Сын болотной ведьмы (СИ)

Цинтас ждал меня в комнате. Разумеется, он рассыпался в поздравлениях, но я сразу понял: это не все. Что-то случилось.
- Цинтас?
- Правитель… вы помните Коннара, у которого госпожа и господин Вестар скрывались, когда?..
- Разумеется, помню, - перебил я. – Не тяни, говори.
- Он умирает, господин. И прислал человека с просьбой, чтобы вы приехали к нему. Ему нужно сказать вам что-то очень важное.
Я задумался. И дело было вовсе не в том, что правителю негоже ехать к простолюдину из предместья. Разумеется, я принимал и соблюдал все сословные правила и обычаи, однако никогда не забывал, что помогали нам с Лери, помимо Вестара, и простые люди: Мия и Цинтас, Вейлис, Идара, Рейна, Коннар. Вернувшись во дворец, я щедро наградил каждого, и они продолжали служить нам.
Однако Коннар с помощью все того же ворона Зеггера, который когда-то носил письма от Ольвии к Кэрригану, поддерживал связь с Вестаром. Возможно, то, о чем хотел сказать умирающий старик, имело отношение к нему? Либо это была какая-то тайна, связанная с Мораном? Ведь Коннар служил еще деду Вестара, а тот был главой охраны всей Эскары.
- Хорошо, - кивнул я. – Передай Теверину, что я приеду. Пусть возьмет людей.
- Мне с вами, господин?
- Нет, Цинтас, иди к жене. Как малыш, поправился?
- Да, все в порядке, - улыбнулся он и добавил: - Мия надеется, что скоро сможет снова служить госпоже.
- Разумеется.
Я вышел во двор, где уже ждал Теверин, возглавивший охрану, а с ним еще трое. Кто бы отпустил меня одного, к тому же ночью и в предместье! Конюшие держали оседланных лошадей.
- Вы уверены, что это необходимо, правитель? – настороженно спросил Теверин.
- Думаю, без крайней нужды Коннар не осмелился бы посылать за мной с такой просьбой.
Мы пересекли по мосту ров и направились к городской окраине. Под мерное цоканье копыт по булыжнику я припоминал события прошедших двух лет и пытался догадаться, чего же такого важного можно было ожидать от Коннора.
В Неллис мы вернулись вдвоем с Цинтасом, оставив Лери у Идары. Придумывать что-то не имело смысла. Я рассказал внутреннему, а затем и внешнему кругу все как было – умолчав, разумеется, об истинной причине, по которой Вестар взял на себя колдовскую силу Гамалая.
Решение суда о нашем с Лери разводе было отменено, поскольку Кэрриган, фактически не являясь мужем, вообще не мог обвинить ее в измене. Но и те стражники, подтвердившие, будто видели ее с Вестаром в пикантном сюжете, хором отказались от своих показаний, уверяя, что сделали это по принуждению самозванца.
Я сам поехал за Лери в деревню, прихватив во дворец и Вейлиса, а Идару, разумеется, наградил за помощь и гостеприимство, поскольку от придворной должности она отказалась.
Те дни были сложными, но все затмевала радость от того, что мы с Лери наконец вместе, а наша дочь – с нами.
- Я бы хотела, чтобы у нас появились еще дети, - шепнула Лери утром после сумасшедшей ночи, которая оказалась ничем не хуже самой первой. Нет, гораздо лучше!
- Конечно, будут, - ответил я, целуя ее. Хотя втайне надеялся немного подождать с этим, чтобы мы смогли насладиться друг другом в полной мере.
Вся эта колдовская история вызвала в Эскаре настоящую бурю. И придворные, и народ требовали казнить Кэрригана, а заодно и всех колдунов скопом. Но я не мог не думать о Вестаре. И поэтому принял решение, исходя из того, что помнил еще по прежней жизни.
Если безобразие невозможно искоренить, его надо возглавить. Ну или хотя бы проконтролировать. Моим главным аргументом было то, что, если начать гонения на колдунов, они уйдут в глубокое подполье и начнут пакостить. Поэтому все ведьмы и колдуны были тщательно переписаны, обязались соблюдать установленные правила и платить в казну налог. Надзирать за ними должно было специально созданное ведомство. Любая жалоба на причинение вреда грозила пожизненной высылкой из страны.
Что касается Кэрригана, тут было сложнее. За казнь самозванца выступали все… кроме меня. Хотя я с превеликим удовольствием порвал бы его на мелкие кусочки собственноручно.
 
