Дядя из интернета любит меня больше, чем ты. Как защитить ребенка от опасностей интернета
Мери Айкен
Дядя из интернета любит меня больше, чем ты. Как защитить ребенка от опасностей интернета
Mary Aiken
The Cyber Effect: A Pioneering Cyberpsychologist Explains How Human Behavior Changes Online
© Copyright 2016 by Mary Aiken
© All rights reserved.
© Деревянко Е., перевод на русский язык, 2018
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
* * *Посвящается П.Л.К. и Дж.
Дети – самый ценный ресурс этого мира и его главная надежда на будущее.
Пролог. Столкновение человека и технологий
Я сижу на жесткой холодной скамье, прислонившись спиной к бетонной стене помещения для инструктажа одного из полицейских участков Южного Лос-Анджелеса. Это район известен своими бандами, преступностью, нищетой и трущобами. А двадцать лет назад здесь развернулись массовые беспорядки на расовой почве с многочисленными человеческими жертвами. На часах – без четверти пять утра. Последний раз я ела много часов назад. От голода, усталости после перелета и тревожного ожидания меня начинает мутить.
Лейтенант Департамента полиции Лос-Анджелеса Андреа Гроссман начинает инструктаж – она объясняет, каким образом в ближайшие часы группа захвата арестует крупнейшего в США торговца людьми, фигуранта списка самых разыскиваемых преступников Калифорнии. В операции будут задействованы около сорока сотрудников правоохранительных органов – опытных профессионалов из ФБР, Министерства внутренней безопасности, Комитета по преступлениям против детей в интернете (ICAC), полиции штата Калифорния и ДПЛА. И я – единственный невооруженный человек из присутствующих на инструктаже. Иметь при себе оружие на операции могут только кадровые сотрудники.
В Ирландии, откуда я родом, в это время идут дожди. Затяжная, пасмурная и влажная весна. Я думаю о своем уютном дублинском кабинете с библиотекой и десктопом и безмятежной жизни научного работника. Правда, в последнее время моя жизнь не столь уж и безмятежна. За последнее десятилетие я зарекомендовала себя как специалиста в области судебной киберпсихологии и успела помотаться по миру – знакомилась с коллегами, вела исследования, работала с органами правопорядка и выступила с сотнями речей и презентаций на конференциях, семинарах и симпозиумах. Киберпсихология – новая и продолжающая развиваться научная специализация, которая с каждым годом привлекает все больший интерес. Я чувствую своевременность рассматриваемой нами проблематики. Думаю, что наряду с ощущением утраты контроля над происходящим это же чувствуют и большинство моих коллег – первопроходцев в этой области знания. Окружающая действительность меняется, а вместе с ней – и поведение человека. Как специалист по киберповедению я считаю, что причина кроется в том, что, взаимодействуя с технологиями, люди ведут себя иначе, чем при контакте с реальной действительностью.
Некоторые перемены происходили столь молниеносно, что было трудно определить различия между сиюминутной модой, продолжающейся эволюцией поведения и тем, что уже закрепилось в качестве приемлемой социальной нормы. Чтобы разделить окружающую действительность и киберпространство, в этой книге я буду называть первую «реальная жизнь» или «реальный мир», хотя это и упрощение – на самом деле я прекрасно понимаю, что происходящее в виртуальном мире может быть совершенно реальным. Новые нормы, сложившиеся в интернете, могут перетекать в реальную жизнь. Таким образом, происходящее в виртуальном мире затрагивает реальный, и наоборот.
Каждый раз, когда меня просят рассказать, чем я занимаюсь, я начинаю с формального определения. Киберпсихология «изучает воздействие новых технологий на человеческое поведение». Это касается не только присутствия или отсутствия в онлайне, «кибер» означает отношение ко всему, что связано с информационными технологиями – от гарнитуры Bluetooth до беспилотных автомобилей. Другими словами, я изучаю взаимодействие людей с высокими технологиями и цифровыми медиа, мобильными и сетевыми устройствами, компьютерными играми, виртуальной реальностью, искусственным интеллектом (ИИ), средствами усиления интеллекта (УИ) – всем чем угодно, в диапазоне от сотовых телефонов до киборгов. Но моя работа в основном сконцентрирована на психологии интернета. Если нечто «технологичное» в принципе способно влиять на поведение людей или изменять его, я хочу посмотреть, как это происходит, и понять почему.
Время не на моей стороне. Я работаю в постоянной гонке с развитием технологий. Это сильно усложняет обычные способы научного изучения явлений. Разве могут ученые работать в том же темпе, каким идут обусловленные технологическим прогрессом перемены в окружающем мире, поведении и обществе? Добросовестное лонгитюдное исследование, рассматривающее человеческое поведение во времени и позволяющее ученому сделать убедительные научные выводы, может потребовать от пары лет до нескольких десятилетий. С точки зрения технологий, это несколько жизненных циклов. А с учетом того, что заметно мне уже сейчас, особенно новые нормы, молниеносно создающиеся в ускоренном процессе социализации (я называю это «киберсоциализация»), я не уверена, что мы можем позволить себе рассиживаться в ожидании ответов.
Положительный момент в том, что некоторые аспекты психологии интернета были изучены в 1990-х и сегодня хорошо известны и задокументированы. Один из примеров – эффект анонимности, или кажущейся анонимности, в сети. Это современный эквивалент супергеройской способности становиться невидимкой. Влияние анонимности, ставшее предметом некоторых интересных междисциплинарных исследований, трудно переоценить. Она подпитывает еще один важный фактор – сетевую расторможенность, которая влечет за собой ряд других последствий. Вращаясь в научных кругах дюжины различных специализаций и исследуя явления в диапазоне от киберпреступности до тревожной озабоченности здоровьем из-за постоянного поиска медицинской информации, я раз за разом убеждалась, что человеческое поведение в интернете часто бывает обусловлено и форсировано тем, что я считаю чуть ли не математически предсказуемым повышающим коэффициентом – «киберэффектом», который стал для нашего века тем же, чем формула Е=мс2 была для минувшего.
Например, присутствие в сети усиливает альтруизм – то есть в киберпространстве люди могут быть щедрее и великодушнее, чем в реальной действительности. Это явление заметно по невероятному взлету популярности некоммерческого краудфандинга в интернете. Другой известный эффект киберпространства – сетевым знакомым доверяют больше и охотнее делятся с ними информацией. Это ускоряет возникновение дружеских отношений и делает их теснее, но наряду с этим свидетельствует о том, что люди склонны чувствовать себя в безопасности, хотя на самом деле это не так. В силу эффекта сетевой распределенности люди могут вести себя смелее, несдержаннее и безрассуднее. Почти как пьяные. Находясь в таком не слишком здравомыслящем состоянии и действуя под покровом анонимности, люди моментально и без особых проблем находят себе единомышленников, что приводит к другому эффекту – сетевой синдикации. В книге я подробно объясняю эти конструкты и «эффекты» киберпространства (они приведены здесь и в словаре терминов), но в целом их можно понять и оценить лишь эмпирически – путем интенсивных экспериментальных исследований, манипулирования переменными и выявления причинно-следственных связей. Но киберпространство – не лаборатория с белыми мышками и рычажками. Речь идет о сложно устроенной матрице данных о человеке, которая проявляется в виртуальных условиях. Она предполагает кропотливые экспертизы происходящего в цифровом мире и тщательное изучение всех деталей киберповедения.