Перстень для Избранной (СИ)
И тут Светик разрыдалась.
За стенкой сразу смолк невнятный говор сотрудниц.
Женщина закрыла рот руками, а Вера подбежала к ней, обняла за плечи.
— Тихо, Светик, тихо. Девки примолкли, слушают.
Девки и правда вслушивались в происходящее во все уши.
Происходило что-то необычное
— Ну, будет, будет, — как маленькую, утешала начальницу Вера.
— Гад… Гад… Какой же гад…, - шептала, всхлипывая Светик.
— Петька, что ль? Опять загулял, кобелина?
— Ху-у-же… — и она горько заплакала.
— Хуже?! — по мнению Веры хуже мало что могло быть, когда имеешь дело с существом мужецкого пола.
— Он уходить собра-ался-а…, - всхлипывала Светик.
— И черт с ним, с кобелем! — стукнула Вера кулаком по столешнице, оставив изрядную вмятину.
— Черт…, - согласилась Светик, у которой разом высохли слезы. — Но он Классика хочет забрать!!
А вот это уже было серьёзно.
— Да как он может! Да чтоб у него хотелка отвалилась! — громким шепотом, грозящим перейти в полный голос, проговорила Вера и от возмущения грохнула кулаком по спинке стула, которая тут же разлетелась на две неровные части.
— Ох, прости, Светик… Не сдержалась, мебель тебе попортила, — покаялась девушка в содеянном. А Светик только махнула рукой.
Не до мебели ей было.
— Но как же это, Классика, а? — повторила Вера. Классик был Светиным любимцем, страшная такая морда, в кожистую складочку, котик породы сфинкс.
— Да вот так, — вздохнула Светик. — Он же его купил. Право имеет, говорит.
— Право! Вот это он мастер, права качать! А кто выкинуть хотел Классика, а? Когда тот от страха ему в туфли пописал?
Фиг, ему, а не котика! — и Вера выбросила вперёд руку с кукишем.
Перстень на среднем пальце негодующе сверкнул.
— Ве-ер, откуда такая прелесть? — восхитилась Светик, которая немного успокоилась, и не смогла не заметить совершенно необычную для подруги вещицу.
— Прислали вчера, подарок, — сказала Вера и от чего-то зарделась.
— Колька, что ль? — с удивлением спросила Светик, и внимательно посмотрела на Веру.
— Ты что, Кольку не знаешь? Не в его стиле. Поклонник, — соврала Вера, и даже не покраснела.
— Кто ж таков? — Светик отвлеклась от своих горестей, и жаждала разделить радость с подругой.
— Некая Князева А. И. из Орла, — призналась Вера, и поправила прядку, выбившуюся из прически.
Светик потрясённо замолчала.
— Хотела вот туда съездить, в Орёл. Понять кто эта женщина, почему мне прислала его.
— Ладно, Вер, езжай. Бери два дня, — вздохнула Светик.
Справятся девчонки, и я справлюсь, — она достала зеркальце, любимую помаду и через пять минут губы стали идеальны.
— Спасибо, Светлана Борисовна, — громко сказала Вера и подмигнула ей, прошептав:
— Но пасаран, — подняла руку в характерном жесте и открыла дверь.
Девчонки смотрели в экраны компьютеров и резво щелкали по клавиатурам, но умудрялись при этом краем глаза следить за Верой.
— Девочки.
Девочки повернули головы.
— Меня не будет два дня. Отчёт на вас. Приеду — спрошу.
Раздался нестройный хор голосов
— Хорошо, Вера Петровна.
Вера была руководителем достаточно демократичным, но только, если это не касалось годового отчёта.
И девочки знали это очень хорошо.
* * *Вера вышла из офиса, довольно огляделась, и решила было не гнать коней.
— Поздновато уже, — она посмотрела на часы — первый час. Может быть, завтра рвануть, прямо с раннего утра? — стала размышлять девушка, медленно идя по тротуару, мокрому от мелкого снежка, переходящего в дождь.
Однако этот сон с эротическим подтекстом. Не сказать, чтоб такого рода сны были ей в новинку, живой человек. Одинокая девушка. Однако таких ярких и реалистичных снов она не припоминала.
