Судья. Тайная сторона правосудия
Краснов усмехнулся и сказал:
– От того, что вы пытаетесь меня убедить в невиновности Романова, ничего не изменится.
– А я и не пытаюсь. Поскольку Олег Степанович ваш подчиненный, я просто делюсь с вами своими наблюдениями. Но надо учитывать отношение современного общества к нашим чиновникам, тем более от правосудия. СМИ уже трубят направо и налево, что судья Романов разве что младенцев не ест. Все уже заранее уверены в том, что он чуть ли не лопатой греб эти взятки.
– Вы опытный адвокат, Артемий Андреевич, – медленно произнес Краснов. – Давайте пока оставим в стороне нюансы уголовно-процессуального права. Разговор сугубо между нами. Ваше мнение – Романов виновен? Только ответьте, пожалуйста, как человек, а не как адвокат.
– Вы загоняете меня в угол, Леонид Михайлович, – сказал Павлов. – В моем распоряжении слишком мало информации, на основе которой можно было бы сделать такие серьезные выводы.
– Меня интересует исключительно твое личное мнение, Артемий Андреевич, – заявил Краснов, перейдя незаметно на «ты». – Ведь я хорошо знал твоего покойного отца и уверен в том, что ты достойный, порядочный человек. Ничего, что я перешел на «ты»?
– Нормально, – не стал возражать Артем. – Но я все равно не дам вам однозначного ответа. На данной стадии процесса это невозможно. Но если вам важно чисто эмоциональное восприятие, то я скажу так. После ареста Романов выглядел растерянным и подавленным. Люди, которые получают взятку, держатся несколько иначе. Они психологически готовы к тому, что на них могут надеть наручники. Впрочем, это еще ни о чем не говорит. У меня масса вопросов как к моему подзащитному, так и к следствию, которое, похоже, уже считает вопрос с Романовым решенным.
– Ну тогда будем надеяться на благоприятный исход дела, – сказал Краснов и вздохнул. – Ладно, Артем. Пожалуйста, держи меня в курсе.
– Я всегда на связи, Леонид Михайлович.
Неожиданное знакомство
Судебный пристав только успел открыть двери здания Гагаринского суда, как Павлов, продемонстрировав ему адвокатское удостоверение, стремительно прошел внутрь. Он на всякий случай поднялся к кабинету Романова, который был опечатан. Артем ничуть не смутился, понятливо кивнул и отправился в отдел делопроизводства. Спустя пять минут в канцелярии по гражданским делам он выяснил, что Ирина, секретарь его подопечного, ушла в отпуск и в настоящее время находится в Ростове.
Артем узнал там же, в канцелярии, телефон девушки и тут же позвонил ей. Ирина была растеряна, даже напугана известием об аресте судьи. Она толком ничего не знала.
– Ирина, вашего шефа, Олега Степановича, обвиняют на основании показаний некоего Халилова, – сказал Артем. – Вы помните такого? Он был частым гостем у вас?
– Я его видела дважды, – подумав, ответила девушка. – Последний раз в пятницу. Он пришел днем, сразу после обеда, но пробыл у Олега Степановича недолго, минут пять всего. Когда Халилов вышел, Олег Степанович вызвал меня в кабинет и велел в следующий раз отправлять Халилова в секретариат. Мол, пусть пишет официальные обращения либо приходит на заседания. А потом я видела Халилова в коридоре, когда уходила домой. В тот день Олег Степанович отпустил меня пораньше.
– Постарайтесь вспомнить, у Халилова было что-то в руках, когда он заходил к судье? – поинтересовался Артем. – Может, папка или кейс-дипломат?
– По-моему, нет, – нерешительно ответила Ирина. – Вы хотите сказать, что в этот день он мог занести Олегу Степановичу взятку?
– Именно.
– Нет, – уверенно сказала девушка. – Кажется, в руках у него болталась барсетка, знаете, какие раньше в моде были. Но пакета или портфеля я не припомню.
«Это еще ни о чем не говорит, – подумал Павлов. – Деньги можно было спрятать под одежду, за ремень, оставить в туалете или передать на автостоянке».
– У Олега Степановича в кабинете установлен видеорегистратор. Можно просмотреть записи того дня, и все встанет на свои места, – произнесла Ирина.
– Я уже в курсе, – отозвался Артем и спросил: – Запись фиксирует звук?
