Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева. Книга вторая. Мальчик-убийца

План у него в голове созрел мгновенно. Понятное дело, что стрелять грабители не будут – девушка-кассир отдаст им деньги, сигнализации нет, милиция не приедет, а дедок-пенсионер и две клуши – не повод для стрельбы. Поэтому минуты через три злодеи будут выходить из помещения сберкассы. Двери непрозрачные, к тому же открывается только одна дверь, вторая закрыта наглухо, то есть, проход узкий. К тому же двери двойные, то есть, между ними – узкий тамбур. Значит, будут проходить по одному и никакого сопротивления оказать не смогут. И вот здесь можно будет их аккуратно вырубить.
Зверь знал, что даже в теле одиннадцатилетнего мальчишки по-прежнему может одним ударом «выключить» практически любого человека. И сила удара – не главное, главное – точность. Потому что даже нокаутирующие удары наносятся не массой тела. Важна точность попадания в нужную зону или точку, а также жесткость и хлесткость удара. Нужен взрыв, энергетический выброс. Боксеры это делают бессознательно, а вот у китайцев, корейцев, японцев это поставлено на поток, там такие удары учат наносить осознанно. Впрочем, даже если не брать в расчет технику бокса, есть на теле человека масса энергетических центров, которые, если нанести в них любой удар, моментально блокируют жизненно важные функции человека, такие, как дыхание, сердечная деятельность и так далее. Пах у мужчин – это всем известная болевая точка. А таких точек еще очень и очень много. Так что пара ударов плюс эффект неожиданности…
Макс незаметно просочился за дверь, выскользнув, как ящерица, и притаился снаружи. Однако он просчитался – его исчезновение заметили…
– Медведь, пионера держи, быстро, а то лягавка тут недалеко, придержи только, не покалечь, не хватало нам тут еще заляпаться… – бросил фиксатый бугаю.
Тот кивнул и, передав напарнику пистолет, двинулся за дверь.
Когда дверь открылась, и мужик в шведке вышел из сберкассы, Макс был не совсем готов. Но, как говорится, мастерство не пропьешь – среагировал он мгновенно. Когда вышедший, обернувшись вправо, сразу его увидел, Макс, немного изменив первоначальный план, нанес ему сильный удар ногой в пах и тут же – когда мужик сложился пополам, ударил кулаком его в верхнюю челюсть точно под ухо. Мужик успел только как-то утробно хэкнуть, после чего стал похож на сдувающийся воздушный шарик, поскольку с каким-то сипением просто осел на пороге и остался полулежать, опираясь на открытую дверь. А поскольку двери были двойные, то внутри помещения никто не видел, что же произошло снаружи.
Внутри же события разворачивались в ускоренном режиме – фиксатый забрал мешок, в который девушка-кассир собрала все купюры, бывшие в кассе, и собрался было идти на выход. Но что-то его насторожило. Видимо, он считал, что его напарник должен был вернуться с выскочившим пацаном. А если этого не произошло…
В общем, главный грабитель взял пистолет наизготовку и медленно пошел к выходу. На тех, кто оставался в сберкассе, он уже внимания не обращал. И зря. Потому что дедок-пенсионер, который, казалось, был испуган и прижался к стене, на самом деле просто выжидал удобный момент. И когда грабитель повернулся к нему спиной, пенсионер схватил какой-то цветок, что стоял на подоконнике в горшке, и с силой опустил грабителю на голову. Горшок с шумом раскололся, по полу разлетелись осколки, земля и ошметки цветка, а преступник с размаху сел на пол. Но сознание не потерял и даже пистолет не выронил. Наоборот, во время удара он успел машинально нажать на спусковую скобу и раздался выстрел. К счастью, пуля никого не задела.
Когда в сберкассе прогремел выстрел, Зверь моментально рванул туда. Но в дверь он заскочил на четвереньках, стараясь сразу сбить с толку предполагаемого стрелка. И это ему удалось – фиксатый не ожидал, что после того, как откроется дверь, цель будет на уровне пола. Поэтому вторая пуля ушла в косяк на уровне груди взрослого человека или на уровне головы мальчика. А сам Максим, перекатившись к стрелявшему грабителю, оказался с ним лицом к лицу. И из положения сидя он сразу нанес три удара – кулаком левой руки по руке с пистолетом и ребром правой – по горлу стрелявшего. Точнее, не ребром, а промежутком между большим и указательным пальцем правой руки, такой как бы римской цифрой «пять» – V…Третий удар был не совсем ударом – Макс скорее взял руку, в которой был пистолет, в захват. Но это уже было лишним – фиксатый, выронив пистолет, захрипел и завалился назад. И все же пионер для страховки влепил ему коленом в висок. Грабитель дернулся и затих, вытянувшись в неестественной позе.
