Сын болотной ведьмы (СИ)

Когда Гергису сказали, что он отправится в столицу, его интересовали только две вещи: увидит ли он там маму и поедет ли с ним Рейна, а вместе с ней и дети. Та отвечала уклончиво: все может быть. Но при этом пребывала в растерянности не меньше, чем я.
Это только со стороны казалось, что все благополучно разрешилось. Коварный заговор разрушен, самозванец в тюрьме ждет суда настоящего правителя, который со дня на день вернется в Неллис – к всеобщему ликованию. Правда, ликование будет недолгим, когда выяснится, что тот стал слабоумным. И даже если Кэрригана с мамашей казнят, вряд ли это поможет.
И еще одно. Лери обвинили в супружеской измене. Наверняка какие-то лжесвидетели подтвердили, что видели ее в пикантном сюжете с Вестаром. Факт налицо, и закон в этом случае суров. Жена правителя изменила мужу, что приравнивается к государственной измене. Кем на самом деле был этот муж, никого уже не интересует. И она, и Вестар сейчас беглые преступники. Только Гергис мог бы снять обвинение, убедив суд, что это было частью заговора, а свидетели солгали. Но он сейчас даже не подозревает, что такое измена и кто такие эти люди.
Когда Эмона ушла, выложив свои новости, Рейна долго сидела, обхватив руками голову. Пока ее не заставил очнуться вопрос Бирна:
- Мама, тетя Эмона говорила, что правитель Гергис пропал. А наш Гергис – это случайно не он?
- Он, - кивнула она обреченно. – Ты же слышал, его заколдовала ведьма. Поэтому он такой… странный.
- Меня заколдовала ведьма? – от удивления Гергис застыл с раскрытым ртом.
- Высшие силы! – застонала Рейна. – Кто бы мне сказал, что делать?
- Наверно, надо рассказать об этом в замке, - предположил Маркус.
- Ты прав, - вынуждена была согласиться она. – Следите за девочками.
Ближе к обеду наместник Эльберт лично явился к Рейне, чтобы проводить Гергиса в Одден, откуда тому предстояло с почетом отправиться в столицу. По ее словам, Эльберт был поражен и не сразу поверил. Правитель зачарован и находится в деревне, да еще и вместе с принцессой, которая, как выяснилось, не умерла?! Если так, необходимо побыстрее продемонстрировать свои верноподданнические чувства.
Надо думать, он был сильно разочарован, обнаружив, что Гергис, мягко говоря, не в себе – никого не узнает и вообще не понимает, что происходит. Но когда тот потребовал, чтобы Рейна и все остальные поехали с ними в Неллис, вынужден был подчиниться.
- Я отправлю в столицу вестового, господин, - сказал Эльберт с поклоном. – Чтобы там подготовились к торжественной встрече. А пока прошу вас последовать за мной в замок.
Похоже, замок Гергис не помнил вообще, как и дворец. Во всяком случае, рассматривал все с разинутым ртом. Ну еще бы, попасть из хижины на болоте и крохотного деревенского дома в такую роскошь! А все вокруг кланяются и приветствуют его. Разумеется, ему было невдомек, что все видят в нем правителя страны. Даже я с удивлением наблюдал эти расшаркивания перед сопливым мальчишкой, хоть и знал, как он выглядит на самом деле.
Эльберт привел Гергиса в комнаты, которые за летние месяцы я привык считать своими.
- Это ваш временный слуга, господин, - он указал на худощавого мужчину средних лет в синей одежде замковой прислуги. – Его зовут Сагирис. Он поможет вам здесь и по пути в столицу, а потом…
- А мама ждет меня там? – перебил Гергис, вытаскивая из подушки перышко.
Слуга вытаращил глаза, и я подумал: если в замке еще не все знают, что у заколдованного правителя плохо с головой, то не пройдет и часа, как об этом станет известно последнему запечному таракану.
- К сожалению, я не могу ответить на ваш вопрос, господин, - дипломатично уклонился Эльберт, спрятавшись за непроницаемую маску. – Ведь мы же с вами здесь.
Сагирис принес Гергису ужин, помог принять ванну и лечь в постель. Часы на башне отбивали удар за ударом, а мальчишка все вздыхал и вертелся с боку на бок. Хотел бы я знать, о чем он думает. Но судя по облаку эмоций, ни о чем хорошем. А я размышлял о том, почему его зачарованный сон не развеялся, когда с Кэрригана слетела личина. Вывод напрашивался только один: это никак не связано между собой. Сон – всего лишь средство держать пленника на коротком поводке. Чтобы не удрал.
 
