Синий вирус любви

А я смотрела на подруг и улыбалась.
В прошлом люди любили вешать на всех ярлыки. И если прибегнуть к их методу, то Элла словно кукла: красива, легкомысленна, переменчива, но хорошо знает, чего хочет, и в связи с этим довольно целеустремленная, а временами жесткая. Айза очень правильная. Если бы она была воплощением богини, то однозначно правосудия. Знает, что хорошо, что плохо, всегда логична и рассудительна, но в то же время ужасная растеряша. А Орла… С ней я дружу дольше всех. Она порывиста, вспыльчива, прямолинейна и проста. А еще весьма ответственна в работе, имеет ясную голову и большое сердце.
Меня же можно было охарактеризовать принцессой и синим чулком одновременно, да к тому же еще и занудой.
Мы очень разные, и единственное качество, что нас объединяет, – доброта. Так, по крайней мере, говорит Айза, а ей можно верить.
– Спасибо, девочки, попробую последовать вашему совету. И мне пора обратно в лабораторию. На сегодня еще ядерная реакция намечена, – улыбнулась им.
– Да, – согласилась Айза, – у меня тоже куча дел, а уйти с работы нужно пораньше. Мы с Масиком планируем печь печенье. Я вас угощу.
Мы все поднялись из-за стола, но, услышав окончание фразы, замерли. Вспомнила, какую форму имела последняя выпечка подруги. Это были ракеты, ножи и прочее весьма разнообразное оружие. На меня родители недели две подозрительно косились, после того как я принесла печенье домой.
– Я на диете! – выдала Эллочка.
– У меня расстройство желудка, – выпалила я первое, что пришло в голову.
– Тогда заберу вашу долю. Мои ребятки в прошлый раз отлично повеселились, кидая бомбочки в рот, – улыбнулась Орла.
Айза спокойно кивнула, и мы, довольные друг другом, отправились работать. Вот что значит взаимопонимание среди друзей!
 