– Не знаю. Кажется, нет.
– Эти записи понадобятся в любом случае. Нам сейчас нужны любые доказательства невиновности Олега Степановича. Вот только доступ к архиву записей сейчас закрыт, кабинет опечатан. Ирина, этот Халилов случайно своей визитки не оставил? У вас нет его координат?
– К сожалению, нет, – ответила девушка.
– Ладно, спасибо за время, уделенное мне. Последний вопрос. Ирина, вы очень поможете Романову, если озвучите ваши показания следственным органам. Как скоро вы вернетесь? Для Олега Степановича каждый день, проведенный за решеткой, равняется едва ли не году жизни. Вы и сами это понимаете.
– Вообще-то, у меня обратный рейс только через неделю. Но я обязательно все улажу и постараюсь прилететь раньше, как только смогу.
– Огромное спасибо.
– Артемий Андреевич, скажите, это какая-то ошибка? Или Олег Степанович правда… – Ирина запнулась, будто не решаясь вслух произнести обвинение. – Он и правда брал эти деньги?
– Я, как и вы, очень надеюсь, что это ошибка, – сказал Артем. – Поэтому здесь важна малейшая деталь, которая на первый взгляд может показаться самой незначительной. Позвоните мне, если что-то вспомните.
– Конечно. До свидания, – тихо сказала Ирина.
– Всего доброго.
Павлов распахнул дверь и мгновенно почувствовал, как та краем задела какого-то человека, торопливо шагающего мимо. Это оказалась девушка. Она отпрянула, испуганно воскликнула. Кипа бумаг выпала из ее рук и веером разлетелась по коридору.
– Прошу меня простить, – произнес Артем, глянув на растерявшуюся девушку, присел на корточки и добавил: – Разрешите, я помогу вам.
Незнакомка вздохнула, поправила очки в золотистой оправе.
– Ничего страшного, – сказала она, бросила внимательный взгляд на Павлова и застенчиво улыбнулась. – Сама виновата, сообщение на ходу читала.
Адвокат выудил из-под двери листок, который практически наполовину заехал в канцелярию, откуда он только что вышел.
– Вы в порядке? – спросил он, протягивая ей стопку документов.
– Спасибо. Вполне, но с удовольствием выпила бы кофе. Вы не знаете, буфет здесь во сколько открывается?
Артем с сомнением посмотрел на часы и сказал:
– Буфет, может, уже и открылся, но у меня другое предложение. В двух шагах отсюда есть приличное кафе, где подают превосходные пирожные. Если вы не против, то я угощу вас.
Девушка выпрямилась, пристально глянула на Павлова.
– Выглядит так, будто я напросилась, – сказала она, чуть сдвинув брови. – Послушайте… – Она замешкалась, и любопытство на ее лице сменилось неподдельным изумлением. – Я, конечно, могу ошибаться. Простите, вы случайно не «тот самый» адвокат?
– Смотря какой смысл вы вкладываете в понятие «тот самый», – заметил Артем. – Так вы согласны на кофе?
Она торопливо кивнула.
– Тогда идемте.
– Вы – Артемий Павлов, – решительно сказала девушка, как только они расположились в кафе, за уютным столиком в самом дальнем углу возле веселого плаката, призывающего пить «черный и горячий кофе», а не «белую и холодную водку».
Павлов промолчал, пролистывая меню, выбирая десерт.
– Верно? Только не уверяйте меня в том, что вы очень похожи на известного юриста и вам все об этом говорят!
– Отпираться нет смысла, – сказал Артем, помахав меню, улыбнулся, подозвал официанта и сделал заказ, ткнув пальцем в какие-то строчки.
– Вас, кстати, пару дней назад по Первому каналу показывали, – продолжала его спутница. – В какой-то авторской передаче.
– Ну раз вы меня опознали, то теперь, может быть, и вы назовете свое имя?
– Ой, конечно, – спохватилась девушка. – Олеся Швецова. Раньше трудилась фотокорреспондентом в газете «Коммерсантъ», в настоящее время на вольных хлебах, фрилансер. – Она протянула Артему руку.
Он пожал узкую, но крепкую ладонь, и проговорил:
– Рад знакомству. Я еще раз прошу простить меня за то, что так резко распахнул дверь. Когда я учился в школе, то испытал это на себе.