Меньшевики и русская революция (1917-1922 гг.). Проблема политического выбора

1 сентября 1917 г. А. Ф. Керенский провозгласил Россию республикой. 1 сентября был создан Совет пяти (Директория). В его состав вошли министр-председатель А. Ф. Керенский, министр иностранных дел М. И. Терещенко, военный министр А. И. Верховский, морской министр Д. Н. Вердеревский, министр почт и телеграфов A. M. Никитин.
В ответ на создание Совета пяти Ю. О. Мартов заявил: «…всякая Директория родит контрреволюцию» 118. Именно в дни Корниловского мятежа лидеры меньшевизма уловили тенденцию сильного полевения партий, изменение политических настроений масс. Любое промедление в сложившейся ситуации грозило меньшевикам потерей инициативы и опасностью оказаться вне арены политической борьбы.
Как возможный вариант выхода из кризиса было проведение Демократического совещания. Оно проходило 14–22 сентября 1917 г. На нем было представлено 1582 делегата, из них – 532 эсера, 172 меньшевика, 141 национальные партии, 136 большевики. Все течения меньшевизма, в том числе и интернационалисты, возлагали большие надежды на созываемый форум.
Центральный вопрос – сохранять коалицию с кадетами или отвергнуть. Меньшевик А. Н. Потресов полагал, что коалиция – единственная возможность спасти революцию и Россию от краха. И. Г. Церетели, Ф. И. Дан считали, что коалиция возможна, но не против однородно-социалистического правительства. Он поддержал идею, но при условии поддержки ЦИК Советов. Эсер В. М. Чернов выступил за сохранение коалиции с кадетами.
В выступлениях мартовцев доминировала идея создания однородного демократического правительства и критика политики коалиционного правительства. Буржуазно-социалистическое правительство не опиралось на рабочих и, поддерживая его политику, социал-демократия выступала против данного социального класса. «Коалиция – это компромисс с политическими партиями, которые хотят идти с революцией. Наши буржуазные партии не способны на это» 119. В силу того, что буржуазия не была способна к компромиссу, она создавала, по мнению мартовцев, опасность для самой революции 120. Политика коалиции, считал Мартов, привела к отрыву от масс центральной власти. Единственный выход интернационалистами виделся в создании «истинно-революционной власти», способной решить общенациональные задачи. Однородное социалистическое правительство должно было функционировать до Учредительного собрания, будучи подконтрольным Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Причем такое правительство должно было иметь поддержку среди большевиков, иначе оно мыслилось интернационалистам не полностью легитимным 121. При голосовании меньшевики бросались из одной крайности в другую: сначала признали возможность однородного социалистического правительства (Церетели, Дан), а потом решили образовать новую коалиционную власть.
Особое место Ю. О. Мартов уделял Советам, которые представляли собой «новую ткань революционной государственности, которая заменяла обветшалую ткань государственности старого режима» 122, т. е. за Советами было признано образование нового института власти, который сумел заменить собой царские правительственные органы. Пытаясь привить на российской почве идеи демократии, интернационалисты видели в органах революционной демократии носителей идей народовластия, фактически концентрировавших в своих руках государственную власть на местах. Предполагалось, что Советы будут осуществлять свою власть в тесном единстве с органами местного самоуправления, армейскими организациями; земельными, фабрично-заводскими и продовольственными комитетами, а также с кооперативами и профсоюзами. Возникавшее противоречие между центром, где функционировало буржуазно-социалистическое правительство, и Советами на местах обрекало творческую работу демократии на бесплодность, так как кадеты тормозили проведение самых неотложных экономических, социальных, политических реформ.
В итоге, за коалицию проголосовало 776 делегатов, против – 688. Было объявлено о создании Временного Совета Республики или Предпарламента (135 эсеров, 92 меньшевика, 58 большевиков). Председателем стал эсер Н. Д. Авксентьев. Предпарламент должен был заниматься решением вопроса о власти, обеспечением политической устойчивости правительства, подготовкой постепенной смены коалиционного правительства чисто демократическим правительством. В работе Демократического совещания приняли участие большевики (Каменев и Троцкий). Они дали согласие на участие в работе Предпарламента. В. И. Ленин потребовал их выхода. 23 сентября Предпарламент одобрил создание третьего коалиционного правительства (10 социалистов, 6 либералов). Предпарламент на Совещании выслушал доклад Верховского, который настаивал на необходимости заключения мира. Вскоре он был отправлен в отставку.
Среди первоочередных и наиболее значимых задач, которые встали перед новой властью, была необходимость скорейшего завершения войны. Однако вопрос о выходе России из Антанты и прекращение военных действий вызвал жесточайшие дискуссии среди партийно-политических сил, захватив и меньшевистское крыло российской социал-демократии.
В отечественной исторической науке проблема восприятия и оценки меньшевиками событий Первой мировой войны обсуждалась не раз. Советская историография меньшевизма может быть рассмотрена с точки зрения сочетания ряда критериев: во-первых, определения места и роли исторической науки в советском обществе, а также идеологической ситуации в стране, накладывавшей существенный отпечаток и на историческую науку в целом; во-вторых, сопряжения идеологии и научного знания. В «Кратком курсе ВКП(б)» позиция меньшевиков в годы Первой мировой войны оценивалась в качестве завуалированной поддержки буржуазного правительства.
В 1972 г. вышла знаковая книга С. В. Тютюкина «Война, мир, революция» 123. Историк предпринял попытку пересмотра ряда методологических установок, связанных с изучением истории меньшевистской партии. В монографии собран огромный фактический материал по истории меньшевизма, освещены все основные течения меньшевизма в период Первой мировой войны.
В 1960–1970-е гг. издавалась многотомная история КПСС, где меньшевики оценивались как мелкобуржуазная и оппортунистическая партия 124. Наблюдалась определенная эволюция оценок в отношении РСДРП и, в частности, ее центристского течения в годы Первой мировой войны, применительно к которым использовался термин «революционный шовинизм». На современном этапе историки по-новому рассмотрели концептуальные наработки меньшевиков в различные периоды их существования. Можно выделить целую серию работ, в которых в той или иной мере анализировалась позиция российских социал-демократов в годы Первой мировой войны. Одним из крупнейших исследователей истории российской социал-демократии считается С. В. Тютюкин, посвятивший данной проблематике целый ряд работ 125. Его монография «Меньшевизм: страницы истории» носит синтезирующий, обобщающий характер. Одна из глав работы посвящена оценкам меньшевиков в период Первой мировой войны. Российские социал-демократы считали войну империалистической, но при этом отрицали империалистический характер внешней политики России, а агрессивность курса связывали с традициями великодержавности и экспансионизма военно-феодального типа 126. Тютюкин показал весь спектр оценок и мнений, существовавший в РСДРП по проблеме войны и мира.
В начале 2000-х гг. вышел ряд исследований, посвященных меньшевизму и его отношению к вопросам внутри- и внешнеполитического курса России. Так, Т. В. Щукина комплексно проанализировала деятельность меньшевистских организаций в специфических условиях Донской казачьей области с момента начала Первой мировой войны до декабря 1917 г. 127 Автор провела исследование конкретно-практической деятельности меньшевиков в рабочих группах при военно-промышленных комитетах в 1915–1916 гг., доказав, что среди меньшевиков, входивших в эти группы, были представители не только оборонческого течения, но и те, кто стоял на интернационалистских позициях. Щукина установила, что региональные руководящие структуры меньшевиков в период Первой мировой войны реагировали гораздо быстрее, чем центральные партийные организации, на происходившие изменения.