Возмездие

Входя в ту часть лагеря, где располагались его войска, и, сообщив пароль маячившей у ворот страже, Чайка подумал о сенаторе Магоне, которого некогда спас от смерти и который теперь так изощренно отомстил ему за то, что Федор выбрал сторону Ганибалла. В том, что за похищением стоит именно Магон, Чайка почти не сомневался. Марцелл просто храбрый солдат, кровно обиженный на свою дочь, и сенатор наверняка использовал эту обиду, сыграв на чувствах строгого вояки.
– Найду и убью, – пообещал Чайка своему бывшему благодетелю, а теперь невидимому противнику. И добавил, вспоминая Марцелла, державшего в заложницах собственную дочь и внука, – обоих.
Следующие три дня прошли в поисках надежных людей и тайных сборах. Как командующий Федор мог отдавать какие угодно приказы и вызывать к себе всех, кого пожелает, не вызывая подозрений. Этим он и воспользовался, когда понадобилось усилить активность.
Первым делом Чайка вызвал к себе друзей, Урбала с Летисом, и обрадовал обоих. Первого высоким, хоть и временным назначением, а второго, что берет его с собой на очередную авантюру.
– Будешь командовать тут вместо меня, – сообщил он немало удивленному другу, когда тот вместе с Летисом прибыл в походный шатер командующего западного крыла, – пока я сделаю одно дельце в Нумидии.
– Тебя что, – услышав о Нумидии, все же не удержался от ерничества польщенный назначением Урбал, – отправляют к царю Сифаксу, охранять его прелестную жену?
– Думаешь, во всей Нумидии, кроме охраны этой красотки у нас больше нет других занятий? – не обиделся на шутку Федор, – нет, у меня наметилось дельце поважнее. А ты тут смотри, не расслабляйся. Есть сведения, что сенаторы готовят крупную вылазку. Если проморгаешь ее, мало не покажется. Я поручился за тебя перед Гасдрубалом.
– Не беспокойся, – стал серьезным Урбал, – не проморгаю. Гасдрубал останется доволен моей службой. И тебя не подведу.
– Я так ему и сказал, – кивнул головой Чайка, разглядывавший походную карту, что лежала перед ним на столе, чтобы убедить друга в том, что действительно собирается в Нумидию.
– Это надолго? – уточнил его смуглолицый собеседник, проследив за взглядом Чайки. При этом он поправил ножны своей фалькаты, что немного мешали ему сидеть. Урбал только что вернулся с передовой, где занимался осмотром вверенных ему укреплений.
– Не знаю, – делано развел руками Федор, – думаю, дней двадцать, не меньше. Но и, надеюсь, не больше. Так что, придется тебе тут за меня отдуваться перед командованием.
– Это не долго, – слегка ухмыльнулся Урбал, откинувшись в кресле с короткой спинкой, – прошлый раз твоя неожиданная прогулка Италию длилась гораздо дольше.
– Прошлый раз, – подтвердил Федор, вспоминая свое неожиданное похищение людьми Магона, и все события, произошедшие вслед за этим, – все вышло случайно и против моей воли. Сейчас все завершится быстрее. Боги на моей стороне.
Он помолчал немного, вспомнив о превратностях судьбы и тех опасностях, что грозили ему в Карфагене со всех сторон.
– Надеюсь, быстрее, – поправился он, отрывая взгляд от карты и переводя его с Гасдрубала на Летиса, удивленного не меньше друга, но пока молча внимавшего Федору.
– А мне что делать? – наконец раскрыл рот здоровяк.
– Нам понадобиться небольшой отряд людей, способных хорошо лазить по скалам, – начал издалека Федор, обращаясь сразу к обоим, – у нас есть кто-нибудь в живых из тех, с кем мы начинали поход на Рим?
– Со мной служат двое парней, – вспомнил Летис.
– В моей спейре, когда мы только вторглись в Нумидию, еще служило человек десять из тех, с которыми мы штурмовали замок васконов в Испании, – поделился соображениями Урбал, и уточнил с некоторым удивлением, – а ты что, собрался захватить нумидийскую крепость? Уж не за Масиниссой ли ты собрался?
– Разыщи их и пришли ко мне, – Федор взглядом дал понять, что с этого момента всякие вопросы насчет цели предприятия излишни, – мне понадобиться человек тридцать, не больше. Делать это надо не привлекая внимания, поэтому всех, кого найдешь, отправляй в барак, что на восточной стороне лагеря, рядом с конюшнями.
