До тебя…
Она демонстративно положила руки на выпирающий живот.
Господи…
Михаил редко поминал Господа всуе. Ни к чему. Вот просто ни к чему. Это вопрос веры и у каждого он свой.
Сейчас же ему хотелось скинуть тонкие кисти с живота, чтобы даже не смела начинать пытаться манипулировать им с помощью ребенка. Сжимать кисти до тех пор, пока не увидит, как настоящая боль промелькнет в глазах.
Если она не поняла, что манипулировать им больше не удастся – тогда всё ещё хуже, чем он думал.
– Конечно, не сделаю, – Михаил даже улыбнулся.
Почему бы и нет?
Многие его оппоненты говорят, что, когда Миха Зареченский начинает улыбаться – быть беде. Лучше сердитый. Так ты знаешь, чего ожидать. А если Зареченский улыбается, значит, ты уже проиграл.
– Перестань. Ми… – Настя замялась, облизнув нетронутые губной помадой пухлые губы. – Миша, давай поговорим.
– Мы говорим. И говорили вчера. Позавчера. Милая, мы каждый день говорим.
Она покачала головой.
– Я не о том. А о нашем браке. О нашей любви. Ты не можешь вот так всё разрушить…
– Настя, заткнись. А хотя – нет. Ты мне лучше скажи, на сегодняшний разговор тебя подбила мадам Мистерия, урожденная Раиса Игитова?
Услышав знакомое имя, Настя вздрогнула, и в ее глазах промелькнула знакомая паника. Но, надо отдать должное жене, она быстро взяла себя в руки. Вот у кого надо поучиться самообладанию и контролю. Её практически нельзя застать врасплох, как он теперь понимает.
– Раиса тут не причем.
– Оооо, неужели. То есть она пристраивает своих девочек и дальше вас уже не ведет? Слушай, сколько ты заплатила ей, чтобы она подстраивала наши якобы случайные встречи? Про тех, кто сливал инфу обо мне, я уже знаю всё. Через день-два буду знать и про твою мадам Мистерию всё, вплоть до того, какую пижаму она выбирает, ложась спать. И поверь… Встреча у нас с ней будет интересной.
– У неё свои покровители, Миша. Не суйся к ней.
По спине Зареченского побежали маленькие колючие разряды. А вот это он уже любил. Когда всё его тело реагировало на «не смей», когда просыпался азарт охотника, покорителя, человека, перед которым возвели преграду. Даже не преграду, а пнули, сказав, что силенок у тебя не хватит совершить задуманное, что есть те, до которых тебе не дотянуться, вершины, что ты не сможешь взять.
Да, люди мадам Мистерии работали хорошо, но и они не были богами своего дела. Даже в некоторой степени дилетантами. Михаил подозревал, что Мистерия собирала на своих клиентов – богатых людей их страны и ближнего зарубежья, основную информацию: предпочтения, где бывает, как часто можно встретить без охраны-шофера и так далее, какие девушки нравятся, машины, чем завтракают и что предпочитают пить.
То, что можно узнать из журналов и газет. Ничего особенного.
Талант этой мадам заключался в умении идеально организовывать «случайности».
И неслучайности тоже.
Михаил достоверно знал, как Настя попала и к мадам, а потом и к нему.
Раз в несколько месяцев Мистерия, что Раиса, устраивала туры по их необъятной стране. Колесила из города в город, выискивая своим цепким, оценивающим взглядом нужных ей девочек. Она безошибочно определяла – пойдет ли красавица на её условия, «продажна» ли та. Насколько заинтересована в деньгах. Нет, не в деньгах, в них мы заинтересованы все – в очень больших деньгах. Ведь Мистерия-Раиса будет готовить идеальную невесту для олигарха или просто очень богатого человека. Она никогда не походила на показы моделей, её привлекали неизвестные «изюминки», те, из которых можно будет потом лепить, что ей надобно и которые её будут кормить долгие годы. Сначала она вложится в них, потом от девочек – благодарность. А как же не быть благодарной той, кто тебя выдала замуж за «богатого папика» да ещё и припрятала компромат. Так, на всякий случай. Мистерия-Раиска была умна. Она не просила много денег. Зачем? Отток крупных сумм нельзя не заметить, а вот понемногу… потихонечку… сотенка за сотенкой…
Про сотню Михаил, конечно, преувеличивал. Его Анастасия платила ей по пять тысяч ежемесячно. Вроде бы немного. Он бы и не заметил, как не замечали и с десяток других мужей-простофиль. Заметил его «хакер». Работал на него один дотошный паренёк, который нет-нет да проверял все финансовые операции его компании, ну и тех, кто рядом. Михаил не просил его трогать операции жены. Жена – это уже личное. Но загвоздка заключалось в том, что паренек реально был дотошным. И счел своим долгом «присмотреть» за молодой женой человека, спасшему ему когда-то жизнь.
