Приверженная

– Отпусти, мне больно!
– Тебе больно, Черничка? – словно с насмешкой выпалил он и пугающе расхохотался: – Что ты знаешь о боли, малышка?
– Я лишь хочу знать больше о родителях! Засунь себе в одно место свой сейф и банковскую ячейку, – сделав пас локтем назад, я почти ударила мужчину под дых. Почти. Естественно, его силы хватило, чтобы этого не произошло. – Отпусти, Шакалов. Дай мне хотя бы уйти!
– Уйти? Я думал, ты хотела, чтобы я тебе открылся, – язвительно протянул он и сжал одной рукой мою грудь, а другой медленно спустился к подолу платья. – Самое время раздеться и помочь мне своим ротиком.
– Кирилл! – взмолилась я, чувствуя, как по щекам потекли слезы.
– О, обещаю! В долгу я не останусь. Слишком давно я не брал тебя, Черничка…
Его рука почти подняла платье, как кто-то вбежал в кабинет. Острые шпильки сперва ударили по мрамору, а затем их поглотил ковер. Громкий женский голос заставил Шакалова замереть, а меня – понять голову на гостя:
– Отпусти девочку! Ее родители умерли, идиот. Что ты делаешь?! Собираешься изнасиловать? Беременную, только что приехавшую из больницы?! – Анджела стояла в том же купальнике, в котором и выбежала недавно прочь. Ее широко расставленные ноги, сложенные на груди руки и высоко задранный подбородок говорил о том, что настрой у девушки боевой. И хоть в глазах читалась неуверенность и страх, в тот момент я поняла, как ошиблась насчет нее. – Живо, Шакал! Убери свои руки!
Ненадолго мужчина замер, мне даже показалось, что его мышцы напряглись и сейчас тот просто выгонит ее прочь. Но затем он резко отшагнул назад, а я не стала ждать, когда Кирилл передумает и, вытерев слезы, рванула прочь.
– Ты никогда не был паинькой, но я и не знала, что ты стал такой козлиной. На месте Кристины я бы давно уже отрезала тебе яйца! – воинственно прорычала Анджела и тут же бросилась прочь из кабинета. Вслед за мной. Я почти успела закрыть дверь в комнату, как она вставила в проем туфлю. – Нет. Даже не думай, что я позволю тебе закрыться, малышка. Поверь, я, как никто другой, знаю, что такое депрессия.
Горестно вдохнув, я сцепила зубы и изо всех сил напрягла лицо, чтобы не разрыдаться. Кем бы ни была эта девушка, слез моих она не увидит.
Я отошла на пару шагов и со всей неуверенностью позволила ей войти внутрь.
– Ты подслушивала под дверью, не так ли? – Анджела зашла, словно не чувствуя моего энергетического посыла остаться одной и не видя косого взгляда. К тому же повернула щеколду на замке, и дверь оказалась заперта изнутри. – Что ты делаешь?
– Не хочу ждать момент, когда Шакал очухается и придет к тебе. Вряд ли сейчас тебе захочется слышать его жалкие извинения без слова «извини», – равнодушно пожав плечами, она медленным шагом обошла спальню и, усмехнувшись чему-то мне не понятному, подцепила висевший на открытой вешалке халат. – Можно мне? Вряд ли тебе будет комфортно говорить о серьезных вещах с полуголой девицей.
Равнодушно пожав плечами, я проследила, как рыжая укуталась в халат, завязала его на поясе, а затем, словно хозяйка дома, плюхнулась на постель.
– Черт! – из горла вырвался удивленный хмык, заставивший Анджелу подняться на локтях и, сощурившись, раздраженно пробормотать:
– Удивительно! Я спасла тебе жизнь, а тебя интересуют только то, подслушивали ли я! Подслушивала, конечно. Должна же была я знать, что за муха тебя укусила… – модель театрально замотала головой и недовольно цокнула языком, прежде чем откинуться обратно на постель. – Иди сюда, девочка, и расскажи мне все. Макс говорил, что дело запутанное. Я не верила. Но теперь понимаю, все куда хуже, чем он говорил.
