Дядя из интернета любит меня больше, чем ты. Как защитить ребенка от опасностей интернета

Чтение о тех, кому все позволено, и о распутстве увлекает. Оно замещает подспудное стремление жить на полную катушку, без оглядки на мнение общества. Совершенно очевидно, что своей популярностью «Пятьдесят оттенков» в немалой степени обязаны описаниям «запретных» и даже шокирующих сцен. Мне было очень интересно узнать, что предлагает эта книга обычному читателю, и с некоторым трепетом я приступила к чтению первого романа из серии. Как принято в этнографических исследованиях с полным погружением в изучаемую среду, я собиралась прочитать всю трилогию с целью подвергнуть ее критическому анализу. Однако после первых тридцати-сорока страниц я перестала искать свидетельства безответственно легкомысленного отношения к серьезному психическому недугу – вместо этого я озаботилась психологическим состоянием автора произведения, Э. Л. Джеймс. Но, вообще-то, со мной всегда так.
Еще через десять страниц я была вынуждена отказаться от своей идеи. Читать отчеты о настоящих клинических психопатах или о преступлениях в состоянии невменяемости – достаточно тяжелое занятие. Оказалось, что читать о вымышленных мучениях и пытках мне еще труднее. Но больше всего меня обеспокоил базовый посыл книги – все это может доставлять удовольствие и даже быть романтичным.
20–30 лет назад человеку с фетишем или глубоко личным тайным пристрастием приходилось рыться в публичной библиотеке в поисках произведений де Сада, смотреть «Дневную красавицу» в артхаусном кинотеатре или же отправляться в зал, где крутят порнографические ленты. Те, кому это было нужно позарез, искали нужные материалы в коммерческой порнографии. Насколько трудно было их найти? Анализ обложек порножурналов гетеросексуальной ориентации 1980-х годов показал наличие более 17 % случаев показа сцен бондажа и доминирования. То есть даже в порножурналах содержалось относительно небольшое количество материалов подобного рода. Возможности для развития и подкрепления поведения были несколько ограниченны. Сейчас положение дел изменили технологии.
Разве можно считать случайным совпадением то, что в первые годы после выхода в свет трилогии «Пятьдесят оттенков» количество поисковых запросов в интернете по словосочетанию «БДСМ-порно» выросло во всем мире на 67 %, а по словам «секс-рабыня» и «хозяин» почти на 79 и 72 % соответственно? Число подписчиков ванкуверской пансексуальной социальной сети FetLife, обслуживающей приверженцев БДСМ, более чем утроилось; в сообществе состоит 3,7 миллиона человек, которые разместили 19 миллионов фото и 172 000 видео, участвовали в 4,7 миллиона дискуссий и создали 1,7 миллиона постов.
FetLife представляет себя как «нечто вроде Facebook или MySpace, только для таких же извращенцев, как мы с тобой. Мы считаем, что так веселей. А ты разве нет?».
Сексуальный садизм – рискованное занятие, и совершенно очевидно, что его участников отчасти возбуждает именно наличие риска как такового. Но самые острые ощущения доставляет причинение боли, как правило, с использованием целого арсенала приспособлений: стеков, деревянных шлепалок, электростимуляторов, крюков и ножей, а также традиционных плеток. Как пишет Уильям Сейлтан в своей статье для интернет-издания Slate, о травмах, требующих хирургического вмешательства, и непроходящих шрамах от побоев сообщали даже женщины, участвующие в съемках БДСМ-порно.
Далее Сейлтан пишет: «Хотя эти травмы были получены случайно, субкультура БДСМ не видит ничего плохого в сознательном нанесении увечья. В соответствии с “Заявлением о согласии”, созданным Национальной Коалицией за Сексуальную Свободу, травма считается ущербом только в случае, если “была неожиданной или нанесена без предварительного согласия”».
С моей точки зрения, право на получение увечья – несколько необычный аспект понимания принципа свободы личности.
