Меркнущий свет
– Хорошо, сержант, – сказала новенькая, повернувшись к Логану, – я хочу, чтобы вы прочесали всю улицу в поисках использованных презервативов. Если мы сможем… – Она заметила выражение на лице Логана и остановилась: – Что?
– Шор-лейн – это один большой сексодром на открытом воздухе. Там будут сотни использованных презервативов, и мы никогда не сможем сказать, как долго они там находились, кто их носил или у кого внутри они были.
– Но ДНК…
– Если принимать во внимание ДНК, то первое, что мы должны сделать, – доказать, что это было внутри нее, затем, что этот презерватив был на убийце, а не на ком-то из ее постоянных клиентов. Не говоря уже о такой штуке, как «использование в момент смерти». И мы также не знаем, занимался ли с ней сексом тот, кто на нее напал, сначала… – Логан запнулся, – или потом?
Он обеспокоенно взглянул на доктора Фрейзера, но тот покачал головой.
– Этого можно не бояться, – сказал он. – Год назад был у нас один мерзкий случай, когда нескольких маленьких мальчиков похитили, задушили, потом надругались над ними и затем изуродовали. По крайней мере, наш случай на это совсем не похож.
– Я поняла. – Девочка наморщила аккуратно выщипанные брови. – Я также полагаю, что потребуются значительные расходы на то, чтобы извлечь образцы ДНК из всех этих презервативов.
– Еще какие! – сказали одновременно Логан и доктор Фрейзер.
– Тем не менее я настаиваю на том, чтобы они были собраны, – сказала она. – Мы можем хранить их при низкой температуре на тот случай, если появится подозреваемый.
Логан не видел в этом смысла, но что он мог поделать? Ведь он был всего лишь скромным детективом-сержантом. Правда, только до тех пор, пока не становился тем, кто отдает приказ розыскным командам прочесать все в округе в поисках старых гондонов, и предпочтительно с содержимым.
– Сделаем, – сказал он.
– О’кей. – Помощник прокурора сунула руку в карман своего безукоризненного костюма, вытащила изящный черный бумажник и протянула каждому пахнущую свежей мятой визитную карточку. – Если что-нибудь появится, днем или ночью, дайте мне знать. – Потом она уехала.
– Ну, – сказал доктор Фрейзер, когда дверь морга захлопнулась. – Что вы думаете?
Логан взглянул на визитку: «РЕЙЧЕЛ ТУЛЛОК. БАКАЛАВР ПРАВА. ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРОКУРОРА». Он вздохнул и сунул ее в нагрудный карман.
– Думаю, что у меня уже есть о чем беспокоиться.
На часах было двадцать пять минут двенадцатого, и Логан начинал раздражаться. Он пришел в офис Службы внутренней безопасности загодя, не желая производить отрицательное впечатление, хотя прекрасно понимал, что об этом нужно было думать раньше. Инспектору Напье Логан не нравился. Он его никогда не любил. У него просто зудело в одном месте, так ему хотелось подловить и опрокинуть Логана на покрытую шрамами спину. Было без двадцати двенадцать, когда Логана наконец-то пригласили войти в инспекторское логово.
Напье от природы выглядел человеком глубоко несчастным и умудрился выбрать себе профессию, при которой его жалкое лицо, редеющие рыжеватые волосы и крючковатый нос были явным преимуществом.
Инспектор не встал, когда вошел Логан, просто указал перьевой ручкой на неудобный пластиковый стул у противоположного края письменного стола и продолжал царапать что-то в своем настольном календаре. В кабинете находился еще один человек, инспектор в форменной одежде. Он сидел в дальнем конце комнаты, привалившись к стене, со скрещенными на груди руками и непроницаемым лицом. Он не представился, когда Логан нервно обводил взглядом кабинет Напье. Эта комната полностью соответствовала своему хозяину – каждый предмет находился на своем месте. Все выполняло свою функцию, не было ничего фривольного, вроде фотографий любимых людей. Если предположить, что они у Напье были. Завершив свою запись «мрачным» росчерком пера Напье поднял глаза и осчастливил Логана едва заметной улыбкой, самой неискренней в истории человечества.
