Храм и ложа. От тамплиеров до масонов
Именно такое предположение выдвигается в поэме четырнадцатого века «Смерть Артура»: «Он (Мордред) собрал легионы грязных чужаков… наемников, пиктов и язычников, а также опытных рыцарей из Ирландии и Аргайлла, объявленных вне закона».
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ШОТЛАНДИЯ И ТАЙНАЯ ТРАДИЦИЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
НАСЛЕДИЕ ТАМПЛИЕРОВ В ШОТЛАНДИИ
Одно из заблуждений официальной науки – это строгое и временами искусственное разграничение «истории» и «мифа». В соответствии с таким разделением «историей» считается только подтвержденный документами факт – данные, которые могут быть подвергнуты скрупулезному научному анализу, которые выдержат разнообразные проверки, и, следовательно, отнесенные в категорию того, что «действительно имело место». В этом смысле «история» состоит из имен, дат, сражений, договоров, политических движений, конференций, революций, изменений в обществе и других подобных «объективно различимых» явлений. «Миф» же отбрасывается как случайный и не имеющий отношения к истории. «Миф» относится к области фантазии, поэзии и выдумки. «Миф» – это приукрашенный или фальсифицированный факт, искажение истории, нечто такое, что должно быть безжалостно отброшено. Считается, что прежде чем откроется правда о прошлом, необходимо разделить «историю» и «миф».
Однако для людей, которые изначально создавали то, что через много лет назовут «мифом», такого разграничения не существовало. В период своего создания – и на протяжении многих последующих веков – «Одиссея» Гомера, описывающая, скорее всего, выдуманное путешествие одного человека, считалась исторически не менее достоверной, чем «Илиада», посвященная такому «действительному» событию, как осада Трои. События, описанные в Ветхом Завете – например, когда расступились волны Красного моря или когда Господь вручил Моисею Скрижали Завета, – многими современными людьми воспринимаются как «миф», однако и теперь найдется немало тех, кто верит в их реальность. Кельтские саги, относящиеся к Кухулину и «рыцарям» Красной Ветви, многие века считались исторически достоверными, но и сегодня мы не можем с уверенностью сказать, так ли это на самом деле. Возможно, это в той или иной мере приукрашенные исторические события, а возможно, чистая выдумка. Приведем более свежий пример. Известно, что тот «Дикий Запад» Соединенных Штатов середины девятнадцатого века, который нашел отражение сначала на страницах дешевых приключенческих романов, а потом и в голливудских фильмах, не имеет ничего общего с реальностью. Тем не менее Джесси Джеймс, Билли Кид, Дикий Билл Хикок, Док Холл идей и братья Ирп реально существовали. Легендарная перестрелка в ОК Корраль действительно имела место, хотя и не в той форме, в какой мы привыкли ее себе представлять. До недавнего времени «мифы», окружавшие таких исторических персонажей и такие события, были практически неотделимы от «истории». Так, например, в период «сухого закона» такие люди, как Элиот Несс, с одной стороны, и Джон Диллинжер и «Легс» Дайамонд – с другой, представляли себя персонажами исторически достоверного вестерна о мужественных блюстителях закона и благородных разбойниках. При этом они творили новую «историю», которая в свою очередь обросла «мифами».
В зависимости от того, насколько сильно они будоражат фантазию и насколько прочно они застревают в сознании людей, исторические события и персонажи постепенно превращаются в миф. В случаях с королем Артуром и Робин Гудом миф полностью вытеснил историческую основу, на которой он был построен. В случае с Жанной Д'Арк историческая реальность не исчезла полностью, но оказалась на заднем плане, тогда как на первый план выдвинулись преувеличения, украшения и чистый вымысел. В наше время – по отношению, например, к Че Геваре, Джону Кеннеди или Мэрилин Монро, Джону Леннону или Элвису Пресли – историческую «реальность» еще можно обнаружить среди элементов мифа, но уже невозможно полностью отделить от них. Более того, именно эти элементы мифа делают историческую «реальность» интересной для публики.