Новость о потере родителей все еще жгла изнутри. Каждый раз, когда вспоминала о них или о похищение тел, меня словно пронзала судорога, становилось жарко и нечем дышать. В такие секунды странное чувство клаустрофобии, слово я одна в замкнутой клетке, заставляло испарину появляться на лбу. Именно поэтому я говорила… Отвечала Анджеле, стараясь хоть на минуту отвлечься, забыть и поберечь детей. Наверное, не запри я свои основные эмоции глубоко внутри еще в самолете, давно бы скончалась от сердечного приступа.
– О чем говорил тебе Макс? Что ты имеешь в виду? – девушка не ответила, а высоко подняла руку и поманила меня указательным пальцем:
– Я не собираюсь кричать на весь дом, девочка. Ложись рядом.
Сперва логичным казалось развернуться и уйти, но стоило посмотреть на дверь, как паника подступала. За ней, где-то поблизости, был Шакалов. Я чувствовала его… Как странно! Аура холодной ярости все еще витала где-то рядом, заставляя быстрым шагом направиться к кровати и лечь рядом с Анджелой.
– Даже не думай, что мы теперь лучшие подружки, – раздраженно пробурчала я, глядя на улыбающуюся модель. Она словно специально легла еще ближе, чтобы ее губы почти касались моего уха и хихикнула. – Эй, фу! Что за игру ты ведешь? Ты лапала отца моих детей за столом, не забыла?!
– Хотела лишь убедиться, что Макс мне не врет, – совершенно серьезно шепнула она мне на ухо, чтобы расслышать могла только я. – Не верилось мне в его слова…
Замерев на секунду, я недоверчиво посмотрела на девушку, которая все еще улыбалась так легковерно, словно только что не сказала мне на ухо нечто, способное изменить отношение к ней и к происходящему вокруг. Актриса, ей-богу!
– Что он сказал тебе?
– Ничего, – она пожала плечами, а затем, все же коснувшись губами мочки уха, бархатно пробормотала: – Кроме того, что мой бывший держит в плену беременную девушку, издевается над ней, а она ненавидит его всей душой… Посмотри на это со стороны и сама подумай, как это выглядит. Миллионер и модель…
– Я не модель! – перебила я ее, недовольно поморщив нос. Как давно это понятие в моей голове граничило с чем-то… неправильным?
–… Так вот! – не унималась та. – Я была уверена, что ты очередная охотница за мужиками, желающая подоить Кирилла и проехавшаяся по ушам Макса.
Анджела ненадолго замолчала и отвернулась, глядя куда-то в пустоту, мне пришлось самой неловко протянуть:
– И что же ты решила?
– Все же Абрамов прав. Как всегда, собственно… – с горечью пробормотала она себе под нос, и мне почему-то показалось, что ей было тяжело смириться с новым Шакаловым. С таким, каким он стал. Наверняка поведение мужчины в кабинете надломило ее добрую память о прошлом и веру в нечто нерушимое. Но уже в следующую секунду модель обворожительно улыбнулась и прошептала: – Именно поэтому я решила, что все же помогу тебе. Выполню свою часть сделки, чего бы мне это не стоило.
– О чем ты?!
– Неужели Макс не сказал тебе? Что за болван! – девушка закатила глаза, но тут же продолжила: – Я стану тем самым отвлекающим огнем для Шакалова. Вряд ли мне удастся его соблазнить, это я уже поняла… Но вот отвлечь внимание, выбесить, заставить мозг в его голове превратится в кашу – всегда пожалуйста!
– Анджела… – было почти смешно слышать от девушки, которая додумалась так изощренно проверить правдивость слов Макса, что-то настолько сказочное. Наверное, подари она мне билет на поезд до Хогвардса, я бы не так сильно удивилась. – Сбежать от Шакалова нереально! Он, словно Сатана, повсюду. К тому же я беременна и больше не собираюсь подвергать детей лишнему стрессу.
– Дети… Кто бы мог подумать, что Кирилл сможет сделать что-то настолько невинное и прекрасное… – словно не слыша моих слов, девушка потянулась к животу и осторожно погладила по его нижней части. По телу прошли мурашки, а я с ужасом поняла, что почти незнакомая девушка стала первой, кто проявил интерес к детям. – Знаешь, девочка, мне пришлось сделать три аборта. Когда тебе двадцать, кажется, что молодость вечна. Теперь я не могу иметь детей – и остается только идеальная внешность. Только вот… Я бы отдала это все за возможность нормальной жизни с любимым мужчиной где-то на острове.
Что-то защемило в груди, и я накрыла руку девушки своей, желая хоть как-то поддержать: