Ночь, которой не было (СИ)

— Перекус готов. Алекс, пусти меня к десерту.
Пока мужчины ели, я влила растопленные дрожжи в творожную массу и залила получившейся смесью формочки, где уже были разложены фрукты. Только застыла, услышав стон Сэма. Он точно так же отреагировал на еду, как и я. Отлично, не так стыдно одной кайфовать от еды.
— Потрясающе вкусно, принцесса, — в подтверждение моим мыслям сказал мужчина. И потянулся за ещё одним кусочком. — Что делать дальше?
— Алекс, поставь десерт в холодильник и нарежь шампиньоны. А ты, Сэм, натри, пожалуйста, помидоры на тёрке.
Мужчина кивнули и принялись за готовку. Какое молчаливое повиновение для тех, кто не любит готовить. Я же очистила морепродукты, чуть перекусив салатом, и подготовила всё для паэльи.
Было так странно. Руководить двумя накачанными парнями, которые беспрекословно выполняли все мои указания.
— Scheiß!
Я тут же бросила переворачивать курицу и подошла к Сэму, который порезался об тёрку. Потащила к раковине и промыла под проточной водой, чтобы увидеть рану. Его руки были в томатах и понять было сложно, где кровь, а где мякоть овоща.
— Аккуратней. Мясо с кровью готовиться по-другому, — мужчина улыбнулся моей неудачной шутке, не спеша вырывать свою руку из моей. Я слегка подула на порез, убеждаясь, что он небольшой. И поймала пристальный взгляд Сэма. — Жить будешь, но теперь за тёрку стану я. Никаких производственных трав при моём руководстве.
— А чем мне заняться?
— Можешь замесить тесто для круассанов. Просто меси, пока не перестанет прилипать к рукам. Алекс, не таскай еду, — я ударила парня лопаткой, лишь после подумала, что он может обидеться. Но мужчина лишь поднял руки, сдаваясь, и оставил овощи в покое. — Ну, мы почти закончили.
— Так быстро?
— Так нас трое, и рецепты с одинаковых ингредиентов почти. Было бы быстрее, если бы кто-то не таскал еду! Алекс, блин!
Тот уже успел стащить с тарелки куриную грудку и натёртый сыр, отскакивая от меня. Нагло улыбнулся и показательно положил кусочки еды в рот.
Нет-нет-нет, это уже ни в какие ворота. Я схватила со стола кухонное полотенце и надвинулась на мужчину. Терпеть не могу, когда кто-то ест во время готовки. Только Ангелине можно, и то, когда та беременна. Хах, может это единственная причина, почему она ждёт четвертого ребёнка.
— Принцесса, не злись.
— Я говорила не называть меня так.
Я замахнулась полотенцем, но мужчина ловко ушел вправо, чем только сильнее раззадорил меня. Алекс отскочил к барной стойке, пытаясь спрятаться за ней. Вот только я бросила вслед за ним, закручивая полотенце. Это было странно, но мы летали по кухне. Несколько раз мне удалось попасть по руке мужчины, но это был только разогрев.
Я не приемлю насилия ни в каком виде, но это и не было настоящей злобой. Скорее детской шалостью, которая пыталась стереть негатив сегодняшнего дня. Мужчина замешкался возле плиты и я сделала рывок, замахнувшись полотенцем.
Только Алекс перехватил мои запястья, сжимая. Мы налетели на Сэма, который выругался, а затем оказались у холодильника. Мужчина развернул меня и поймал в капкан своих рук. Я оказалась прижата к мощной спине, а мои руки мужчина скрестил, крепко сжимая. Я постаралась вырваться, но, предсказуемо, ничего не получилось. Только сильнее прижалась к мужскому телу.
— Вы, как дети, блин.
Сэм отряхивался от муки, которая была везде. В светлых волосах, на лице, полностью запачкала тёмную футболку и джинсы. Я почувствовала, как затряслось тело за моей спиной от беззвучного смеха мужчины.
— У нас есть Снегурочка и кокаиновый барон, — выдавил Алекс, сквозь смех. Он уткнулся в мою шею, продолжая смеяться. Дрожь его тела вибрацией прошлась вдоль моего позвоночника. Добралась до мозга, выключая его, вырубая все предохранители. — Осталось понять, кем буду я.
— Придурком, — пробурчал Сэм.
И сделал то, от чего у меня всё задрожало внутри.
Мужчина стянул с себя футболку, стирая тканью муку с лица. И пускай стирает, мне не жалко. Но не одеждой же, показывая своё полуголое тело озабоченной мне.
Я уставилась, жадно сканируя глазами каждый сантиметр его торса. А смотреть там было на что. Чётко очерченные кубики пресса, идеальные косые мышцы. И проколотый левый сосок с небольшой штангой. Губы сжались при мысли, как я могла обхватить это украшение и потянуть на себя. Вырвать хриплый стон из мужчины и спуститься поцелуями ниже, к тому, что было скрыто за светлой тканью джинс.
Алекс был шире в плечах Сэма, но это ни капли не делало его хуже. Сэм был прекрасен. Разве компьютерные гики не должны быть долговязыми дрыщами? Потому что единственное, что было из этого у мужчины — высокий рост.
У меня зудели пальцы, от желания прикоснуться к нему. Всё скрутилось вокруг струны, натягивая желание. Я старалась отвести взгляд, но это было сродни пытки.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вдруг меня сильнее прижал к себе Алекс, наклонился ниже и прикусил мочку уха. Меня вышибло из реальности на добрую минуту от этого. Тело превратилось в тесто, не способное держаться на ногах без поддержки. И мужчина держал меня. Вжимался в моё тело, ведя пальцами по рукам, скользнул под край майки и заставил жар разлиться по телу всего одним вопросом.
— Нравится?
  