– Ну ты, пацан, даешь. Ты ж его уконтрапунктил… – пенсионер, отряхивая руки от земли, которая осталась от расколоченного горшка с цветком, подошел к лежащему телу.
– Чего я сделал? – Макс все еще находился на боевом взводе и с трудом возвращался в обычное состояние.
– Чего-чего… Убил ты его – вот чего!
– С чего Вы взяли, дедушка?
– Да уж поверь, я за войну столько покойников повидал, что сразу вижу – помер или нет. Ты зачем ногой его в голову, он и так был уже готов. И пистолет ты выбил… – дед внимательно посмотрел Максу в глаза. – Ты откуда такой прыткий? Заморыш такой, а двоих матерых блатных уложил. Я так понимаю, тот, второй, тоже жмур?
– Думаю нет, я бил так, чтобы вырубить, а не убить, – Зверь только сейчас понял, что сам создал себе проблемы.
– Ты прямо какой-то инопланетянин. Или робот. Я вообще не понимаю – это ты сделал или кто еще? Если б сам не видел своими глазами – не поверил бы. Ну, ладно, этого-то мог вырубить, вона как ты его ногой треснул, а того бугая как ты мог приземлить? Он же тебя одной левой мог в лепешку раскатать?
– Этого, как я понимаю, Вы уже на задницу посадили? А я только добил. Того бугая несложно было – яйца есть даже у слона, – улыбнулся Макс.
– А, ну да, яичницу сделал, – понимающе усмехнулся дед.
– Потом уже ногой по голове, как этому, – продолжил Зверь.
– У тебя, паря, не нога, а кувалда. Футболист что ль?
– Не, боксер. И самбист.
– А, ну, тогда понятно. У нас на фронте были такие… в разведвзводе… самбисты, боксеры. Правда, больше ножичком, по-тихому работали, но тоже показывали приемчики… Тебя кто, папа учил?
– Не, дед… Он почетный чекист, тоже воевал, и потом служил в МГБ… – Макс понимал, что легенду с дедом пора вытряхивать, потому что в милиции точно припрут к стенке.
– Понятно. Я в войну много чего видел, и таких пацанов как ты, тоже. Но чтобы вот так, голыми руками здоровых мужиков – такого даже на войне не встречал… – дед все еще был в сомнениях.
Картина была почти сюрреалистическая – на полу в советской сберкассе лежал труп, над ним стояли старик, который помог трупу стать трупом, и одиннадцатилетний мальчик, который, собственно, и сделал из человека покойника. При этом, как ни странно, оба были спокойны, даже чересчур, и обсуждали технику превращения живого человека в покойника и способы осуществления этого процесса.
Но не все имели такую нечеловеческую выдержку. Пока пионер и пенсионер разговаривали, стоя над трупом, очнулись женщины. Это стало понятно после того, как они внезапно, почти синхронно заголосили. Старик поморщился.
– Чего разорались? Все уже, давайте, звоните в милицию, пусть приезжают и забирают… Хотя… И в «скорую» звоните, пусть едут. Одному точно помощь понадобится, – дед понимающе подмигнул Максу.
Девушка-кассир стала трясущейся рукой накручивать диск телефона, а Макс вышел посмотреть на того, кого он вырубил первым. Тот все еще не подавал признаков жизни. Но прошло всего-то минуты три-четыре, не больше.
«Если я правильно ему попал, то минут десять шок продлится, если не больше. Удар в пах – болевой шок, а второй, в челюсть – это уже и шок, и сотрясение мозга… Как бы я ему челюсть не сломал», – Макс просчитал все варианты и понял, что в милиции придется частично раскалываться.
Впрочем, рано или поздно он бы все равно оказался в отделении, и хорошо, что в качестве героя, а не в качестве задержанного за драку или еще что-нибудь…