– Он сейчас занят солдатами из инженерного отряда, – напомнил Урбал, – а рядом расквартированы артиллеристы из осадного обоза.
– Значит, этот барак надо освободить, – приказал Федор, – переселишь дня на три-четыре всех в другой, а этот мне понадобиться.
Чайка обвел взглядом друзей и уточнил.
– Итак, примерно десять человек. Это все? Мне нужно больше.
– Идет война, Чайка – напомнил Урбал, – люди гибнут каждый день. Даже опытные бойцы.
– Ну, если из опытных бойцов того призыва больше в живых никого не осталось, – решил Федор, – то наберите мне самых смышленых и ловких из тех, что есть под рукой. Придется обучить их войне в горах по ходу дела.
– За три дня? – удивился новоиспеченный командующий, немного удивленный поведением Федора, – ты не успеешь.
– Выбора нет, – отрезал Чайка, – приступайте. Гасдрубал ждет от меня отчета о готовности нового подразделения через три дня.
Слегка удивленный Урбал все же воздержался от дальнейших вопросов и вышел выполнять приказание.
– А ты обожди, – задержал второго друга Федор, и, немного поколебавшись, добавил, глядя в глаза ничего не понимавшего Летиса, – наведайся по-тихому на склад и подбери там снаряжение для трех десятков человек. Веревочные лестницы, крюки для лазания по каменным стенам, ну, ты помнишь, что нам было нужно в горной войне против васконов.
– Помню, – кивнул Летис, – такое забыть трудно.
– И главное, – перешел Федор на доверительный шепот, – поменьше болтай языком. Никому об этом деле не рассказывай. О нем знают только ты, я и Урбал.
– Могила, – стукнул себя кулаком по груди Летис, польщенный, что ему вновь доверили участие в какой-то секретной заварушке, – а что говорить солдатам? Куда собираемся?
– Ничего толком пока не говори. Скажи, что для них нашлось специальное дело за пределами лагеря и все. Понял? – ответил Федор, смерив здоровяка испытующим взглядом, – чем меньше они будут знать до отхода, тем лучше.
– Понял, – не очень уверенно подтвердил Летис, сам еще толком не осознавший свою задачу, – а куда мы идем?
– Придет время, узнаешь, – огорошил его Федор, – недолго осталось.
Летис слегка опешил, но больше не дождался от Федора никаких объяснений и вышел из шатра, зашагав в сторону оружейных складов.
Сам Чайка тем же вечером в одиночестве, чтобы не привлекать внимания, – по легенде он отбывал в Нумидию, – отправился на берег моря, контролировавшийся на всем протяжении войсками и флотом Гасдрубала. Там, прогулявшись вдоль линии вытащенных на берег кораблей, он присмотрел себе для дела новехонькую бирему, в которой вполне можно было разместить тридцать человек со снаряжением. Капитан биремы был лично знаком Федору, надежный моряк. Но ему тоже будет дан секретный приказ: принять на борт неизвестный отряд, доставить его к месту высадки и навсегда забыть об этом. Во всяком случае, до победы.
«Тесновато получится, но щиты оставим, а два корабля это уже многовато, – решил Федор, рассматривая в сгущавшихся сумерках такие близкие, но неприступные стены Карфагена, – легче будет заметить наш подход. А на одной биреме, помоги Баал-Хаммон, как-нибудь подберемся».
План проникновения в закрытый со всех сторон Карфаген, уже почти созрел у него в голове. То была простая математика. Чтобы попасть за линию фронта со стороны суши потребуется преодолеть три стены, а со стороны моря город защищала пусть и высокая, но всего одна. Главное было незамеченными взобраться на нее, а дальше, – дело техники. Спуститься вниз в гавань, затеряться среди кораблей и народа, пробраться сквозь вторую стену в городские кварталы. Как именно преодолеть эту вторую стену, в которой имелись многочисленные ворота, охранявшиеся бдительными стражниками, Чайка еще не придумал. Но, не сомневался, что за оставшееся время придумает.
«Был бы у меня акваланг или подлодка, – вспомнил о прошлой жизни морпех, – могли бы вообще по-наглому, сквозь водные ворота прошмыгнуть. Поднырнул под цепь и уже в купеческой гавани, а там еще одни ворота, и уже в военной. Правда, быстро только сказка сказывается, а вот дело… Нет у меня ни одного акваланга, да и сам я не рыба. Поэтому придется с крюками по стеночке. Ничего, кладка там крупная, блоки мощные, найдется, за что зацепиться. Главное шума не поднимать, чтобы не заметили».