Глава 10. Наслаждение прекрасным
 
Щёки горят от того, что меня поймали за разглядыванием. Алекс ласкает нежную кожу возле рёбер. Мне кажется, он может почувствовать, насколько бешено колотиться моё сердце. С каждым быстрым ударом возбуждение сильнее растекается по венам, заполняет собой все клеточки тела. Я ничего не могу, только стараюсь не задохнуться от нахлынувших чувств, и продолжаю смотреть на идеальное тело Сэма.
— Не смущайся, принцесса.
Алекс отпускает мои руки, но только чтобы схватить меня по-другому. Теперь одна его рука уползла выше, лаская шею, проводя горячими пальцами по ямочкам на ключицах. А второй рукой он сжимал мою ладонь, накрывая её своей.
— Не грех любоваться прекрасным. А знаешь, что ещё не грех, красотка? — я машу головой, с трудом сдерживаю отчаянный стон. Я ничего сейчас не знаю, ничего не соображаю. — Касаться прекрасного.
Прежде, чем я успеваю среагировать, моя ладонь оказывается прижата к телу Сэма. Пальцы упираются в кубики пресса и скользят вверх, под напором Алекса. Он управляет мной, как кукловод, а я не могу перечить. Не могу заставить себя оторваться от мощного тела под рукой. И когда ладонь оказывается возле пирсинга, я чувствую, как стучит его сердце. Так же, как и моё. Бешено, отчаянно, будто пытаясь заглушить доводы разума.
— Oh mein Gott, das ist nicht dein Ernst?
— Боже мой, ты издеваешься надо мной?
Да, Сэм, да. Алекс просто издевается надо мной, доводит до безумия своими поступками. Но ты же можешь отойти, Сэм. Ты же не я, с мозгами набекрень.
Но мужчина не отходит, он вообще не двигается. Замирает под моими прикосновениями, превращаясь в статую. Стальную, крепкую, горячую во всех смыслах, статую.
Сэм только опускает взгляд, давая мне рассмотреть его глаза. Потемневший, прищуренный взгляд. Его кадык дёргается, и я завороженно наблюдаю за движением гортани.
— Ich versuche dich zu überzeugen.
— Я пытаюсь тебя убедить.
Убедить? В чём убедить?
Я плавлюсь между двух мужских тел, зажатая, обезоруженная. Сглатываю слюну и облизываю губы. Всё внезапно пересохло, вся влага стекла вниз, ошпаривая. Всего несколько прикосновений, взглядов, а у меня дрожь и неутолимый голод.
Мне хочет откинуться на грудь Алекса, притянуть за шею Сэма. Самой затащить себя в сладостный капкан двух мощных скал. Исследовать их тела, пройтись губами по каждой родинке на теле.
Хватит.
Хватит вести себя, как шлюха. Позволять такое творить незнакомому мужчине, получать наслаждение от этого. Фантазировать о такой пошлости. Это грязно, неприлично, аморально. Я не должна быть такой, не должна опускаться так низко.