— Нет, поеду сегодня. Закажу гостиницу, а там видно будет, — решила Вера и почувствовала облегчение. Правильно, значит.
Да и перстень ощутимо потеплел, выражая свое явное одобрение. Вера, по крайней мере, была в этом уверена.
Она зашла в ближайшую "Шоколадницу", заказала латте-гранде и углубилась в расписание поездов.
Как оказалось, на Орел они ходили часто, чуть не каждый час.
— Ехать четыре часа, как раз к вечеру буду.
Странно, родилась я в этом городе, а не помню сколько ехать. Надо же, забыла, как ножом отрезало. Да и то — двадцать! — подумать только, — двадцать лет уже в Москве!
И ни разу не ездила в Орёл.
Да и что там делать?
Матушка умерла так давно, отец и того раньше. Никого не осталось.
Вера в восемнадцать лет подалась в Москву, сразу прошла в Плехановку на экономический, и окунулась в учёбу. По вечерам подрабатывала, а бывало что и ночами.
Санитаркой. Ее взяли с радостью, девка кровь с молоком, сильная и работящая.
Почему-то стало грустно, сердце кольнуло и сжалось.
— Что это я? — Вера почувствовала, как увлажнились глаза.
Воспоминания, детские, давно забытые просились наружу.
Вера не пускала. Больно.
— Ладно, сначала найду гостиницу, — и Вера набрав сайт «букинг ком», углубилась в изучение гостиниц.
Подходящих оказалось всего три.
Вера придирчиво изучала описание, и остановилась на" Восточной".
Споренько заказала номер на две ночи, купила билет на "Ласточку", и, допив кофеек, поспешила скорее домой.
Собрала маленький чемоданчик с дамским набором на пару ночей, не забыв положить лаковую коробочку.
Всё.
Она вызвала Яндекс-такси, и отбыла.
В поездке Вера решила себе ни в чем себе не отказывать, и взяла бизнес-класс. «Ласточка» комфортный, современный поезд, и четыре часа обещали пролететь незаметно. Она сняла сапожки, удобно расположилась в кресле и заказала ужин.
В голове завертелось старое, давнее: "На Тихорецкую состав отправится, вагончик тронется перрон останется…"
Вспомнилась матушка. Любила она этот фильм, и Вера тоже любила. Наивный, романтичный, и конец хороший.
Вот бы так в жизни!
Принесли овощное рагу, куриное филе под соусом бешамель и греческий салат.
Вера проголодалась, впрочем, она и по жизни не страдала отсутствием аппетита, и отдала должное ужину, который оказался совсем не плох. Сама Вера вряд ли приготовила лучше. Не дано, как мы уже знаем.
Милая девушка в форменном пиджаке спросила:
— Кофе, чай будете?
Могу предложить зерновой.
Вера удивилась.
— То чего дошёл прогресс! — и заказала американо со сливками.
До латте, как выяснилось, прогресс еще не дошёл.
* * *Чем ближе подъезжали к Орлу, тем больше Вера волновалась. Как-то встретит он, чем, что её ждёт?
Даже ладони стали важными, и в горле появился комок.
— Надо взять себя в руки. Ну-ка, Вера, соберись! — сказала она.
Собираться не хотелось. Сколько можно!
Всю жизнь, сколько себя помнила, Вера жила под гнетом "надо", "если не я, то кто". Собирала себя в кулак, и шла. Училась, подрабатывала, работала.
На-до-е-ло!
Она дернулась, удивившись. Настолько эта мысль была ей внове.
Глубоко вдохнула и выдохнула, немного успокоилась, и, сказав себе "Ну, сейчас и правда лучше собраться, Веруша, — удивилась вторично.
Веруша… Так мама её звала, больше никто. И сама себя она так давненько не называла.
Вот он, дар родного города. Ещё не приехали, а память предков уже пробуждается.
Вскоре показались огоньки, они приближались быстро, состав пошёл медленнее и наконец плавно остановился.
Орёл.
Сердце её стукнуло, замерло, и забилось с новой силой.
Глубоко вздохнув, Вера надела аляску, подхватила чемоданчик, и пошла к выходу.
Там уже стояла приличная очередь пассажиров с чемоданами и баулами всех мастей. Друг за другом люди сходили на перрон. Вера смотрела в окно, и шла последней.