаю. Дымный порох делают из серы, древесного угля и селитры.
— Но пропорции, пропорции?! — почти кричит Хаяси.
— Я вам их сообщу в нужное время. Пока вашей главной задачей будет добыча всех элементов. Начнете с самого легкого — древесного угля. Его можно достать у кузнецов. Только упаси вас Будда брать смольные породы, требуйте уголь из липы, ивы… С серой сложнее — ее придется выплавлять из руды. Я вот тут нарисовал, как это делается: вкапывается в землю большой глиняный горшок, на который ставится маленький, с отверстием в дне. Маленький горшок заполняется серной рудой, и затем все сооружение нагревают, обложив хворостом. Сера в руде плавится и стекает вниз в большой сосуд.
Хаяси сосредоточенно смотрит на рисунок. Потом на меня. Во взгляде удивление, смешанное с уважением.
— Самое сложное — это селитра. Возиться с ней неприятно и даже зазорно буддисту. Я бы привлек деревни эта для создания ямчугового стана. Вы готовы выслушать или мне поручить этот промысел другому?
— Название самураев идет от слова «служить», — кланяется «аристократ». — Я сделаю все, как вы прикажете.
— Значит, так. Селитра — основной компонент пороха. Она созревает в специальных ямах, куда складывают гниющие растения и навоз, перемешанный с известью. Эту смесь надо выложить на немокнущее основание. Можно выкладывать кучи не в ямках, а в буртах под специальными крышами. Обязательно делать проколы, чтобы был доступ воздуха. И самое важное.
Японцы прямо-таки впились в меня глазами. И я их не разочаровал:
— Эти кучи надо регулярно поливать мочой.
Надо было видеть лица Хияси, Мураками и Тотоми. Они прямо позеленели.
— Мне продолжать?
Следует отдать должное, справились они с собой быстро и все трое разом кивнули.
— Полученную селитряную смесь надо промыть водой, после чего выпаривать на железных сковородках, добавляя поташ и известь. Как только из смеси выйдет соль — раствор можно начать охлаждать в специальных чанах. В них-то и появятся кристаллы настоящей селитры.
— Господин, откуда вы все это знаете?! — Хияси просто сам выпал в осадок.
Что ж, придется врать. Надеюсь, это не всплывет.
— Секрет мне позавчера раскрыл христианский священник. Я требую, чтобы эта тайна осталась между нами, так как иезуит нарушил свою клятву перед богом и может быть за это казнен властями Кагосимы.
Все низко кланяются.
— Завтра, Хияси-сан, отправитесь к моему казначею и получите деньги на исследования. От похода я вас освобождаю, вашими самураями найдется кому командовать. Ваша война началась уже сегодня, когда я открыл секрет пороха. Поручаю также организовать пороховую палату, где доверенные самураи будут исследовать природу разных элементов, ставить опыты. Отберите для этого самых верных людей.