– Сержант, – сказал он, разглаживая острые как бритва складки на сшитой у хорошего портного черной униформе. Пуговицы подмигивали и блестели в свете флуоресцентных ламп, как крошечные карманные часы гипнотизера. – Я хочу, чтобы вы рассказали мне все о констебле Мейтлэнде и почему он сейчас в отделении интенсивной терапии. – Инспектор удобнее уселся в своем кресле. – Прошу заметить, что это ваше рабочее время, сержант.
Логан начал рассказывать про провалившуюся операцию, а молчаливый человек в углу что-то записывал. Анонимная наводка: некто продает краденые электротовары на заброшенном складе в Дайсе. Собрал сотрудников, меньше, чем ему бы хотелось, но это были все, кого он смог найти. Выскочили у склада глубокой ночью, когда, как предполагалось, должна была происходить большая поставка. Всех расставил по местам. Наблюдал за тем, как появился грязно-синий фургон, и стал сдавать задом к воротам склада. Скомандовал начать штурм здания. И все пошло наперекосяк. Констебль Мейтлэнд получил пулю в плечо и свалился с мостков. Метров с пяти, прямо на бетонный пол. Кто-то кинул дымовую гранату, и все плохие парни сбежали. Потом, когда дым рассеялся, никаких краденых вещей на складе обнаружено не было. И они отвезли Мейтлэнда в больницу «скорой помощи», и доктора сказали, что он не выживет.
– Понятно, – сказал Напье, когда Логан закончил. – Почему же вы приняли решение использовать людей из невооруженной команды поисковиков, вместо специально подготовленных вооруженных сотрудников?
Логан опустил глаза и стал рассматривать свои руки:
– Подумал, что в этом не было необходимости. В полученной информации ничего не говорилось об оружии. К тому же это были краденые вещи, мелочовка, ничего особенного. На брифинге мы сделали полный анализ рисков…
– И вы берете на себя всю ответственность за полное… – Напье поискал подходящее слово, – фиаско?
Логан кивнул. Ничего больше он сделать не смог.
– Да к тому же все это получило отрицательную огласку, – сказал Напье. – Случаи, подобные этому, привлекают особое внимание средств массовой информации, приблизительно так же, как разлагающийся труп привлекает мух…
Он взял со стола вчерашний экземпляр «Ивнинг экспресс». В заголовке стояло что-то безобидное о ценах на недвижимость в Олдмелдраме, но инспектор полистал страницы к центральному развороту, и протянул Логану через стол. «ПО МОЕМУ МНЕНИЮ…». То была регулярная колонка, в которой газета раскручивала местных «шишек» – мелких знаменитостей, отставных полицейских инспекторов и политиков – на высказывания по поводу чего-нибудь злободневного. Вчера была очередь члена городского совета Маршалла. Вверху колонки, как обычно, помещалась фотография – будто резиновые черты лица были широко растянуты масляной улыбкой: этакий самодовольный бездельник.
Некомпетентность полиции растет: посмотрите только на провалившуюся вчера операцию, и вы получите лишнее тому подтверждение. Ни одного ареста, и один офицер полиции на пороге смерти. Пока наши бравые ребята в синей униформе патрулируют улицы, безукоризненно выполняя свою работу, становится совершенно ясно, что их старшие товарищи не могут даже организовать вечеринку на пивоварне, как говорится в пословице…
И все в таком духе на целую страницу, при этом неудавшийся логановский рейд упоминался как пример воплощения в жизнь всех ошибок полиции. Логан бросил газету на стол, и его слегка затошнило.
Напье извлек толстую папку с надписью: «ДС Л. МАКРЕЙ» – из лотка с входящими документами и добавил статью адвоката Маршалла к стопке газетных вырезок:
– Вам несказанно повезло, сержант, что пресса не пригвоздила вас к позорному столбу за все это. – Он аккуратно положил папку обратно в лоток. – Очень интересно, будет ли местная пресса так же любить вас, когда констебль Мейтлэнд умрет… – Напье посмотрел Логану прямо в глаза. – Итак, я дам свои рекомендации старшему констеблю. Вы в свое время узнаете о том, какие меры будут приняты в отношении всего этого. Однако я бы хотел, чтобы вы приняли во внимание то, что моя дверь всегда открыта для вас, если вы пожелаете обсудить со мной какие-либо проблемы. – И все это с искренностью адвоката, специализирующегося на разводах.