Большой погром (СИ)

Впрочем, я выкинул из головы мысли о прошлом. Не до этого сейчас. Тем более что мы добрались до хранилища артефактов.
Очередная комната, и в ней три продолговатых сундука. Крышек не было, дерево подгнило, и форма удерживалась только за счёт стяжек из бронзовых и медных полос.
– Владей, ведун. – Шаман, горделиво вскинув подбородок, отступил в сторону и освободил проход.
Я шагнул к первому сундуку и взмахнул рукой:
– Хорояр, неси факел.
Главный телохранитель с факелом встал рядом, и я заглянул в сундук. Ну и что же я там обнаружил? Кинжал с костяной рукояткой. Три обломанных копейных древка с рунными наконечниками. Свёрток материи. Металлическое зеркало в оправе. Слитки железа, каждый примерно по два килограмма весом. Небольшую раскрытую шкатулку с несколькими необработанными рубинами и полусотней изумрудов. Искусно сделанную железную корону.
Второй сундук. В нём два коротких меча и три кинжала. Круглый щит, настолько маленький, будто его делали для лилипута. Слитки меди, не меньше тридцати. Ветхий плащ красного цвета. Боевой топор. Стальная цепочка, а на ней перстень с крупным алмазом.
Третий сундук. Шлем. Кольчуга. Поножи. Пара сапог. Десяток сухих веток какого-то хвойного дерева. Тряпичный мешок, кажется с семенами. Несколько книг из тонко выделанной кожи, предположительно телячьей. Три бронзовых кольца. Серебряный браслет. Кузнечный молот. Верёвка с наконечниками для стрел. Клыки неизвестного хищника, возможно махайрода. Пояс из костяных пластин.
Всё это я увидел, не прикасаясь к вещам, и, осмотревшись, снова вернулся к первому сундуку. На миг замер, а затем провёл над ним раскрытой ладонью. Какое-то сильное излучение имелось, сомнений нет, и сила, которую можно назвать магической, или волшебной, в вещах была.
Браться голой рукой за древние артефакты я остерёгся. Ещё не время, ибо не настолько я крут, чтобы рисковать, и за плечами опыт, который подсказывал, что торопиться не стоит.
– Ты знаешь, что это за вещи, кому они принадлежали и в чём их суть? – посмотрел я на шамана, который оставался у входа, следил за мной и, как мне показалось, в любой момент был готов броситься наутёк.
Гест поморщился и мотнул головой:
– Нет.
– Почему?
– Знания утеряны. Шаманы, которые были до нас, иногда пользовались артефактами, а мы с братом уже не могли.
– Кто последним прикасался к артефактам?
– Мой отец, и ничем хорошим это не кончилось.
– Что случилось?
– Он хотел взять железную корону и лишился руки. Она отсохла, а он ещё и дар речи потерял. К вечеру же у него отнялись ноги. Два дня отец лежал пластом и молчал, сильно мучился и умер.
– Ты точно ничего об артефактах сказать не можешь?
– Не могу. Поверь, ведун, я не лгу.
Я снова стал осматривать содержимое сундуков, а заодно поразмыслил над ситуацией, в которой оказался.
Итак, артефакты, которые принадлежали древним богам и героям, теперь мои. Цель достигнута. И что дальше? Отдавать их волхвам не хотелось, ибо один раз они их уже потеряли, а последние события показали, что Венедский союз не так уж и устойчив. Следовательно, придётся всё спрятать, а потом самостоятельно, или привлекая особо грамотных и надёжных жрецов, разбираться в сути вещей и предметов, которые являются национальным достоянием.
Конечно, на это потребуется много времени. Но разве я куда-то тороплюсь? Есть тактические задачи, которые необходимо выполнять. А исследование артефактов – задача стратегическая, и сейчас проблема одна: каким образом переправить артефакты в Рарог? Хотя это как раз и не проблема, а мелочь.
Сундуки ещё держатся. Под них надо подтянуть полога и сделать узлы, которые можно погрузить на повозку. В посёлке венд елей парочку их видел. А потом кораблём доставить до моего города. Ответственным за транспортировку артефактов и венделей назначу Хорояра, а сам отправлюсь домой по тропе Трояна.
«Да, так и поступлю, – с удовлетворением подумал я. – Хорояр – человек верный и неглупый, с поручением справится».
 
