Я не предам тебя
– Вы же мне не сказали – куда убываете! – обиженно взвилась экономка. – А вдруг темени холодные там и дитё, не приведи искристые, простудится!
– Даже если и вдруг, будут холодными, я её укрою, если чего-то не будет хватать, то приобрету на месте, – попыталась Адель забрать комбинезон из рук экономки, но та, хмуро сверкнув глазами, продолжила его запихивать в сумку.
Бросив взгляд на смеющуюся Джули, Адель с улыбкой забрала у неё из рук Софи, и дочь сразу оплела шею матери пухлыми ручками.
– Гуять.
– Хорошо, моя милая, пошли, погуляем.
Нянечка её догнала уже на лестнице:
– Вы же говорили – только послезавтра убываете? – спросила встревоженным голосом.
– Так и есть, просто Бэттина слишком переживает, вот и развела суматоху.
– Ох, а я уж думала, перенесли убытие.
– Нет, завтра должен с визитом прибыть герцог дор-Фанир.
– Это тот, который коллекционирует дам? – с неприязнью спросила нянечка.
– Он самый, – Адель и сама поморщилась. – Решил сам наведаться и заказать артефакты, а отказать такому нельзя без веской причины.
Вздохнув, вышла с дочерью на улицу и, опустив ту на ножки, быстрым шагом направилась за смеющейся малышкой.
– Джули, – повернулась к нянечке, которая стояла на крыльце и когда та подошла, строго напомнила:
– Ни в коем случае не спускайся с ребёнком со второго этажа, пока герцог будет здесь, и не подходи с ней к окнам, которые ведут на эту сторону дома. Не нравится он мне.
На следующий световик Аделина проснулась от чувства странной, непонятной тревоги. Позавтракав и пообщавшись с дочерью, ещё раз напомнила нянечке свой наказ и отправилась в мастерскую. За работой время летело быстро, вот уже и парнишка помощник примчался сообщить, что прибыл герцог.
– Что ж, веди его в кабинет, – Адель не удержала тяжёлого вздоха и, подхватив органайзер с инструментами, который ей когда-то подарил Леандор, направилась в кабинет.
***
Энергон мягко скользил по мощеной дороге небольшого городка. Вокруг стояли особняки, скрытые за невысокими оградами и утопали в зелени садов. Герцог дор-Фанир сидящий за управлением, что-то рассказывал, но Леандор его не слушал – он напряжённо прислушивался к глубинной энергии, что устремлялась вперёд, в том же направлении что и энергон.
Леандор всей сущностью чувствовал, что он движется в верном направлении и когда экипаж начал притормаживать, проезжая вдоль высокого глухого забора, сердце в груди сбилось с ритма: «Здесь!» – металась единственная мысль в голове Леандора.
– Что это за место? – стараясь сохранять спокойствие, спросил у герцога.
– Дом мастерессы. Не знаю, что у неё за фобия, но охрана знатная – по периметру защитные артефакты навешаны. Когда в прошлый раз к ней приезжал, мне в местной ресторации официанты сообщили.
– И что она из себя представляет?
Что-то в груди замирало, очень странное чувство охватило мужчину, тревожное.
– Баронесса, вдова и вроде уже две колоды прошло со смерти мужа, но до сих пор траур носит. Внешне недурна собой, я бы даже сказал – интересна, только эти её мрачные наряды, – герцог брезгливо скривился, выруливая к высоким, кованым воротам. Выпустил искру энергии, которая ударившись к удивлению Леандора в защитный купол, создала звон.
– Что за ерунда? – не смог сдержать вопроса.
– Я же сказал – фобия у неё. Дом как крепость, хотя гразл её знает – может от кого-то прячется. Эта крошка меня пока не подпускает к себе, так что большего сказать не могу.
Стоило герцогу договорить, как отворилась калитка, и выбежал паренёк. Поклонился:
– Баронесса де Марин лос-Гарьяро ожидает вас в своём кабинете. Прошу вас следовать за мной.
Удивление Леандора взметнулось к наивысшей точке: «Их не впускают внутрь на энергоне? Приглашают пройти как обычное простонародье?» Бросил удивлённый взгляд на Витторио, выходящего из энергона, но тот, усмехнувшись, только пожал плечами.
