Сын болотной ведьмы (СИ)

- Чтобы я тебя здесь больше не видела, - и добавила тихо: - Подстилка!
Мелла вспыхнула и ответила – так, чтобы услышали все:
- Если я подстилка, кто тогда ты, сестричка? Хочешь сказать, той ночью, когда тебя нашли на дороге, ты ходила в лес за ягодами? Или, может, все-таки на свидание? Думаешь, твой муж об этом не знал? Тебе повезло, что выпал звездный дождь, иначе ты давно гнила бы в Ютрее.
Никта уронила спицу, та со звоном прокатилась по полу, и наступила тишина. Такая же звенящая. Как и пустота в моей голове. Все смотрели на меня. Нет, не так – посматривали из-под приопущенных век.
- Госпожа, лекарь Вейлис зовет вас к принцессе, - в гостиную заглянула Тиана, и я возблагодарила высшие силы за спасение.
Первое, что я заметила, войдя в детскую, была большая плетеная корзина с крышкой, стоящая в углу.
- Это… он? – голос дрогнул. – Он умер?
- Да, госпожа, - кивнул Вейлис. – Мия, закрой дверь на задвижку. Я дал принцессе легкое сонное снадобье. Она проспит до вечера, к этому времени Рейна уже будет далеко. Сейчас мы переоденем мальчика, а Мариллу спрячем.
- У меня есть такая же корзина, - Рейна бросила взгляд в угол. – Мы положим принцессу в нее. Чтобы не прятать в пустых комнатах, где ее могут случайно заметить. Она останется здесь. Ведь это же ненадолго.
- Его точно не станут раздевать? – засомневалась я.
- Нет, госпожа. Все знают, что болезнь может быть заразной. Поэтому я все сделаю сам.
Через десять минут Марилла спала в корзине, спрятанной под кроватью Рейны, а мертвый мальчик, одетый в платье и чепчик, лежал в колыбели. Мия побежала к дворцовым слугам, которые должны были сообщить всем о смерти принцессы.
Я пыталась настроить себя на бурные рыдания, когда появится Кэрриган, но ничего изображать не пришлось. Он остановился на пороге, раздраженно сдвинув брови, и меня прорвало. В эти слезы вылилось все: гнев, страх, ненависть, жалость к себе, Гергису и Марилле. И к мальчику, которого похоронят под видом принцессы.
- Вам наплевать, Гергис! – кричала я. – Вы всегда были к ней равнодушны.
- Успокойтесь, Эллерия, - поморщился Кэрриган. – Мне очень жаль, что Марилла умерла, но ничего не поделаешь. Все мы смертны. Вы еще молоды, дорогая, у нас будут и другие дети.
- Надеюсь, что нет.
Он пожал плечами и вышел.
- А ты, - пока не разошлись придворные, столпившиеся в коридоре, я повернулась к Рейне, - собирай свои вещи. Чтобы сегодня же тебя не было во дворце. Так хорошо ты смотрела за ней, что она заболела.
- Пожалуйста, госпожа, - Рейна умоляюще сложила руки, - позвольте мне остаться хотя бы до похорон.
- Нет. Убирайся сейчас же!
Старательно выжимая из себя слезы, кормилица принялась собирать вещи. Вернее, сделала вид, потому что ее немногочисленные пожитки уже были сложены в корзину, где спала Марилла. Там же поместилась шкатулка с моими драгоценностями. Денег у меня почти не было, но, продав украшения, Рейна могла безбедно жить с детьми несколько лет.
- Господин Ториан, - Вейлис обратился к дворцовому распорядителю, - Принцесса умерла от заразной лихорадки. Я уже болел ею, поэтому мне она не опасна. Пусть сюда принесут необходимое для похорон, я сам все подготовлю и перенесу гроб в траурный зал. Однако при прощании он должен быть закрыт.
- Хорошо, - кивнул тот и повернулся в мою сторону. – Госпожа, примите мои искренние соболезнования. Мне очень жаль. Но… насчет кормилицы… Может, стоит осмотреть ее вещи? Не прихватила ли чего-нибудь ценного?
Все внутри оборвалась, но я тут же взяла себя в руки.
- Я сама сделаю это, Ториан. Рейна все время была с принцессой и могла заразиться. Не стоит подвергать кого-то риску. А мне уже все равно. Я тоже была здесь почти постоянно.
Подойдя к стоящей на полу корзине, я присела на корточки и заслонила ее собою. Откинула крышку, полюбовалась на Мариллу, тихо спящую на подстилке из платьев и белья, со шкатулкой в ногах. Быть может, в последний раз… Закрыла корзину и поднялась.
- Все в порядке. Но я прошу вас проследить за тем, чтобы она покинула дворец как можно быстрее. Лично, не доверяя это кому-то еще. И доложите мне, когда она выйдет за ворота.
 
