Пусть мертвый оживет

Толстяк возомнил, будто для Селии он царь и бог. Свято верит, что она не мыслит себя без него и на другого даже не посмотрит! Смех, да и только. Бутч не обманывался на ее счет и не воображал, что он единственный, с кем она изменяет Ролло. На это ему ума хватало. Он понимал, как устроена жизнь, хотя Селия ничего про себя не рассказывала, а он ненужных вопросов не задавал.
Иногда в ответ на поданный им условный знак она безучастно смотрела сквозь него, и ее темные глаза были мертвы, как влажные камни. Не твой черед, с ухмылкой говорил себе Бутч. Он не сомневался, что за спиной у Ролло она ведет свою игру.
Бутч охотно подыгрывал ей. Чем опаснее игра, тем сильнее кайф. А Ролло был по-настоящему опасен. Надо сказать, Бутч искренне восхищался шефом, потому что тот совершенно не вписывался в привычный стереотип: это вам не Легс Даймонд, не Аль Капоне и не Багс Моран [3].
Бутч затормозил возле вокзала Виктория, пропуская выезжавшие с площади автобусы, которые отправлялись в последний ночной рейс, и потом снова прибавил скорость. С Гросвенор-Плейс он свернул к Конститьюшн-Хилл и выехал на Пикадилли.
«Почти вовремя», – похвалил себя Бутч, поворачивая на Беркли-стрит, и слегка надавил на педаль газа – тяжелый «паккард» плавно прибавил ход. В конце Беркли он сбавил скорость и вполз на Брутон-Плейс, бывший каретный двор. Проехав несколько ярдов вдоль темных домов, он остановился и высунулся из окна машины.
В квартире над гаражом он заметил полоску света, пробивавшегося через щель в занавесках. Все верно, Селия на месте.
Но Бутч не спешил выходить. Игра велась по правилам, которые нужно было неукоснительно соблюдать. Что ж, так даже интереснее.
Он легонько тронул кнопку клаксона, секунду выждал и снова дал тихий отрывистый гудок – как будто кто-то сипло кашлянул в кулак. Селия научилась улавливать этот звук.
Он снова высунулся из окна и стал ждать. Занавески приоткрылись и тут же сомкнулись. Селия дома одна.
Бутч хмыкнул, открыл дверцу и выскользнул из машины. Пока он отпирал распашные ворота гаража, у него в памяти всплыл случай, когда занавески не шелохнулись. Всего один случай, но и одного хватило бы с лихвой. Так что осторожность и еще раз осторожность. В тот раз Ролло увязался за Селией, и, если бы они не отработали за несколько недель свою сигнальную систему, Бутч напоролся бы на шефа. Милая была бы сцена. Поди объясни хозяину, какого черта ты забыл в квартире его любовницы.
Бутч вернулся к «паккарду», поставил машину в гараж, выключил фары и мотор. Потом запер ворота и зажег лампу над дверью, которая вела в жилую часть дома.
Тихо насвистывая, он поднялся по крутой, почти вертикальной лестнице в маленький холл с дубовыми панелями и мягким ковром цвета слоновой кости – мягким, как ухоженная лужайка.
На роскошном резном постаменте черного дерева стояла бронзовая женская статуэтка – верх непристойности. Бутч всякий раз морщился и просил Селию избавиться от нее. Но Селия не хотела с ней расстаться. Говорила, что эта вещица поднимает ей настроение.
Бутч нахлобучил шляпу на бронзовую бесстыдницу и прошел в первую комнату, служившую спальней.
Селия лежала поперек кровати. На ней была алая атласная пижама, на руке массивный золотой браслет, на ногах золотистые босоножки. Волосы скрывала купальная шапочка из белого шелка с рюшами. В таком головном уборе любая другая выглядела бы по-дурацки, но Селии все было к лицу.
Бутч вынул пачку «Кэмела», вытряхнул из нее на рубчатое кремовое покрывало две сигареты, спрятал пачку в карман и одну сигарету протянул Селии. Они закурили.
– Это Кестер Вейдман, миллионер, – сообщил Бутч.
Селия приоткрыла глаза.
– Уверен? – (Бутч кивнул.) – Ролло обрадуется.
– А в чем дело-то? Чего ему от нас надо?
Она перекатилась на спину и уставилась в потолок. Потолок был не простой – синий, с большими серебряными звездами. Селия страдала клаустрофобией и, ложась в постель, воображала, что смотрит на небо.
 