– Миха, я чё… я, канеш, ничё… – от его жаргонной дворовой речи резало уши. – Но тут такая хрень… Из кошеля твоей ляли на один счет капает баблишко… регулярно…
Регулярно – насторожило.
Захотелось посмотреть.
У его же Насти не было от него никаких секретов – так она говорила.
– Ты знаешь обо мне всё-всё-всё, – любила она повторять, прижимаясь к нему.
Теперь он мог бы добавить:
– Ты про меня тоже.
А тогда он поражался, как идеально у них совпадают вкусы.
Да, мадам Мистерия ещё выбирала девочек по актерскому мастерству. Те, которые не умели играть – отпадали сразу.
Счета Зареченский посмотрел, а потом вызвал к себе Игната, начальника службы безопасности.
– Проверь.
Игнат проверил.
И понеслось-поехало…
Были оправдания. Были слезы. Был даже момент «отрицания».
Настя смотрела на него обиженными глазами, в которых застыли слезы, вот как сейчас, прижимала руки к животу и обвиняла его в недоверии, говорила, чтобы он не смел её подозревать.
Что её любовь к нему чистая, первая и искренняя.
«Добила» Михаила информация, что Анастасия делала гименопластику.
– На хера??? – орал Зареченский, уже не сдерживаясь. Его колотило от бешенства. – На хера, я тебя спрашиваю! Чего ты молчишь? Какого черта ты себе целку наращивала? Чтобы непорочной девой выглядеть в моих глазах?! Мляяя… Неужели думала, что я настолько лох, что ничего не узнаю? Не почувствую?! – он не сдерживался в эмоциях, употребляя грязные слова. – Ну да, конечно, мне же чертовски повезло – девственница да так ловко имитирующая оргазм!
– Я не имитировала!
– Заткнись, Настёна, лучше сейчас заткнись…
Они бушевали две недели. Он орал на неё, она плакала. Приводил доказательства, она больше не пыталась отрицать. Перешла на другую линию поведения – теперь Настя пыталась ему внушить мысль, что её чувства к нему абсолютно искренни, и что любит она его, как человека, а не потому что он входит в список российского Форбса – 200 богатейших бизнесменов России.
Он верил… Какое-то время. Ведь они познакомились у обычного супермаркета, когда Михаил гонял бездумно по городу и заехал в торговый центр, потому что у него в машине не оказалось второй бутылки с минералкой без газа. Всё случайно. Ну-да, ну-да. И лишь потом Игнат достал съемку слежения за ним в тот день.
– Меня пасли, а я даже не заметил.
– Я давно тебе говорю – нужна постоянная личка.
– Игнат, отвали. Не до этого сейчас.
Он не боялся, чтобы ходить с личкой. Миновали времена, когда бизнесменов отстреливали на улице. Но охрану имел, держал у себя толковых парней, лучших.
– Значит, говоришь, не соваться к мадам Мистерии… как интересно, милая.
Настя поморщилась, и снова в её взгляде появилась мольба.
– Миша, я тебя прошу… давай уедем куда-нибудь. На пару дней, на неделю. Просто побудем друг с другом. И я тебе докажу, что люблю тебя по-настоящему. Да, наше знакомство было подстроено. Мне помогли. Но пойми ты – я, как только увидела твою фотографию, сразу поняла, что ты – мой!
Зареченский хмыкнул и скрестил руки на груди, не заботясь, что помнет рубашку.
– Знаешь, что меня всегда поражает? Когда я слышу слова о любви, звучащие из уст молоденькой актрисульки или певички и предназначающиеся, допустим, заслуженному артисту или продюсеру старше её лет на сорок. Ах, я полюбила его с первого взгляда… Ах, моя любовь чиста… Да, что же, вы, мать вашу, не влюбляетесь и не тащитесь от фото слесарей или водил? Вам подавай знаменитостей да олигархов.