Прикажите мне, принцесса (СИ)
Элейн с надеждой подумала о сезоне развлечений. Он начинался с бала по случаю дня рождения принца. Ярмарка прошла, а бал планировался на послезавтра. Может быть, тогда будет больше свободы. Вседозволенность маскарадов, музыка, веселая суматоха, хмельной туман… О последствиях некоторых балов не раз горько жалели молодые незамужние девицы и их семьи. И дневные прогулки, далекие выезды на пикники, к морскому побережью, в отдельные облюбованные двором места в горах… Всегда можно отбиться от процессии, и никто ничего не заподозрит, потому что прогуливаться среди рощ и вдоль океана, конечно же, не запрещено.
Но пока — только замок с его жесткими правилами. И постоянная осторожность.
— Немедленно! Всем собраться в Нижнем зале! — Аверия вихрем ворвалась в гостиную и осеклась, увидев, что место королевы на диване не пустует, просто Вистария сидит в глубокой тени — от громкой музыки на ярмарке у нее разболелась голова, и она приказала фрейлинам потушить половину свечей и не разговаривать. Почему было просто не уйти в свою опочивальню, для Элейн осталось загадкой. Лишенные возможности болтать или слушать чье-нибудь чтение вслух, одновременно вышивая, как обычно по вечерам, фрейлины маялись от скуки. — Простите, ваше величество. Но я думаю, вас тоже позовут. Случилось что-то ужасное!
— Что именно? — Вистария приподняла веки. — Я не прислуга, чтобы меня звать. Кому нужно, придут сюда сами. Так что там такое?
— Не знаю, но мне приказали срочно собрать всех фрейлин в Нижнем зале, остальные придворные уже там, а в Высоком министры, даже те, кто живет в городе. И приехал ЛʼАррадон!
Имя колдуна главная фрейлина произнесла с придыханием. Вистария же почти не изменилась в лице.
— Я слишком хорошо знакома с ЛʼАррадоном, чтобы благоговеть перед ним. Когда выяснишь, что именно произошло, сообщи мне, Аверия.
Она снова прикрыла глаза. Фрейлины начали на цыпочках выходить из гостиной.
Элейн усмехнулась про себя. Началось…
Коридоры встретили суматохой и криками. Создавалось впечатление, что в замке пожар. Кажется, Вистарию с ее свитой побеспокоили последними, потому что все гудело, как растревоженный улей, а на лицах придворных через одного читалось недоумение.
— В чем дело? — поинтересовалась Элейн, пытаясь угнаться за Аверией, которая проталкивалась к Нижнему залу и нетерпеливо оглядывалась на остальных.
— Ты всегда задавала самые глупые вопросы, какие только можно вообразить! — злобно буркнула «тетушка». — Никто не знает, что произошло! Просто всех собирают в разных залах для инспекции!
— Для какой инспекции? — Коридор закончился, и фрейлины неровной цепочкой вошли в Нижний зал через огромную аркообразную дверь. Знакомая картина — пара магов, размахивающих вадритами, убирали мебель к стенам, заставляя треноги-пепельницы, небольшие столики и декоративные пуфики строиться в штабеля. Элейн узнала остальных своих товарок, которые топтались в сторонке, пока через распахнутую дверь в зал вливались новые и новые людские ручейки.
— Да в чем дело? — Определенно вся эта кутерьма как-то связана с тем, что она сделала днем. Инспекция — уж не собрался ли ЛʼАррадон обыскивать каждого при помощи магии, уделяя внимание и содержимому карманов, и мыслям? Но Элейн примерно представляла, сколько времени на это уйдет. Тогда что?
Внезапно разговоры прекратились, и головы одна за другой повернулись к двери.
На пороге стоял ЛʼАррадон.
А за спиной у него шел Кервелин, и вид этого тандема был одним из самых неприятных зрелищ, когда-либо виденных Элейн.
Живо вспомнилось утро бегства, мокрые горы, мокрая трава, панический ужас и потерянность, испуганный голос матери и молнии на кончиках пальцев колдуна. Этого колдуна, который мерзко улыбался сейчас своими толстыми ярко-алыми губами, а потом поднял обе руки, и люди в зале зашатались. А спустя мгновение и Элейн толкнул в грудь упругий порыв ветра, тем более странного, что ни один волосок на прическе стоящей впереди девушки, ни одна оборка на ее платье не пошевелились. Кто-то не сдержал вскриков, у кого-то вырвалось крепкое словцо.