Три удара – перевалило на четвертый час, самый темный и тягостный для тех, кого мучает бессонница. И я вспомнил выражение другого мира: ночь темнее перед рассветом. Как хотелось верить в этом!
Словно в ответ на мои мысли тихо скрипнула, открываясь дверь.
- Мама? – Гергис сел на постели, вглядываясь в темноту.
Чиркнуло огниво, загорелась тускло маленькая масляная коптилка, и я увидел… Вестара. А за ним – Лери. На ней был черный плащ с надвинутым на лицо капюшоном, но я, наверно, узнал бы ее и в полной темноте. Она бросилась к Гергису, обняла.
- Кто вы? – спросил он, пытаясь отодвинуться.
Лери не ответила, заливаясь слезами.
- Я предупреждал тебя, Лери, - Вестар коснулся ее плеча.
Что?! «Тебя», «Лери»? А ты не оборзел ли, парень? Я, конечно, благодарен тебе за все, что ты для нее сделал, но руки-то убери от моей жены! Или, может, уже лучше, чтобы все оставалось так, как есть?
Лери не ответила, ни тому ни другому. Вместо этого сняла хорошо знакомый мне медальон, повесила на шею Гергису и убрала под рубашку.
- Никогда не снимай его, Гергис. И никому не показывай. Он должен быть все время у тебя, понял?
- А если снимешь, уже больше не увидишь свою маму, - добавил Вестар.
Это был веский довод, и я бы на его месте сказал то же самое, но почему-то захотелось отвесить кое-кому хорошего леща.
Поцеловав еще раз Гергиса, Лери скользнула к двери. Вестар, погасив светильник, - за ней. Тихие шаги смолкли в отдалении. Наверняка слухи о том, что настоящий правитель находится в замке, докатились до города, и Лери решила во что бы то ни стало увидеть меня, хотя Вестар, похоже, ее отговаривал.
Медальон с осколком звездного дождя… Она подумала, что это может мне помочь?
Гергис лег, поглаживая сквозь ткань рубашки выпуклую крышку. И что-то вдруг случилось. Его пальцы начало покалывать, словно тонкими иглами, не больно, но чувствительно, и у меня появилось ощущение, что вот-вот порвется туго натянутая нить, связывающая нас.
И это действительно произошло, когда Гергис уснул, а я почему-то остался бодрствовать. И понял, что могу оказаться в любом месте, где только захочу. Звездный дождь загадочным образом перенес сознание Игоря Званцева в из одного мира в другой, и сейчас крохотный камешек, упавший с неба, дал этому самому сознанию свободу и возможность перемещаться со скоростью мысли.
Но смогу ли я вернуться к этому телу?
И как будто кто-то ответил мне: да, ты вернешься, едва Гергис проснется.
Хочу быть рядом с Лери!
Стоило мне подумать об этом, и я оказался в двух шагах от нее и Вестара. Они вышли из сада через заднюю калитку и обошли замок, прячась в тени деревьев так, чтобы их не увидели от ворот. Неподалеку от того места, где я нашел ее летом, на опушке были привязаны для коня. Не заезжая в деревню, Лери с Вестаром отправились в город. Не прошло и часа, как они спешились у небольшого домика на окраине. Вестар повел лошадей к стойлу, а Лери вошла внутрь.
Крутая деревянная лестница вела на второй этаж. Крепко держась за перила и нащупывая ногой ступени, Лери поднялась наверх и открыла дверь одной из двух комнат. В печи с вечера еще тлели угли, и она, наклонившись, зажгла от них светильник. Села за стол, закрыла лицо руками.
Каким же невыносимо острым было мое отчаяние от того, что не могу дотронуться до нее, обнять, утешить. Не могу сказать ей ни слова. Еще утром я отдал бы все за то, чтобы только увидеть ее, а теперь этого было слишком мало.
 
В дверь тихо постучали, вошел Вестар, и я снова мысленно напрягся. А еще больше, когда он подошел к Лери и положил руки ей на плечи.
  
34
 
Вот только этого мне и не хватало – наблюдать за их объяснениями. А то еще и за любовной сценой. Вернуться к Гергису? А потом грызть себя за то, что сбежал, придумывать всякое, воображать в красках? Нет уж, лучше подожду. Исчезнуть всегда успею.