Густо засаженный парк, среди которого петляла дорожка, а сам дом виден из-за зелени плохо, но не к нему они шли. Паренёк вёл их чуть ли не вдоль забора к мелькавшему среди деревьев маленькому одноэтажному домику.
Леандор возможно задался бы множеством вопросов, только мысли его были далеки от любопытства. Его больше интересовало поведение вездесущих теней, которые сейчас метались, словно не могли определить – куда подталкивать проводника и это сильно озадачивало мужчину.
Вошли в маленький домик, паренёк провёл их дальше в уютный, довольно большой и хорошо обставленный кабинет и согнувшись в поклоне со словами: «Прошу вас, ожидайте», – скрылся за дверью.
– Весьма оригинальный приём, – не стал молчать Леандор.
– Она сама по себе – необычна, но её изделия стоят того, чтобы снисходительно отнестись к её странностям.
Тени заполошно метались по сторонам, но к изумлению мужчины его сейчас не трогали – не окружали с навязчивым шёпотом, не подталкивали, направляя невесть куда, и это очень сильно его настораживало. Создавалось впечатление, что тени как гончие, сбившись со следа, сейчас кружат и беснуются не в силах вновь учуять направление.
«Если так, то выходит, нечто им нужное находится здесь? Что это может быть или кто? Баронесса? Вдова? Это вряд ли. Возможно то, что она артефактор и может создать нечто нужное глубинной энергии? Но как пойму что этой гразловой мгле нужно, если я не могу с ней общаться, если она не желает принимать меня и подчиняться?!»
Скрывая своё напряжение, Леандор прошёлся по кабинету и застыл в самом углу, где висела непонятная картина. Он бездумным взглядом скользил по полотну, совершенно не слушая о чём-то размышляющего герцога, пока дверь не отворилась и в кабинет не вошла она.
Женщина, не замечая его, быстро прошла к столу и с вежливой улыбкой поприветствовала Витторио, уже ухватившего её руку для поцелуя.
– Баронесса, прекрасно выглядите.
– Благодарю вас…
Леандор замер. Он пытался вдохнуть, протолкнуть в лёгкие воздух, но не мог это сделать. Голос, этот голос снится ему до сих пор! Голос, который зовёт его за грань – к ней, к его бабочке!
Разве может быть такое? Это не может быть она! Она погибла! Сгорела в пожаре!
Воспоминания ледяными иглами впивались в душу, вихрем проносились в сознании, которое отказывалось верить в то, что слух, глаза, его не обманывают!
Леандор не выдержал. Помолвка, свадьба и продержался ещё с десяток световиков, но всё же сорвался в академию, где училась Аделина. Предлог был веским – встреча с ректором по поводу опечатанного кургана. Необходимо было выставить защиту вокруг периметра, дабы никто из любопытных случайно не сунул туда нос.
Зачем он это делает, зачем отправился туда – у мужчины было с десяток оправданий своему поступку, но он не признавал, что просто сгорает без Делии. Он проклинал себя за эту слабость и планировал, чем пригрозит ректору, потребует, чтобы её отправили на это задание с ним. Были придуманы сотни оскорблений, насмешек, чтобы морально ударить её наотмашь, задавить, причинить ту же боль, что испытывал он. Только вот не знал, не предполагал, что настоящая боль только впереди.
Ректор принял его сразу и, даже не слушая о проблеме с курганом, молча достал из шкафа пару вестников и протянул Лендору один из них. В недоумении граф посмотрел на него – издание какой-то провинции, напечатанное на желтоватой, дешёвой бумаге.
– Открой, – глухо произнёс де-Круз, – на второй странице.
Озадаченно открыл вестник, чтобы сразу натолкнуться на иллюстрацию двоих – Аделины, его бабочки и незнакомого мужчины. Ода какого-то репортёра вышла на славу – заключение брака графини Муоро де-Солер и какого-то барона.
Едкая горечь разливалась внутри с каждой прочитанной строчкой. Ещё одно желчное подтверждение его ошибки, того, что он уверил себя в её исключительности! Но нет – она такая же омерзительно-лживая, как и все женщины, продажная!
– Занятно, – вытолкнул, кидая вестник на стол. – И ожидаемо. Один барон, значит, избежал участи быть использованным, за другого замуж выскочила. Что ж, сожалею – вы наверняка потеряли специалиста или она до сих пор здесь?