Триггер. Как далеко ты можешь зайти?

– Вы, очевидно, находите эти действия оправданными? – спросила Гинзбург.
– Безусловно. Я решил проблемы, с которыми эти люди ко мне приходили.
Было очевидно, что комиссия разделилась, и однозначного осуждения Артема не получится. Тогда Александр Андреевич поднялся.
– Если позволите, я бы хотел сказать пару слов, – произнес он. – Артем – мой сын. И это, в некотором роде, моя ответственность.
Он повернулся к Артему.
– Я вижу, что сейчас ты преисполнен собственной значимости. Ты не отдаешь себе отчет, что можешь навредить не только другим, но и себе.
Александр Андреевич вновь обернулся к членам комиссии:
– Три с половиной года назад клиент Артема покончил с собой. Провокативный метод, который лично я считаю шарлатанством, привел к непоправимым последствиям. Мы не должны допустить, чтобы эта трагедия повторилась.
Тамара Гинзбург повернулась к Артему:
– Вам есть что добавить?
Артем молча развел руками. На этом заседание завершилось. А вот мысленная работа в голове Артема – нет. Он сделал из прозвучавшего на заседании кое-какие выводы. И разработал один план… Поэтому, выйдя из здания, он позвонил Матвею и назначил ему встречу возле торгового центра на Полежаевской.
Матвей был точен, ждал у входа. Они вместе вошли, поднялись по эскалатору в просторный холл… Артем осмотрелся и сказал:
– Стой здесь, никуда не уходи.
А сам направился искать комнату охраны. Нашел, вошел в помещение со множеством мониторов и сказал одному из охранников:
– У меня мальчик потерялся.
– Молодой человек, выйдите отсюда! – потребовал охранник.
– Волосатенький такой мальчик… – прибавил Артем. А сам меж тем быстро осматривал все экраны. И на одном заметил Матвея, стоящего посреди холла. Да, все было видно прекрасно. И при большом желании и некоторой сумме он мог получить картинку с этого монитора…
– Да вот же он! – воскликнул Артем, указывая на своего помощника. И ушел. А охранники в растерянности остались разглядывать Матвея.
…В зоосалоне на Малой Грузинской Артем быстро отыскал Алину – она у себя в кабинете расчесывала собаку. Увидев Артема, вздохнула:
– Все-таки вы пришли…
– А вы этого очень сильно не хотели. О чем хотел поговорить ваш муж – о сексе?
– С чего вы взяли?
– Муж хочет решить какую-то проблему, жена – нет. В 90 процентах случаев эта проблема – сексуальные отношения. Скажите, чего вы боитесь?
– Я ничего не боюсь, – с раздражением ответила Алина. – И скрывать мне нечего. Да, у нас есть небольшие проблемы в постели. Но многие женщины прекрасно живут без оргазма. И даже без секса. Мне это не нужно, понимаете? Есть множество более интересных занятий. Книжку почитать, кино посмотреть…
– Разумеется. Главное, чтобы партнер думал так же. Где он?
– У себя в кабинете, – еще раз вздохнула Алина.
Спустя несколько минут Артем сидел в кабинете Алексея. И задал ему довольно интимный вопрос:
– Ну что – не дает?
Алексей вздохнул:
– Ну… это довольно редко происходит. Раз в два месяца, может…
– И чем она это объясняет? Усталостью?
– В основном да. Ну и… голова болит.
– Так было всегда?
– Да, с самого начала. Секс ее никогда не интересовал.
– Вы давно женаты?
– Четыре года. Я думал, со временем все наладится. Но ничего не налаживается, становится только хуже.
– Вы не думаете, что она вам изменяет?
– Нет, конечно. Во-первых, мы всегда вместе – и дома, и на работе. А во-вторых, зачем ей это, раз она все равно не получает удовольствия?
– Хобби у нее есть?
– Да особо нет. Так, на сальсу ходит…
– На сальсу?
– Да, ей нравятся латиноамериканские танцы. Может, они как-то компенсируют ее холодность?
– Вы ходите с ней?
– Нет, конечно. Какой из меня танцор?
– Зря. В следующий раз идите вместе. Посмотрим, что получится.
Выйдя из кабинета Алексея, он позвонил отцу.
