Разжигательница (ЛП)

Едва он сделал шаг в направлении света, женщине показалось, что она увидела тень того ребёнка, которым он был, когда она жила во дворце — любознательный златовласый парнишка. Мальчик, который вырос и стократ превзошел своего отца по жестокости.
Она была почти единственной, кто когда-либо называл его просто Кастианом.
Прежде чем Селеста попыталась бежать, принц махнул рукой в перчатке, и из коридора выскочили два солдата. Один из них схватил мясистой рукой Селесту за горло. Второй загородил собой кухонную дверь.
— Давай не будем всё усложнять, — сказал Кастиан своим низким и ровным голосом, подходя все ближе. Он стянул тонкие кожаные перчатки, открывая руки, которые не могли принадлежать принцу. Мозолистые, со шрамами на костяшках, полученными за годы упорных тренировок и сражений. — Ты скажешь мне, где он, а я сделаю твою смерть быстрой и безболезненной.
— Жизнь под властью твоей семьи никогда не была ни быстрой, ни безболезненной, — охрипшим голосом медленно произнесла Селеста. Она тоже ждала того дня, когда вновь встретится с ним лицом к лицу. — Я бы не стала полагаться на то, что Бешеный Лев сдержит своё слово.
— Тебе ли говорить о доверии, после того, что совершила?
В кухне словно стало тесно от одного присутствия принца. Селеста ощущала его эмоции, витавшие в воздухе. Его гнев был для неё обжигающим горло ядом. Но женщина уже ожидала подобного, поэтому всё, что она могла сделать для мятежников — это выстоять и унести их секреты в могилу.
Пальцы солдата сжались на её горле, и она попыталась дышать из последних сил. Все мышцы и кости в теле болели от долгих часов работы лопатой и бессонных ночей с приезда Родрига. Её взгляд метнулся к закрытой двери в спальню семьи Сириано. Что принц и его люди сделали с ними?
В голову закралась дикая мысль.
Возможно ли, что Сириано, которые наняли и приютили её, которые верили в мирное сосуществование всех жителей Пуэрто-Леонеса, предали её, стоило ей ступить за порог? Внутри всё скрутило, измученное сердце сжалось ещё сильнее. Она отчаянно хотела… нуждалась в воздухе.
Она отогнала от себя мысли о предательстве и сосредоточилась на альмане, который все еще лежал в её кармане. Они не должны были его найти. Селеста ударила солдата по рукам, расцарапав открытый участок кожи между рукавом и перчаткой. Ей приходилось напрягать зрение, чтобы видеть сквозь чёрные всполохи.
— Достаточно, — принц поднял руку, и солдат ослабил хватку. — Мёртвые не говорят.
— Мало ты знаешь о мёртвых, — прохрипела Селеста, опустившись на колени. Закашлявшись, она оперлась ладонями о холодный каменный пол. Ей нужно было время подумать, но принц не отличался терпением. Она не отрывала взгляд от огня, пытаясь сосредоточиться. Перед тем как Родриг скончался от полученных травм, она поклялась сделать всё возможное, чтобы передать его альман шепчущим. Они должны были уже добраться. Если только, прежде чем прийти сюда, принц уже не добрался до них.
Только сейчас шпионка осознала, что отдых ей не грозит. По крайней мере, не в этой жизни. Её стареющее тело было бесполезно в бою. Всё, что у неё было, — это стеклянный пузырёк в кармане и её магия.
С прищуром глянув на принца, она прокрутила широкое медное кольцо на среднем пальце, и тут же ощутила прилив магии, пульсирующей в венах. Металл, как и всегда, усилил её способность к внушению. Первобытные вибрации пронеслись по всему телу, проникая в воздух, уплотняя его настолько, что лоб солдата покрылся испариной. Её дар был стар как мир, такой же древний, как деревья, как металлы и минералы, которые усиливали ту энергию, что бежала по венам и жаждала высвободиться. Селеста быстро отыскала слабые места в эмоциональном фоне. Стражники. Их страх перед ней было легко подчинить. Их мышцы сократились, окаменели, и они замерли изваяниями. Но принц был вне досягаемости. Нужно было подобраться к нему поближе. Так близко, чтобы коснуться.
— Слава звёздам, что твоя дражайшая матушка не дожила до того, чтобы увидеть, кем ты стал.
Как она и хотела, принц подошёл поближе. Она усилила свою магию. Пот стекал по острым скулам принца, одну из которых рассекал шрам в форме полумесяца. Только тогда Селеста Сан-Марина посмотрела прямо в глаза принца Кастиана — синие-синие, как море, в честь которого его назвали, — и встретилась со своим самым страшным кошмаром.
 