Глава 6
 
Галич. Лето 1150 от Р. X.
Князь Ярослав Владимирович, сын галицкого владетеля Владимирко Володаревича, никак не мог заснуть. Время давно уже перевалило за полночь, а минувший день был весьма тяжёлым. Но лишь только князь закрывал глаза, как перед его мысленным взором разворачивалась картина поражения, которое нанёс ему русский царь Изяслав Мстиславич под Теребовлем. Произошло это в начале лета, месяц назад, но Ярослав до сих пор от этого не оправился.
Галицкие князья знали, что Изяслав перейдёт в наступление, и готовились его отразить. Они укрепляли города и собирали войска, просили помощи у ромейского императора, созывали наёмников, вербовали степных кочевников и строили планы. Вот только сил на прямой бой, чтобы встретить Изяслава в чистом поле, у них всё равно не хватало. Однако они могли обескровить объединённые войска Русского царства, продержаться до наступления холодов, и по приказу отца князь Ярослав организовал оборону Теребовля. Опыт у него уже имелся, и войско под рукой молодого Рюриковича собиралось хорошее. Костяком были дружинники из Галича и Владимира-Волынского, польские и венгерские наёмники, часть византийских воинов под командованием знатного ромея Фёдора Кавасила и местное ополчение. Всего же Ярослав имел три тысячи кавалеристов, четыре тысячи пехотинцев и более десяти тысяч ополченцев. С такими силами можно было удержать укреплённый Теребовль без особого труда.
Однако русский царь не собирался осаждать или штурмовать Теребовль. В силах тяжких, с большой дружиной из опытных ветеранов, киевским ополчением, чёрными клобуками, половцами, воинами племени голядь и отрядами вставших под его знамёна князей, он прошёл мимо города и направился прямиком к Галичу. Против Теребовля остался только крупный отряд лёгкой кавалерии, и Ярослав решился на вылазку.
Дружинники из Галича и Владимира-Волынского, при поддержке ромеев и наёмников, покинули Теребовль и атаковали лагерь противника. Чёрные клобуки и половцы выстоять против дружины не смогли. Понеся потери, они оставили богатый лагерь и отступили. После чего наёмники и ромеи начали грабёж вражеских палаток и обозов. А дружинники Ярослава, во главе со своим полководцем и Фёдором Кавасилом, продолжили преследование отступающего противника.
Войско галицкого князя рассыпалось. Ворота города были открыты, ибо победители спешили спрятать за стены многочисленные трофеи, и в этот момент появился Изяслав Мстиславич. Оказалось, что в сторону Галича отправилась только часть его войска, а отборные полки находились неподалёку, в засаде. Царь ждал, когда Ярослав сделает ответный ход, проявил терпение и выиграл. Его конные воины без особого труда захватили городские ворота, закрепились и дождались подхода пехоты. После чего ополченцы и бояре сдались, а наёмников и ромеев окружили, разбили и уничтожили.
Ярослав же и его дружинники из охотников превратились в дичь. Чёрные клобуки и половцы закружили вокруг отборных воинов, осыпали их градом стрел и смогли рассечь на части. Для князя, который осознал, что совершил непоправимую ошибку, всё складывалось очень плохо. Следовало бежать, и только наступление темноты спасло его и Фёдора Кавасила от гибели или позорного плена.
В Галич, всего на день опередив передовые отряды киевлян, Ярослав привёл триста сорок семь воинов. Остальные погибли, сдались на милость победителя или перешли на его сторону. Ярослав не оправдал надежд, которые возлагал на него отец, и был готов принять любое наказание. Однако Владимирко Володаревич, в последнее время сильно сдавший и постаревший, выслушал сына и поручил ему оборону Восточных ворот. Сдаваться он не собирался, и влиятельные галицкие бояре, которые всегда противопоставляли себя князьям, заверили его в своей преданности. Они не хотели идти под власть царя, слишком это накладно, и против него бунт не поднимешь. Потому самые влиятельные люди Галича и решили, что Владимирко Володаревич, который прислушивается к их мнению и имеет поддержку императора Мануила, гораздо лучше Изяслава Мстиславича.