- Помнишь, что я тебе говорил, когда мы ходили к ведьме на болото? – спросил я недоумевающую Лери. – По поводу ублюдков Морана? Если казнить их или заточить в крепость, рано или поздно народ, обидевшись на какое-то неудобное решение, припомнит мне это. Каким бы мерзавцем ни был Кэрриган, в нем кровь правителя.
- Так и я о том же, - возразила она. – Вдруг народ, обидевшись, подумает, что Кэрриган все-таки лучше? Разве не ты говорил, что выбирать из нескольких зол нужно меньшее?
- Вот поэтому я вышлю его на Восточный материк. Как будто проявлю милосердие. Но если он вздумает вернуться, тогда… ну что ж, тогда мне придется согласиться с теми, кто стоит за казнь. Кстати, твоя сестрица отправится с ним. Она ведь его жена, не так ли?
Лери тихо засмеялась, прикрыв рот рукой. Мне сообщили, что Мелла пыталась умолять ее о снисхождении, но я знал еще и то, что Лери не из тех, кто прощает подобные вещи.
Пожалуй, больше меня беспокоила Ольвия. Да, она не могла умереть естественной смертью, не передав силу кому-то другому, но погибнуть – вполне. Однако окончательной уверенности в этом у меня не было. Зато было что-то… совершенно непонятное. Словно какая-то моя часть предпочла бы, чтобы она не утонула. Неужели осталось что-то на память от мальчика Гергиса, который успел привязаться к Ольвии, хотя и знал, что та его обманула?
Я не обсуждал это с Лери, но упомянул в беседе с Вестаром, когда приехал посоветоваться насчет главы охраны. К моему удивлению, тот предложил не своего заместителя из Оддена, а Теверина, наблюдавшего за внебрачным сыном Морана в Кермате.
- Это более надежный человек, - сказал Вестар. – У тебя не будет сложностей с охраной. Только сначала отправь Теверина ко мне, чтобы его люди не поняли мое решение неверно и не затаили обиду на тебя. Что касается ведьмы… об этом я тоже поговорю с ним. У нас в службе есть свои секреты, о которых тебе знать ни к чему. Если она вдруг где-то объявится, навредить вряд ли успеет. Главное – разберись с тем, что испытываешь к ней.
Да, мы перешли на «ты», поскольку отношения наши поднялись на принципиально иной уровень. Раньше даже близкому другу и помощнику подобное не позволялось. Однако о Лери мы не говорили – это было бы лишним.
Впрочем, с Лери мы тоже не говорили о нем. Не утерпел я лишь однажды, когда из нового ведомства доложили, что к Вестару приходит девушка из ближайшей деревни. Да и то потому, что знал: Лери испытывает какое-то глупое чувство вины, поскольку когда-то выбрала не его.
- Хорошо, - вздохнула она с облегчением. – Спасибо, что сказал, Гергис.
- Скажи мне одно, - попросил я. Хотя и так знал, но важно было услышать от нее. – Ведь промелькнул же соблазн? Женщины любят героев и спасителей, а я тогда был слабым и беспомощным. И надежды, что стану прежним, почти не осталось.
- Ты же ведь не поверишь, если скажу, что соблазна не было? – грустно усмехнувшись, призналась она. – Был. И не один раз. Но… это помогло понять, что ты нужен мне любым. Даже если нет никакой надежды. Именно ты. Ну а Вестару я буду благодарна всегда. И очень надеюсь, что звездный камень поможет ему. Сначала я отдала медальон тебе, потому что ты нуждался в нем больше меня. А теперь он нужен Вестару. Ведь мы с тобой вместе, а значит, нам уже ничего не страшно.
Коннар лежал на постели, тяжело дыша. Рядом с ним, к своему удивлению, я увидел Вейлиса. И когда успел добраться? Ведь только что принимал роды у Лери.
 
- Вы не оставите нас, Вейлис? – попросил я, но Коннар с трудом покачал головой:
- Не надо, он все знает. Мы поклялись унести тайну в могилу, но… все обернулось так, что лучше вам об этом узнать, правитель. Я служил деду господина Вестара, когда тот был главой охраны Эскары. Из тех, кому все известно, в живых остались только мы с Вейлисом.