Обнаженная для зверя

– Нет… – прошептала дрожащими губами. – Я не хочу…
– Почему? – оникс прищурился. Мой ответ пришелся ему не по нраву.
– Я боюсь. Боюсь, что тогда может со мной произойти…
– Там есть пункт о недопустимости физических увечий, – невозмутимо отозвался он, не понимая, что делает только хуже.
Я все же открыла и начала читать – медленно, вдумчиво. Казалось, оникс учел почти все, и да там был пункт про физические увечья, точнее о том, что я их не получу. С виду все было предельно ясно. Я соглашаюсь на год стать его любовницей, сопровождать его туда, куда он попросит и тогда, когда он попросит. Никому не говорить о контракте и сексуально удовлетворять его желания. Я покраснела, когда прочитала перечень того, что возможно от меня попросят. Но тут не было ни одного пункта, который бы мог навредить мне.
– Здесь не указано обличие… а если вы решите меня взять в звериной форме? – поинтересовалась я. Говорить о таких вещах было неприятно. Вообще, вся ситуация была на редкость отвратительной.
– Тут указан пункт про увечья. Секс со зверем, безусловно, тебе их нанесет.
Я сглотнула и отложила договор. Руки дрожали.
– И все равно… это договор… все это слишком попахивает ловушкой. Я не могу…
– Эва… – протянул он, прищурившись. – Тебе интересно, зачем все это? Я мог бы взять тебя еще там, в клубе… и возможно, ты, осознав перспективы, даже бы не сопротивлялась… ведь так?
Я сдержано кивнула, чувствуя, как начинают гореть щеки от этого разговора. Если бы он решил взять меня там в клубе. Да, я бы не сильно сопротивлялась. Знала, что сопротивлением сделаешь себе только хуже. Нас предупреждали, что иногда такое происходит. Некоторые девочки нарывались специально, если видели, что клиент богат.
– Но я не обделен женским вниманием, я привык к тому, что мне не отказывают и меня стараются ублажить. Зачем мне вяло сопротивляющаяся девица, мечтающая о том, чтобы все закончилось быстрее? – поинтересовался он, наклонившись через столик ближе ко мне. – Как бы ты не сводила меня с ума, подобная перспектива убивает все желание. Мне нужно чтобы ты хотела меня…только в этом случае, удовольствие будет стоить все затрат.
– Я не могу этого обещать, – честно призналась я. – Я вас боюсь…
– Именно поэтому я хочу тебя на год. Этот год ты не будешь от меня бегать и постараешься сделать так, чтобы нам было хорошо вместе. Речь идет про постель. Я не думаю, будто между нами возможны отношения… зверь он тоже может ошибаться. И я верю в то, что он ошибся. За год и он насытится твоим телом, и отпустить тебя будет несложно.
– А если нет? Если он не насытится.
– Эва, мы с ним одно целое. Иногда его инстинкты срабатывают быстрее, чем мои и он видит то, чего не замечаю я. Но поверь, мне лично мне не нужна в качестве постоянной спутницы малообразованная танцовщица из пригорода. Ты хорошенькая, но вряд ли мы найдем точки соприкосновения где-то кроме постели. Ты ненавидишь ониксов, я равнодушен к рыжим танцовщицам.
– Да я ненавижу ониксов, – прошипела, глядя прямо ему в глаза. – Из-за того, что вы уничтожили мою семью, мой дом, мое будущее я вынуждена была работать танцовщицей. Мне тоже всегда нравились светские леди, и я могла бы ей стать.
– История не знает сослагательного наклонения, – припечатал он. – И ты сейчас примешь мое предложение…
– А если нет? – бросила я с вызовом.
–То значит ты глупее, чем я думаю. Ты готова наплевать на собственное будущее, на будущее сестры из-за глупых амбиций и гонора? Я ведь объяснил тебе, что не буду брать тебя силой.
– Но я должна буду покориться и изобразить что мне хорошо? Подписав договор, я подтверждаю, что готова разделить с вами постель.
– Изображать ничего не придется, Эва… – прошипел он. – И не думай, будто я не сумею перейти от пряника к кнуту. Я ведь могу и подождать. Я сделаю так что ты не найдешь тут работу, и когда ты окажешься на грани отчаяния, без работы, денег, жилья, с сумасшедшей сестрой на руках, я повторю свое предложение. Но условия будут другими. Ты, правда, хочешь этого дождаться, Эва?
