МОЙ БАБАЯН
тебя есть дети? – неожиданно выпалила Алена.– Если бы были, это изменило бы твое отношение ко мне? – «Что за подготовка к ЗАГСу? – стрельнула мысль. И что у тебя вертится вообще в голове? Неужели я произвожу впечатление стабильного, уравновешенного жениха в поисках своей голубки? Алена, посмотри, пока ты цедишь первый стакан коктейля, я уже разменял третий за семь минут! Какая стабильность, о чем ты думаешь?!».
Было видно ее внутреннее метание между настоящей оторвой Аленой и банкиршей, старающейся держать марку. Ничего, Леша подождет.
– Фигуристки лучше всех следят за своими фигурами.
– Смешно, ха-ха-ха! – ее смех оказался звонким, четким.
Чем откровеннее ржет персонаж, тем душевнее сам по себе человек, более открытый, что ли. Эту дурацкую черту я подметил уже давно. А еще такие девчата умеют оторваться.
– Что будем есть? – спросила она, уставившись в меню.
– Все, что хочешь. По идее, котлеты в местном пабе должны быть тоже крафтовыми и сочными, – мне хотелось сделать акцент на двусмысленности слова «сочность», и я смотрел ей прямо в глаза, немного улыбаясь при этом.
Она блеснула в ответ зелеными изумрудами и, как опытный ловец, завуалировала свой посыл молчаливым игнорированием моего межстрочного диалога. Игра продолжалась.
Гамбургеры готовили непривычно долго.
– Видимо, он, – я кивнул в сторону бара, – и за бармена, и за бухгалтера, и за повара, и сам себе за жену, – вырвалось из меня от нетерпения.
Алена рассмеялась в голос. Она раскрывалась, как хризантема, с каждым глотком, показывая свои устремленные всюду и никуда лепестки-интересы, и тем радовала меня. На время забылось желание всадить шутя этой малышке.
Поужинав, она не отказалась сесть в машину. Долго не размышляя, под включенную музыку нежно направил ее подбородок в свою сторону. Алена уверенно поддалась и, впиваясь губами, начала постанывать. Маленький язычок умело вертелся, сначала словно рапирой отбиваясь от моих атак на своей территории, а после перейдя в наступление ко мне. Она приятно пахла. И «Егорка» подскочил. Вообще, запах – одно из самых главных проявлений женщины. Она не должна пахнуть рыбой, перевариваемой пищей или вчерашним днем. Возбуждение вернулось от Егорки в голову, от головы к рукам, и они потянулись ласкать незнакомое тело такой притягательной Алены. Но добравшись до ее гнезда раздора, я получил конкретное «нет».
– Все так хорошо начиналось, – прессовал я озорную девчонку.
– Ты мне нравишься.
– А так буду нравиться еще больше.
– Мне пора.
И она вышла, прикурив себе и мне.
– Рад был с тобой встретиться, это был насыщенный день.
Она докуривала уже по пути к своему дому, обернувшись лишь на повороте, чтобы убедиться, слежу ли за ней. Следил.
Ехал я с мыслью, что мои трусы промокли. И меня забавляла способность не злиться, что будучи сытым, остался в этот вечер все же голодным.
Через день мы списались. Признаться, ненавижу длинные переписки, такие же длинные разговоры и лобковые волосы. Последнее – атавизм для неандертальцев, жующих бананы и пукающих на свои пальцы.
Договорились, что заеду так же в 19:00. Вообще, девушки, знайте: когда вы договариваетесь о времени, опаздывая на десять минут, вы еще милы («Наверное, прихорашивается для меня», – так думают ожидающие принцы), когда на двадцать – вы уже тупеете в глазах кавалера, когда на пятьдесят – появляется мысль: «Трахну ее на раз очень грязно, забуду и заблокирую контакты».
Барышни явно перебарщивают с надоевшим стереотипом об ожидании, забывая, что и нам известен этот избитый инструмент то ли определения «тот ли это кавалер», то ли инструмента самовозвеличивания своей мохнатки. Аксиома: минута ожидания – минус грамм уважения! Если бы среднестатистическая девушка суммировала все те часы ожидания своих кавалеров за весь сексуальный путь собственной «улиточки», то в надежде исправить карму пришлось бы ей быстро давать самым несчастным, лишенным женского тепла мужчинам в большом количестве. Карма страшная штука!
В итоге Алена вышла в 19:25 – как всегда, в хорошем расположении духа. Даже не вышла, а выстрелила, как снаряд, пнув дверь банка ногой, словно шалопай-школьник закончил учебный год, и ему было все равно, что осталось за его спиной, – он наконец свободен. Дождалась! Она хлебнула от души с радостной миной глоток воздуха и продекламировала:
– Это никогда не кончится! Они явно хотят меня выдрать сначала поочередно, а потом все разом, – затараторила Алена.
– Шли их лесом, у тебя все впереди!
– Не могу, ипотека, сын, – она продолжала курить и словно не обращала внимания, как я отреагировал на наличие нового героя в нашем романе.
Что это, переход к новому формату взаимоотношений? То, что она приняла какое-то решение в отношении меня, это понятно. Не будущий муж – факт! Почему не побоялась сообщить о своем двойном грузе? Она не из тех, кто припадает ушами к сладким комплиментам. Да и сам я был не из тех, кто будет раскидываться эпитетами и ожиданиями, склоняя к постели через ложь, не 17 лет. Значит, сегодня будет веселее.
Поехали на ее желтом «Опеле». Это чудо оказалось на удивление юрким, входило резко в повороты, слушалось молниеносно руля и педалей. А пробитый глушитель создавал ощущение присутствия подо мной гоночного кара, способного порвать все, в том числе и мой зад. Ощущения были смешанные. Она пыталась произвести впечатление опытного водителя, кидая свою блоху то в одну полосу, то в другую, влезая между машин. Ремень незаметно застегнулся на мне. Зазвучал шансон. Пазл собирался в голове. Представился лесоповал, двенашка строгача, и она ублажает «мамочку».
– Я слишком резко вожу? – не без радости в голосе спросила Алена.
– Не то чтобы, нормально. Просто водители нынче пошли не ахти какие, могут не успеть отскочить.
Ей нравилось быть в моих глазах не такой, как все. И она такой была. Даже слишком не такой.
Мы приехали на ту же парковку, что и в прошлый раз. Тот же паб, ее дом напротив.
– Давай, я сразу в паб, а ты подрывайся туда, как переоденешься, – не дожидаясь ответа, вышел из авто.
Быть может, она представляла себя водителем такси из одноименной французской кинокартины? Или пчелкой, беззаботно летающей от ромашки к ромашке? Потому столько драйва за рулем.
Вечер стал похож на предыдущий, интрига уходила, а секса хотелось больше. Представил, какая она без одежды. Голые плечи, не скованные лямками белья. Маленькие коленочки, пропадающие за моими руками. И чуть виноватый взгляд.
Она много говорила, ей нужно говорить, иначе потеряет равновесие. Она пила коктейль, ела салат, смеялась в голос и блестела глазами. Сегодня достаточно было кивать и иногда говорить короткими фразами. Это ее вечер.
– Паб закрывается, нам пора.
–