Соучастники найдутся в интернете
В зависимости от степени потребности в контроле и власти и готовности проявлять покорность и беззащитность садомазохистские отношения могут варьироваться от достаточно безобидных до жестоких. Садизм и психопатия коморбидны – это значит, что они часто сопутствуют друг другу. Однако не стоит забывать о результатах значительного числа исследований последних трех десятилетий, которые показывают, что практикующие садомазохизм люди выглядят вполне благополучными в психологическом и социальном плане – по сравнению с общей массой населения они более образованны, лучше зарабатывают и выше по профессиональному статусу. В одном из этих исследований американский социолог д-р Томас С. Уайнберг приходит к выводу, что «социологические и социально-психологические наблюдения свидетельствуют, что практикующие садомазохизм эмоционально и психологически устойчивы, в целом довольны своей сексуальной ориентацией и хорошо адаптированы социально».
Хотя интерес к БДСМ не обязательно указывает на наличии более значительных проблем, взрывной рост количества БДСМ-материалов в интернете и общая нормализация отношения общества к этим практикам заставляют меня задуматься о том, какое воздействие все это может оказывать на наиболее уязвимую аудиторию – душевнобольных и психологически нездоровых людей. В наши дни партнеров для БДСМ-практик можно найти практически моментально, и в этой связи случаются неприятные истории и настоящие трагедии. Мазохисты иногда жалуются на то, что им трудно найти «хорошего садиста» – то есть такого, который понимает их предпочтения. И в этом плане очень кстати оказывается интернет, где найти себе подобных можно в несколько кликов.
До изобретения интернета найти партнера или группу партнеров для занятий БДСМ было не так просто. Я занималась теорией, которую назвала онлайн-синдикация. На самом деле это математическая модель поведения в эпоху технологий, которая позволяет ответить, скажем, на такой вопрос: какова вероятность того, что сексуальный маньяк из городка в Северной Дакоте и сексуальный маньяк из городка в сельской глубинке Джорджии встретятся друг с другом в реальной действительности?
Раньше это определялось законами вероятности и области определения. Говоря проще, в силу большого расстояния между местами их жительства возможность такой встречи была минимальной, если не нулевой. Теперь это не так, причем не только для сексуальных маньяков, но и для девушек с расстройствами пищевого поведения, киберпреступников и фетишистов. Все они могут без особого труда объединяться в группы по интересам для общения и осуществления совместных планов. Мне очень хотелось бы ошибаться, но, как мне кажется, этот киберэффект может вести к нарастанию девиантного, криминального и аномального поведения в широких массах населения.
Можно стать членом сообщества вроде FetLife, зарегистрироваться на сайте знакомств вроде Alt.com или вступить в ряды domsubfriends – объединения по обмену опытом и взаимопомощи в БДСМ-практиках. Есть еще Tabulifestyle (известный также как TLS) – сервис знакомств для лиц с табуированными предпочтениями. TLS описывает себя как «сервис для ищущих сексуальных приключений пар и одиночек» и заявляет, что являет собой «закрытое для посторонних сообщество РЕАЛЬНЫХ людей без сексуальных предрассудков. Благодаря детализированным профайлам, безлимитным фотогалереям, надежным алгоритмам поиска, календарям участников и свинг-клубов, усовершенствованным возможностям блокировки и фильтрации Tabulifestyle является надежной и безопасной РАЗВЛЕКАТЕЛЬНОЙ средой».
Насколько РАЗВЛЕКАТЕЛЬНОЙ? И насколько безопасной?
Есть более чем достаточно примеров печальных и неприятных ситуаций людей, чьи парафилии резко усиливались после обнаружения себе подобных в социальных сетях. В 2012 году в центре внимания СМИ Ирландии оказалось исчезновение работницы детского сада Илэйн О’Хара. В квартире одинокой тридцатишестилетней женщины было найдено несколько необычных предметов, в том числе латексный боди и фотографии двух охотничьих ножей. О’Хара была подвержена депрессии и мыслям о суициде, и уже давно резала себя. Приятельница ее отца, психолог по профессии, считала, что уровень эмоциональной зрелости Илэйн соответствовал пятнадцатилетнему возрасту. Илэйн говорила отцу, что встретила человека, которому нравится ее связывать, и что она просит его убить ее.