Можно возразить – и это нередко делается, – что вся письменная история представляет собой определенную разновидность мифа. Любое историческое исследование ориентируется на потребности, взгляды и ценности того времени, в котором оно появилось, а не той эпохи, к которой оно относится. Любое историческое исследование непременно избирательно: оно охватывает одни элементы и опускает другие. Любое историческое исследование – только лишь благодаря своей избирательности – выделяет одни факты и игнорирует другие. Поэтому оно до определенной степени предвзято, и в силу этой предвзятости оно фальсифицирует «реальные события». Если современные средства массовой информации по-разному интерпретируют события, случившиеся только вчера, то прошлое оставляет еще больший простор для всякого рода толкований.
По этой причине послевоенное поколение писателей – от Карлоса Фуэнтеса и Габриеля Гарсиа Маркеса в Латинской Америке до Грэма Смита, Питера Акройда и Десмонда Хогана в Англии и Ирландии – настаивало на переоценке того, что мы называем «историей». Для таких романистов история состоит не только из внешних и доказуемых «фактов», но также из психологического контекста, в который встроены эти факты – ведь именно с учетом этого контекста они будут интерпретироваться следующими поколениями. Для этих писателей настоящей историей является духовная жизнь людей, культуры и цивилизации, включающая в себя не только внешние факты, но и преувеличения, украшения и толкования, свойственные мифам. Югославский писатель Иво Андрич, лауреат Нобелевской премии 1961 года, настаивает, что историку необходимо распознать «правду лжи». Андрич подчеркивает, что эта «ложь» людей и культуры – гипербола, преувеличение, украшение, даже откровенная фальсификация и выдумка – не обязательно является беспричинной. Наоборот, в ее основе лежат скрытые потребности, желания, мечты, нужда или сверхкомпенсация; и в этой своей фальши она становится если не правдой, то информативным элементом, содержащим ключи к пониманию правды. И в той степени, в какой эта ложь служит выявлению коллективного самосознания или самоидентификации, она создает новую правду – или то, что становится правдой.
Проиллюстрируем описанный Андричем процесс – процесс, в котором сплетаются «правда» и «ложь», «история» и «миф», создавая новую историческую реальность, – простым, но тем не менее показательным примером.
В 1688 году протестантское население города Лондондерри, больше вследствие паники, чем реальной необходимости, захлопнуло ворота перед военным отрядом католиков, посланным Яковом II для несения гарнизонной службы в городе. Этот акт неповиновения вызвал вполне предсказуемую реакцию короля, и город оказался в осаде, что не входило в намерения ни одной из сторон. С точки зрения европейской истории осада Лондондерри представляет собой мелкий и незначительный эпизод, не сравнимый с теми военным операциями, которые проходили в это десятилетие на континенте. Кроме того, эта осада ничего не решала и ничего не определяла. С военной точки зрения в ней не было никакой необходимости. Однако на более тонком уровне это столкновение оказалось чрезвычайно важным. Оно послужило толчком к формированию подходов, ценностей и взглядов. Эти подходы, ценности и взгляды затем трансформировались в события.
Протестанты и католики отреагировали не на то, что «действительно произошло», а на свое представление об этих событиях. Мнения протестантов и католиков в Ирландии окончательно разошлись. В строгом соответствии с этими мнениями люди начали действовать, и эти действия определили все события внутри Ирландии на протяжении следующего века. А когда в 1798 году в католической части Ирландии вспыхнул мятеж, курс и течение этого восстания определялись не событиями осады Лондондерри, случившимися более ста лет назад, а мифами, которыми были окружены эти события. Таким образом, мифы создали новую историю. А история – в данном случае восстание 1798 года – стала источником новых мифов. Эти новые мифы, в свою очередь, предшествовали новым поворотам так называемой истории, которые тоже вызывали к жизни следующие мифы. Кульминацией этого процесса стала современная Северная Ирландия, где реальный конфликт – это не столько конфликт религий, сколько конфликт мифов, конфликт различных толкований истории.