- Слушаюсь, госпожа.
Ториан подождал, пока Рейна наденет плащ, и вышел из детской вслед за ней. Я без сил упала на стул рядом с кроваткой, где в платьице Мариллы лежал безымянный мальчик.
- Все будет хорошо, госпожа, - тихо сказал Вейлис. – Все будет хорошо.
  
24
 
- Сначала Рейна должна перейти мост, - возразила я. – Если вдруг Ториан сам захочет посмотреть, что у нее в корзине, или Марилла проснется и заплачет, страшно подумать, что со всеми нами будет.
- Вот и не думайте, госпожа. Лучше поразмыслить о том, как станете выбираться из дворца.
- У меня есть еще три дня. До похорон я точно останусь здесь. Все должны видеть, в каком я горе.
Каждая минута тянулась, как целый час. Я сидела, откинувшись на спинку стула, закрыв глаза, и представляла. Вот сейчас Рейна с Мариллой выходят во двор, идут к воротам. Вот они на мосту. Все позади. Если, конечно, не произошло ничего непредвиденного. Если ее не остановили, не заглянули в корзину. Ториан вернется и скажет, что все в порядке. Но потом… Тех денег, которые я дала Рейне, хватит только на то, чтобы нанять повозку и добраться до деревни. Значит, в пути ей надо будет продать что-то из драгоценностей – хотя бы на первое время. Я знала, в замке она все заработанные деньги передавала сестре, а во дворце еще не успела получить жалованье. Как бы ее не ограбили по дороге.
Наконец из коридора донеслись шаги. Я стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони.
- Она ушла, госпожа, - доложил с поклоном Ториан, и я постаралась сдержать вздох облегчения. – Еще раз примите мое искреннее сочувствие. Зал уже готовят, гроб и все необходимое доставят через несколько часов.
- Благодарю вас, Ториан. Вы можете идти. Я останусь здесь с лекарем, пока принцессу не перенесут в зал.
Отпустив Мию, я подошла к кроватке. Показалось, что мальчик спит – спокойно, безмятежно.
Бедный малыш. Тебе не повезло в жизни, такой короткой. И как насмешка – пышные похороны под чужим именем. На твоей надгробной плите напишут: «принцесса Марилла». А настоящая принцесса будет жить как простая деревенская девочка. Может, недолго. А может, до конца дней – и даже не узнает, кто она такая.
Ближе к вечеру принесли маленький гроб и белое платье – хоронить полагалось обязательно в новой одежде. Вейлис обмыл мальчика, переодел, уложил в гроб и закрыл крышку на защелки.
- Идите к себе, госпожа, - сказал он, коснувшись моего плеча. – Постарайтесь поспать, вам понадобятся силы. И ночью, и в следующие три дня. Не говоря уже о дальнейших. Хотите, я дам вам немного сонного снадобья? К полуночи вас разбудят.
Я согласилась, и лекарь пообещал прислать мне его, как только отнесет гроб в траурный зал. Мия ждала в спальне.
- Все получилось, госпожа!
Она улыбалась, но я не склонна была разделить ее радость.
- Пока Рейна только выбралась из дворца. Доберется ли благополучно до деревни? Боюсь, об этом мы узнаем нескоро. Если вообще узнаем. Но начало положено. Остается лишь надеяться, что и дальше все пройдет так же успешно.
Если б еще знать, что это за «все»!
Сидя ночью в траурном зале, я напряженно думала, как изобразить свою смерть и покинуть дворец. Конечно, можно было заразиться от принцессы лихорадкой и умереть. Меня тоже похоронили бы в закрытом гробу. Но где взять подходящее тело? Труп взрослой женщины не принесешь в корзине. И в любом случае останется вопрос: как выйти из дворца незамеченной.
 
Оставалось только одно – мнимое самоубийство, но так, чтобы тело не нашли. Ров, окружавший дворец, был отводом от реки, не слишком глубоким, но сильно заиленным. Если б я утопилась в нем, искать могли бы долго. Да и вряд ли стали бы особо стараться, особенно если бросить у воды башмаки, а в воду – накидку или плащ. Но вот беда – как добраться до рва? Это из замка я могла выйти через заднюю калитку, за которой никто не смотрел. Из дворца же был только один выход – через ворота. Мимо стражи.