– Он сумасшедший. Ты не заметил? Настоящий сумасшедший. Я поняла по его глазам.
Бутч потянулся к ней, но Селия отбросила его руку. Он скривил лицо и пожал плечами.
– Что у тебя на уме, Селия?
– Кестер Вейдман, – тихо сказала она.
– Может, объяснишь наконец, что происходит? Чего Вейдман хочет от Ролло?
Она таинственно улыбнулась:
– Что ж ты сам у Ролло не спросил?
Он схватил ее за руку и грубо повернул к себе:
– Я спрашиваю тебя!
Еще миг – и растопыренные пальцы изящной руки кофейного цвета впились бы ему в рожу, но он был начеку и успел схватить ее за запястье.
– Брось, детка, – сказал он, прижав ее руки к кровати и ухмыляясь во весь рот. – Ты же знаешь, не надо меня злить.
– Пусти!
Он смотрел вниз на ее сверкающие бешенством глаза, на оскаленный рот и белые ровные зубы. Шипит и рычит, как драчливая кошка!
– Вот чокнутая! – Он отпустил ее и встал на ноги. – Какого лешего мы вечно ссоримся? Мало, что ли, проблем? Нельзя нормально договориться? – Бутч отошел и, положив локти на каминную доску, уставился на свое отражение в зеркале – на жесткое, волевое лицо с резкими морщинами. – Ладно, что опять не так, чего ты куксишься?
– Все так.
Бутч усмехнулся своему отражению.
– Ага, значит, не куксишься. – Он повернулся к ней. – Тогда давай выкладывай. Хватит тайн. Чего хотел Вейдман?
– Он сумасшедший. Бормотал что-то про вуду. Я не вникала.
В мгновение ока Бутч запрыгнул на кровать. Стоя над ней на коленях, он схватил ее за руки и вдавил их в рубчатое покрывало.
– Это ты-то не вникала? – Лицо его не предвещало ничего хорошего. – Знаю я тебя. Ты ни слова не упустишь. Что за фокусы? Хочешь оставить меня в дураках?
Не пытаясь высвободиться, Селия посмотрела на него долгим взглядом.
– Какой ты подозрительный, – с улыбкой сказала она. – Говорю тебе, он сумасшедший. Мне нет дела до психов.
– А мне есть. – Бутч по-прежнему не выпускал ее из мертвой хватки. – Чего ему надо? Как ты сказала?..
– Вуду, – слегка гримасничая, повторила Селия.
– Не слово, а набор звуков. Это что-то значит?
– Да, в оккультизме. – Она откровенно смеялась над ним.
– Акультизме?.. – На его лоб набежали морщины. – Что за чертовщина?
– Ты совсем неуч?
– Отстань. Лучше объясни.
– Это из области потустороннего.
Бутч отпустил ее и отошел на пару шагов, гадливо скривив рот.
– Если ты меня разыгрываешь…
Селия села на кровати и широко зевнула.
– Он хочет, чтобы Ролло свел его с кем-то, кто разбирается в вуду.
– Ролло послал его подальше?
Она помотала головой:
– Ролло не дурак. Он попытается что-то придумать. На кону одиннадцать тысяч фунтов.
Бутч присвистнул:
– Ого! Похоже, Вейдман зациклен на своей идее, если готов столько выложить за нее.
Селия подсела к туалетному столику.
– Да, – спокойно подтвердила она, – идея интересная.
– Нам что-нибудь перепадет?
– Одиннадцать тысяч фунтов.
– Я не о том. Нам с тобой.
– Не знаю. – Она поджала губы.
– Ну так подумай! Может, это наш шанс избавиться от Ролло?
Она припудрила лицо пуховкой и только потом повернулась к нему:
– У нас ничего не выйдет.
– Точно?
Она покивала головой.
– Ролло с этим, скорее всего, справится, а ты – нет.
Бутч помолчал, взвешивая ее слова.
– Наверно, ты права. Попробуем влезть позже, когда Ролло все уже придумает и запустит. Перехватить у Ролло одиннадцать тысяч было бы совсем не плохо.
Селия улыбнулась каким-то своим мыслям.
– Нужно подождать. – Она снова зевнула.
Бутч прищурился:
 
– Изображаешь, что устала?
– Ужасно устала. – Он шагнул к ней, но она вскинула ладонь. – Давай не сегодня.
– Ты что-то задумала, – сказал он, пристально глядя на нее. – Уж не надуть ли меня?
Ее глаза мгновенно сделались пустыми.