Элейн не успела понять, что произошло. А ЛʼАррадон обернулся к Кервелину, и слова в тишине разнеслись по всему залу:
— Никто из них не был в том коридоре. Ни на ком нет следов защитного проклятия.
— Значит, искать нужно среди Круга? — откликнулся Кервелин. Тут ЛʼАррадон заметил, что к разговору с жадным любопытством прислушивается весь зал, и махнул рукой. Голоса тут же смолкли, и теперь король и его маг только беззвучно разевали рты.
Элейн нахмурилась. Значит, Кервелин быстро заметил вторжение. И расследовал его с помощью колдуна. Круг — тесная компания доверенных людей… Так и есть, зашевелились.
Если же проверка придворных ни к чему не привела, то этим Кругом займутся в следующую очередь. Арн-Фальет может в него и не входить, но нужно успеть подбросить ему какие-нибудь подходящие бумаги до проверки. Тогда их найдут, а это не может не сказаться на единстве и доверии короля и его министров.
Нужно попросить у Эреола вадрит для подслушивания… Элейн вдруг запоздало похолодела от ужаса.
ЛʼАррадон пускал по залу какую-то выявляющую магическую волну. Лже-Эллин Тамеан была за волосок от разоблачения. А сколько таких моментов еще предстоит?..
Причем прямо сейчас.
Если всех придворных собрали в этих многочисленных залах, заставили теряться в догадках и ждать, пока ЛʼАррадон не проверит всех… значит, их покои пусты. Более того, туда проверки еще не дошли. А смена фрейлин досрочно окончена.
И можно пробраться к Арн-Фальету.
***
Колоссальный лабиринт королевского дворца в недрах горы вовсе не был сплошным клубком нитей-коридоров и узлов-комнат.
На самом деле его архитектура больше напоминала некие причудливые соты. Каждой ячейке соответствовали отдельные покои — комнаты, гостиные, залы, объединенные в обособленное крыло в крыле. Существовало официальное деление замка на гроты, каждый из которых имел свое название, но обычно хватало сказать «у покоев Валимуса» или «в покоях Заррити», и все становилось ясно.
Покои же Арн-Фальета этой ночью были едва ли не самым опасным местом во дворце. По крайней мере, так казалось Элейн.
Успеть. Только бы успеть. Надо же, чтобы все совпало так не вовремя: бумаги она украла, но воспользоваться ими времени уже не оставалось. А если дождаться, пока все стихнет, и подбросить потом, то их обнаружат неизвестно когда.
Она взглянула на подвешенные к поясу на тонкой цепочке золотые часы. Всего-то десять.
Элейн осторожно пробралась подальше от Нижнего зала, на ходу активировала вадрит-хамелеон, позволявший сливаться с окружением, и опрометью бросилась вверх по лестнице. Две широкие лестницы с массивными резными перилами находились по обе стороны от тронного зала. Если пойти вниз, ступени выводили к Верхнему, а если спуститься еще на этаж — к Нижнему, получившему свое название именно из-за расположения. Элейн прислушалась — оттуда доносились голоса. С лестницы была видна галерея, создающая подобие второго этажа в коридоре с высокими потолками у Верхнего зала. Она сворачивала по верхней части стены прямо в зал, и, судя по беспорядочной толпе в пределах видимости, там тоже было людно. Восклицания, разговоры и команды сливались в общий гул. И массового исхода прочь пока что не наблюдалось.
Ничего еще не закончилось.
Элейн кивнула сама себе и снова побежала вверх по натертым воском ступеням. Этажом выше начинались покои министров.
Лестница вывела в просторный зимний сад, занимавший все пространство над тронным залом. Поговаривали, что магический зеленый оазис здесь устроили без согласования с тогдашним монархом, Реннерлем Первым, при котором был создан дворец в горе. Строители тогда, пять веков тому назад, будто бы были подкуплены одним из коварных министров Реннерля, нуждавшимся в свободном пространстве, откуда многочисленным соглядатаям было бы удобнее подслушивать и подглядывать за всем, что происходило в тронном зале за закрытыми дверьми. С тех пор секретные отверстия в полу давно заделали, а растения в зимнем саду привели в порядок, так что спрятаться между ними с шпионским вадритом уже не смог бы никто. Но предание осталось.