– Нужно поговорить. Нет, я не приеду. В кабинете тоже не получится – сам понимаешь, я не могу вести прием.
И, словно эта мысль только теперь пришла ему в голову, предложил:
– Давай встретимся в торговом центре на Полежаевской, в холле на втором этаже. Буду ждать.
Спустя полчаса он стоял в холле, на том самом месте, где стоял Матвей. Подошел Александр Андреевич.
– Привет, – сказал. – Странное место для встречи. Присядем?
– Спасибо, насиделся уже…
– Можно обойтись без этих неумных аллюзий?
– Как скажешь. Я хотел извиниться. Может, я действительно в чем-то был не прав.
Александр Андреевич настороженно смотрел на сына, ожидая провокации. Но ее не было, пока не было…
– Но так же нельзя! – продолжал Артем. – Я твой сын все-таки. Ты же понимаешь, чем эта комиссия закончится. Они попросят полицию провести проверку. Любое нарушение – и я опять в тюрьме.
– У тебя есть выход, – сказал отец. – Ты можешь просто прекратить. В любой момент.
– Зачем ты так со мной? – Артем говорил почти жалобно. – Ведь у меня ничего нет, кроме этой работы.
– Слушай, хватит меня разводить! – Отец повысил голос. – Я не твой клиент, и передо мной не надо ломать спектакль. Я тебя насквозь вижу.
– И что же ты видишь?
– Я вижу человека, который так и не научился просто получать удовольствие от жизни. Чтобы чувствовать себя счастливым, тебе нужно постоянно держать всех под контролем. Манипулировать, провоцировать… Это то, что тебя радует. И только этим ты и занимаешься.
– Но я же не родился таким. Это ты меня воспитал.
– Я не уделял тебе достаточно времени, – согласился Александр Андреевич. – И в этом есть часть моей вины, я не скрываю. Но ты уже большой и достаточно компетентный, чтобы понимать природу своих проблем.
– Что мне сделать, чтобы ты меня простил? Хочешь, на колени встану?
– Не паясничай! – строго одернул его Александр Андреевич. – Пора уже учиться признавать свои ошибки.
– И тогда я смогу стать, как ты? И тоже трахать мозги клиентам пустой болтовней, получая по тридцатке в час?
Александр Андреевич мрачно посмотрел на сына:
– Иногда даже я не понимаю, что с тобой не так. Ты не замечаешь, что вокруг тебя происходит? Все, чего ты касаешься, рушится. Ты не умеешь выстраивать отношения. Ты даже с Дашей не смог ничего построить.
– Не смог, – согласился Артем. Теперь он взвешивал каждое слово. Говорил, чтобы получить нужный результат. – Но, может, это скопированная модель поведения? Ты ведь тоже маму доводил в каком-то смысле.
– Я? – Александр Андреевич был искренне изумлен.
– Пап, ну хотя бы тут не надо спорить, ладно? Или мы сейчас будем выяснять, почему ее не стало?
– По-твоему, я как-то причастен к смерти твоей мамы? Это что-то новое…
– По-моему, очевидная вещь. Она заболела, потому что чувствовала, что тебе на нее плевать. Ты всегда относился к ней, как к прислуге. Твоя блестящая карьера на первом месте, а где-то глубоко внизу – мы с мамой.
– И я должен выслушивать этот бред от человека, который даже на ее могиле ни разу не появился?
– Мне нечего там делать. Я не пытаюсь заботиться об умершем, чтобы избавиться от комплекса вины.
– Вот сейчас остановись. Просто остановись! – воззвал Александр Андреевич.
Как бы не так! А для чего тогда была вообще вся эта встреча? Нет, останавливаться Артем не собирался. Наоборот.
– Тебе надо это услышать в терапевтических целях, – заявил он. – В каком-то смысле ты ее убил. И ты это знаешь.
Отец уже едва владел собой.
– Закрой рот! – потребовал.
– Убил, пап, – нажал Артем на больное место. – Мы оба…
Договорить он не смог, потому что в этот момент отец дал сыну пощечину. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Потом Артем деловито спросил:
– Ну как, легче стало?
– Ты знаешь… да! – признался отец.
– Рад, что смог помочь.
– Ничего в тебе святого нет! Но надо отдать тебе должное – провоцировать ты умеешь. Но это, к сожалению, все, на что ты способен.