Глава 2
 
Алек Уотерстоун
– Сын, это возмутительно! Никакого уважения к родителям! Как можно игнорировать наши просьбы?! – Мама гневалась. Я, как послушный сын, молча внимал. – Столько времени тебя нет дома! Ты вообще думаешь возвращаться? Мы так скучаем и беспокоимся!
– Прости, мама, – смиренно кивнул я.
– Ты каждый раз отвечаешь одно и то же. Натурально издеваешься!
– Как я могу? – пробормотал, пряча улыбку.
Мария Уотерстоун не могла долго злиться на своих детей, значит, скоро выдохнется.
– Я не понимаю, почему у меня все дети такие упрямые? Сначала старший заставлял беспокоиться, улетел на край Вселенной. Только моими молитвами и стараниями там все нормально закончилось.
– Конечно, мама, – все же улыбнулся я, не сдержавшись.
– Ах, тебе весело! Думаешь, ты лучше? Я десять лет полагала, что мой сын – ученый, а оказалось – самый настоящий шпион!
Я отвел глаза от голограммы. Конечно, нехорошо скрывать от родителей свой истинный род деятельности… Но где вы видели шпионов, которые об этом рассказывают? И если бы не новое задание, а в связи с ним и назначение в систему Альдебаран, дядя не поделился бы с родителями сведениями о моей реальной работе.
Ну разве плохо было, что мама считала меня ученым, который часто ездит в командировки? Ей меньше нервов, мне – проблем. Папа отнесся к новости гораздо спокойнее, видимо, что-то подозревал.
– В общем, я на тебя сильно обижена, – закончила мать обличительную речь. – Прощу, если женишься.
Я во все глаза уставился на матушку. Где связь между тем, что я невнимательный и несносный сын, и моим браком?
– Мама, ты же знаешь, мне далеко до порога безумия драгов.
– А что, нужно доводить до крайностей? – вскинув брови, поинтересовалась Мария Уотерстоун.
– Поспешный выбор может драгу дорого обойтись, – напомнил.
Некоторое время матушка молча взирала на меня, потом ее голограмма подошла и села в кресло напротив.
– Знаешь, Алек, еще с вашего детства я поняла, что мои дети очень разные. Но больше следила за дочерью и старшим сыном, а надо было за средним. Ты тихоня, но иногда я тебя боюсь. Совершенно непробиваемый характер.
– Мама! – я возмутился ее словами.
Впрочем, дядя твердит похожее, считает меня жестким и волевым, прекрасным шпионом. Сомнительный комплимент.
– Ну хоть какие-то эмоции, – вздохнула матушка. – Может, я во время беременности переела чего?..
– Хватит меня дразнить. И нам пора прощаться. Я все-таки теперь военный, к тому же завтра рано вставать.
– Будь проклят день, когда тебя отправили в эту систему! Я еще поговорю с твоим дядей. Входит в Галактический совет, а ума так и не нажил.
Чувствую, разговор не первый.
– Передавай привет папе и братьям. А сестричке – удачи в дрессировке ее ляга, – хмыкнул я.
Завершив разговор с матерью, в изнеможении упал на кровать. Моя семья – это что-то с чем-то. Похожа на стихийное бедствие.
Триста лет назад при помощи одной из утерянных впоследствии разработок в наше время была перенесена моя мать.
Думаю, все в этой жизни неслучайно.
Образование в нашем обществе имеют право получить все. И еще в школе каждый проходит тестирование на профессиональную пригодность, то есть определяет для себя сферу деятельности, для которой больше всего подходит и которая будет больше всего нравиться. Но образование у нас не общее, а узкоспециальное, да и далеко не все обременяют себя получением дополнительных знаний. Зачем, когда вокруг столько развлечений? В общем, мы стали легкомысленны, поверхностны.
В связи с этим появление моей мамы заставило на многое посмотреть иначе. Время течет неторопливо и меняет людей постепенно. Мария Уотерстоун помогла понять, насколько мы изменились, и в некотором плане не в лучшую сторону.
Тогда отец, на грани безумия, практически перешагнув порог, и встретил свою пару в лице моей матери. Драги до достижения пятисотлетия должны жениться или начинают потихоньку сходить с ума.
В нашем обществе много рас, и практически все, кроме двух, семей не заводят. В браке состоят только пятнадцать процентов населения. Самые распространенные отношения – ни к чему не обязывающий секс. Иногда живут вместе, затем разбегаются, ищут новых сожителей и так далее. Бывают как межрасовые браки, так и между полами.
В некоторых уголках Вселенной устои отличаются, но это скорее исключение, чем правило. И конечно, мою мать, прибывшую из другого общества, такое устроить не могло. Спасло ситуацию то, что ее спутник жизни был драгом, представителем одной из двух консервативных рас.
Драги внешне – те же люди, но с кожей синего цвета. К тому же у нас имеются хвост с кисточкой на конце, который можем использовать в виде дополнительной конечности, зубы, как у матерого волка, и черные когти. Да и вообще в нас много звериного.
У моей расы давно не рождаются женщины, и мужчины всю жизнь ищут себе пару и могут так и не найти. Если повезло и драг понимает, что нашел подходящую самку, у него начинается брачный период, во время которого выделяются феромоны, воздействующие на физический фон женщины, побуждая ее к более близким отношениям. Он начинает охоту и добивается своей пары. Обручение происходит, когда драг кусает избранницу, ставя на ней свою метку, а затем заключается брак. Или наоборот. В том случае, если феромоны не действуют на пару, то они отступают и ждут следующую. Если самка все же попадает под их действие, драг ее уже не отпустит.
Драги однолюбы, как лебеди. У нас нет разводов. При обручении происходит запечатление. Когда мы женимся на женщине другой расы и появляются дети, мальчик обязательно будет драгом, а девочка – материнской расы. Первый, взрослея, приобретает синий цвет. Чем синее драг, тем он старше. При жизни длиной в тысячу лет окончательный темно-синий цвет мы приобретаем примерно в пятисотлетнем возрасте.
Наиболее подходящей для драгов парой в плане плодовитости являются земляне, тем не менее союзы между нашими расами заключаются нечасто. Из-за физиологической особенности – «зацикленности» на партнере – измены у нас караются смертью. Не многие землянки готовы рискнуть. Зато мы живем дольше всех и продлеваем жизнь своим женам за счет секса и детей. Пока живет драг, будет здравствовать и его супруга. Нелегкий выбор…