Я растерялась. Не знала, насколько оникс способен претворить свои угрозы в действие, но мне стало страшно, и я прошипела.
– Я подпишу контракт, только ради сестры.
– Ты его подпишешь ради себя, Эва, – парировал он. – И это одно правильно.
Я, понимая, что слезы сдержать не получится, поставила росчерк, а оникс довольно добавил.
– Я никогда бы не стал портить тебе жизнь, Эва, намерено, но не отстал бы.
– Ненавижу тебя, мерзавец, – прошипела я, осознав, что угрозы были просто угрозами.
– Знаю, – довольно ухмыльнулся он. – От этого только интереснее.
Сейчас, когда передо мной на столе уже лежал подписанный контракт, я испытывала странные чувства. Словно стояла на краю пропасти и вот меня толкнули в спину. Мир застыл, я уже падаю, и изменить ничего нельзя, но все словно в замедленной съемке – прошлая жизнь, несбывшиеся мечты, а впереди только ветер и где-то далеко внизу камни. Жуткое ощущение страха, опустошенности и смирения.
Есть не хотелось, улыбаться и делать вид, что у меня все хорошо тоже. Я вообще не жаждала находиться в этом месте, но выбора не было. Уже пять минут я не принадлежала себе, а была игрушкой в лапах зверя.
Как ни странно моя жизнь не перевернулась с ног на голову. Все так же медленно тянулось время в ожидании заказа, играла музыка, и тихо переговаривались другие посетители. И это особенно удручало. Моя жизнь закончилась, а мир этого не заметил.
Я даже не обратила внимания, что сижу, словно восковая статуя, а щекам катятся слезы. Зато оникс заметил и помрачнел.
– Неужели, это самое плохое, что случалось в твоей жизни, Эва? – поинтересовался он тихо.
– Все остальное плохое уже закончилось, а это… только начинается, – я не считала нужным скрывать свои чувства. – Спросите меня через год, насколько все ужасно.
– Вы драматизируете.
– Возможно, – не стала отрицать я. – Но я подписала бумаги, а значит, выполню все свои обязанности и справлюсь с эмоциями. Я ответственная, именно это качество помогло мне выжить.
Оникс промолчал, но посмотрел на меня очень пристально, задумчиво. Я не смогла разгадать его взгляд, а потом нам принесли бутылку шампанского во льду и заказ. По мне так, весьма сомнительный повод, чтобы его отмечать, но вслух я не сказала ничего. Дождалась, когда официант напомнит бокалы и, улыбнувшись, чокнулась в ответ на тост «За будущий год».
Напиток был холодным, резким с тонким вкусом. Я не любила игристые вина. До этого момента. Сейчас четко осознала, что просто не пила нормальных.
– Знаешь, Эва, – оникс тоже неторопливо пил из своего бокала. – Ты, конечно, можешь жалеть себя, размышлять о том, что твоя жизнь не удалась. К слову сказать, до моего укуса она тоже была несахарной. А можешь просто жить и получать удовольствие. Выбор за тобой.
– Да. Моя жизнь была несахарной, – согласилась я, разглядывая пузырьки в бокале. – И виной тому ониксы. А сейчас вы предлагаете наслаждаться жизнью с теми, кто лишил меня семьи.
– Нет, Эва. Ты обманываешься себя, – жестко отозвался мужчина. – Виной тому не ониксы. А война. Мы долго можем рассуждать о правых и виноватых, но мирные жители гибли с обеих сторон. И простые солдаты тоже. Они выполняли приказ.
– И ты?
– И я выполнял приказы.– Он не стал отрицать. – Но война закончилась и теперь наша общая цель, вернуться к мирной жизни. Можно ненавидеть друг друга, но угадай, что породит ненависть?
– Войну… – прошептала тихо, ненавидя себя за то, что в душе соглашаюсь с доводами оникса.
– Вот именно, Эва, поэтому наслаждайся шампанским, видом и музыкой. Позволь себе расслабиться… вечер только начинается.
«Это-то и заставляет меня переживать» – подумала, но дежурно улыбнулась и сделала глоток шампанского. Внезапно, идея примитивно нажраться, не стала казаться такой уж и плохой и я сделала то, чего не делала никогда. Перестала тянуть один бокал весь вечер. Я последовала приказу оникса и расслабилась. Тем более, что шампанское был приятным и пузырьки веселили, заставляя забыть, как тяжело было у меня на душе. Наверное, если лишаться невинности с нелюбимым мужчиной, лучше это делать не на трезвую голову.