Легенда об Иных Мирах

— Что за охота?
Женщина презрительно усмехнулась, прищурив глаза, осмотрела зал, высокомерная улыбка коснулась бледных губ.
— Идемте, — произнесла Фориэ и добавила, — и будьте же любезны, предложите руку.
Она провела его по пустынным, едва освещённым коридорам, где гулкое эхо подхватывало звук шагов и повторяло многократно. Немногочисленные патрули, узнав её лицо, лишь скупо кивали ей, не допытываясь больше ни о чём. Видимо её хорошо знали, а в её маленьких дамских ладошках лежала какая-то доля власти над людьми, основанной или на личном обаянии или положении в обществе — он не знал. Выйдя в сад, женщина подставила лицо ветру и мелким дождевым каплям.
— Пройдёмте садом, — предложила она, — тут ближе и приятней.
— Почему не галереями?
Она рассмеялась вновь.
— Вижу, Вы давно не были во дворце, — заметила насмешливо, — в галереях мы б спугнули не одну шалую парочку, ищущих уединения и покоя, возможно и нас бы приняли за искателей любовных приключений. Вам оно может и безразлично, а я не желаю огорчать мужа, пойдут слухи, он будет переживать. Знаете, как легко дать пищу для пересудов?
Она шла быстрым уверенным шагом, прекрасно зная путь, по которому доводилось пройти не раз. Сверху на головы капала вода, ветви деревьев переплетавшиеся в высоте, уже не в силах были держать влагу, и каменные плиты под ногами блестели от воды. Женщина поднялась по лестнице, толкнула прозрачную дверь, выходящую в сад. В комнате было темно и пусто, она пересекла её, открыла ещё одну дверь, ведущую в коридор.
— Опять сидит в лаборатории, — заметила, увидев свет вдали, — как обычно. Он нас не ждёт... Вероэс! — позвала, повышая голос, — Вероэс, встречай гостей.
Фориэ пошла на свет, уверенная, гордая, лёгкие шаги прошуршали по камню. Да-Деган вздохнул, на сердце стало тревожно и грустно « ну и зачем я за ней пошёл?» — спросил себя. Ответа не было. Он пошёл женщине вслед, ступая по обыкновению бесшумно, остановился на пороге, улыбнулся внезапно и вдруг.
Вероэс сидел за книгой, увлечённо читал, не замечая происходящего вокруг. Был он высок, широкоплеч, не сгорблен, хоть седина щедро присыпала некогда чёрные смоляные волосы; за пять лет на его лице прибавилось лишь несколько морщин, но глубоких и горестных, а во всём остальном он почти и не изменился, всё так же одевался в общепринятую на всех мирах медицинскую униформу и значка Лиги не спорол с рукава, всё так же затаённо, грустно улыбался, всё так же выглядел младше своих лет, хоть, и ненамного.
— Вероэс, — позвал мужчина, остановившись на пороге. Медик поднял взгляд, отложил книгу в сторону, улыбнулся едва заметно, затаённо и с лукавинкой.
— Здравствуй, Раттера, — ответил, пряча усмешку, — долгонько же ты добирался, или стал забывать старых друзей? Вижу, стал важным, таким, как раньше не был никогда. Ну да ладно, надеюсь, изменения коснулись только внешности?
Да-Деган пожал плечами, застыл, опёршись на дверной косяк.
— А как ты думаешь? — спросил небрежно.
Вероэс помолчал, посмотрел пристально, изучая гостя от кончиков туфель до замысловато уложенных локонов причёски, прошёлся взглядом по узору на шелках, губы дрогнули, словно собираясь сложиться в усмешку.
— И ты всё так же молод, — констатировал Вероэс, — как будто время властно над всеми, кроме тебя. Интересная деталь. Ты хоть помнишь, что мы ровесники?
— Помню, — тихо ответил Да-Деган, — моя память соответствует внешности, мне трудно что-то забыть, совсем так же, как это было в юности, когда мы впервые познакомились. Ты помнишь, как это было? И где. Нет? А я помню. И шум прибоя, и шутки Альбенара, аволу в твоих руках и небо Софро. Небо, которое едва не свело меня с ума. А вы стояли рядом и дивились на провинциала, ошеломлённого, испуганного и восхищённого одновременно. Не помнишь этого?
— Почему же, помню... Ты был похож на дикаря.
Да-Деган грустно улыбнулся, повёл плечами.