— Не смей говорить о ней, — Он зажал ей рот своей ладонью.
Как только он коснулся её, Селеста больше не медлила. Магия переходила из её тела в его, словно порывы ветра курсировали между ними. Закрыв глаза, она искала эмоцию, за которую могла бы ухватиться — жалость, ненависть, злость. Если бы только она смогла схватить ту самую, которая сделала юного принца таким жестоким, она бы вырвала её с корнем.
Своими способностями персуари1 она могла взять отголосок любой эмоции, жившей в другом человеке и вытащить на поверхность, усиливая его воздействие. Она знала все цвета человеческой души — сверкающую белую надежду, грязно-зелёную зависть, любовь цвета сочного граната. Но как ни пыталась сконцентрироваться на принце, она видела только невыразительный серый цвет.
Он отдёрнул руку от её лица, и женщина резко глотнула воздуха ртом, пытаясь восстановить дыхание. Её мысли метались. Все эмоции, чьи бы они ни были, имели цвет. Серый был только у тех, кто покидал этот мир, растворяясь в пустоте. Почему он был другим? Она никогда не слышала, чтобы магию мориа можно было блокировать. Магия вернулась к ней, и Селесте пришлось отпустить застывших стражников. Они рухнули на пол, но стоило их командиру взмахнуть рукой, мужчины заставили себя подняться и были снова наготове.
Принц злорадно улыбнулся.
— Неужели ты на самом деле думала, что я не обезопасил себя от твоей магии до нашей встречи?
— Что ты сделал с собой, Кастиан? — успела спросить Селеста перед тем, как грубые руки солдата схватили её за плечи и потащили к маленькому деревянному столу у очага. Стражник толкнул её на стул и приготовился удерживать на месте.
— Это ты сделала со мной, — сказал он тихо, только для неё. Она задыхалась от его ярости. — Я так долго мечтал найти тебя.
— Ты не сможешь найти нас всех. Королевство Мемория восстанет вновь.
— Хватит с меня твоих уловок и лжи! — отчеканил он каждое слово. — Я знаю всё, что ты сделала.
— Ты явно не в состоянии знать всё, что я когда-либо делала, милый принц, — Селеста хотела подразнить его, чтобы мужчина понял, что она не боится ни его самого, ни смерти. — Что хочет его высочество от скромной беглянки? Или войска короля настолько истощены, что ему некого было отправить посреди ночи, кроме своего единственного ребёнка? Мне казалось, ты любишь, когда на казни много зрителей.
— Я ничего не люблю, — выкрикнул принц, его гнев полыхал как зажжённый фитиль. — Где он?
— Мёртв, — выплюнула она. — Родриг мёртв.
Кастиан зарычал от недовольства и наклонился к её лицу:
— Да не этот шпион. Дез. Мне нужен Дез.
Селеста стиснула зубы. В ту минуту её магия была бессильна. Она пережила мятеж восемь лет назад, тюремное заключение, десятилетия в бегах, скрываясь и собирая информацию по всему Пуэрто-Леонесу. Но принца Кастиана ей не пережить, она это знала. Но пока альман был в надёжном месте, она могла примириться с этим.
— Если ты знаешь всё, что я когда-либо делала, мой принц, то ты должен знать, что я никогда тебе этого не скажу.
В её сердце не было места сожалению. Была только цель, и каждый чудовищный поступок, что она когда-либо совершила во благо своего народа, она бы повторила вновь.
 
Принц Кастиан скрестил руки на груди. Легкая улыбка играла на его губах, когда боковая дверь тихо приоткрылась.
— Тогда, быть может, ты скажешь ей.
Кровь в жилах Селесты застыла, когда ещё один стражник вышел из кухни и привёл с собой молодую девушку. Ум разведчицы изо всех сил пытался принять зелёную бледность оливковой кожи девушки. Исхудавшая, она выглядела так, словно её досуха выпили пиявки. Внезапно пришло осознание, и на глазах Селесты навернулись слёзы, которые, как ей казалось, уже давно высохли. Она знала эту девушку.