— Я и был дикарём. Ну, разве можно назвать иначе мальчишку, что до своих пятнадцати лет не видел иных миров, нежели только планету, на которой рос, да ещё в статусе Закрытого Сектора? Но не надо напоминать мне об этом Вероэс. Я и так вспоминаю о том слишком часто, нынешняя Рэна похожа на мою родину, так что и захочешь забыть, а не удастся.
— И народ на Рэне дичает, — заметила Фориэ, покачав головой, — кажется, я теперь только начинаю понимать, отчего Стратеги ввели столь драконовские правила, запрещающие сообщение с Закрытыми Секторами всем, кто не прошёл особую подготовку и не являлся сотрудником Разведки. Мы, живущие здесь, постепенно привыкаем к тому, к чему привыкать нельзя. К тому, что человек человеку не друг и брат, как всегда было в Лиге, а лютейший враг, привыкаем к подлости, относимся к ней как к чему-то само собой разумеющемуся, цепляемся за возможность выжить самим, и не думаем об окружающих. Неподготовленный человек в таких условиях быстро б сошёл с ума или погиб. Впрочем, как сказать, может, мы и сходим с ума, не знаю. Только всё это горько и обидно.
Да-Деган посмотрел на женщину внимательней, отметил выражение горького недоумения застывшего у губ, хаотичные непрестанные движения пальцев, что выдавали её волнение. Она заметила его интерес, ответила вызывающим взглядом.
— Странные высказывания для аристократки. — отметил Да-Деган коротко. Вероэс вздохнул.
— На Рэне хорошо живётся только подлецам, — заметил медик, — я надеюсь, ты не относишь госпожу Арима к этой славной категории?
Да-Деган отошёл к окну, ничего не ответив, постоял молча.
— Не отношу, конечно, — проговорил со вздохом, поскрёб ногтем стекло. — Но хотелось бы узнать ваше мнение о другой личности. Я что-то никак не пойму Аториса Ордо.
— Ордо? — невесело усмехнулся Вероэс, — боюсь он и сам себя понять не в состоянии.
— Вы с ним обсуждали бунт? — удивился Да-Деган.
— Нет. Он его ни с кем не обсуждает, может, и были смельчаки, которые хотели задать Аторису парочку вопросов, но о них никто ничего не слышал. А я, признаться честно, я хоть и стар, мне жизнь не надоела. Ко всему прочему в свою защиту могу привести лишь один аргумент — от Вероэса живого пользы больше, нежели от Вероэса мёртвого.
— Боишься, что Ордо бы поднял на тебя руку, заговори ты с ним о бунте? — спросил Да-Деган не отрывая взгляда от капель, что падали на стекло, медленно скатывались вниз, стараясь прихватить с собой попутчиц.
— Нет, — Вероэс удивлённо поднял взгляд. Да-Деган заметил этот жест в отражении на стекле, служившем ему зеркалом. — ему это в голову не придёт.
— Зато Энкеле додумается. — холодно констатировала Фориэ Арима. — И примет меры. Господин Корхида отчего-то старается оберечь больную совесть господина Ордо от лишних уколов.
— Это так заметно? — удивился Да-Деган.
— Отнюдь, — женщина дерзко выставила подбородок, — это не бросается в глаза, но верно только потому, что до этого никому нет дела, хотя это как сказать... Господин Да-Деган, а знаете, что в форт вы попали благодаря распоряжению генерала Энкеле Корхида, а не приказу Аториса Ордо?
— Вот даже как?
— Именно, — подтвердил Вероэс. — Ордо, разумеется, об этом никому не скажет, он искренне считал, что ты погиб во время бунта. И этому объяснению никто не удивлялся, уж извини, но форт на тебя подействовал достаточно сильно, в тебе сейчас мало кто способен узнать ... тебя же, но до бунта. Скажи «спасибо» Донтару, который, по моей просьбе, все ж сумел достать верные сведения о том, что сталось с твоей персоной. Мне, старику, никак не верилось, что ты мог позволить себя убить, когда вокруг творилось такое. Когда я сам, лично, сказал, что ты жив, но находишься в форте, Ордо взвился. Для него это было немалым сюрпризом.
— Это верно, — заметила дама, — в нашем доме был разговор о том же.
— Мило. — протянул Да-Деган. — Приятно осознавать, что все эти четыре года были ошибкой. Интересно, мне их кто-нибудь вернёт? Ну да ладно, я не злопамятный. А что ещё даёт вам основания полагать об интересе Энкеле к спокойствию Аториса Ордо? Ведь не только эта... ошибка.