После тьмы (ЛП)

Все усложняется, размышлял он. Наем Лидии Смит не был частью первоначального плана, но после смерти Брейди ему оставалось только импровизировать.
Его отвлекло от размышлений предупреждающее покалывание в спине, и Эммет сразу насторожился.
Плывущие в воздухе колечки сигарного дыма подсказали, что наблюдатель находится в тени слева. Не останавливаясь, Эммет продолжил путь по тротуару, но вынул руки из карманов.
В неосвещенном дверном проеме шевельнулась фигура.
— Мистер Эммет Лондон?
Это что-то новенькое, подумал Эммет. Мелкие головорезы, охотившиеся на засидевшихся допоздна посетителей баров, редко обращались к намеченным жертвам по имени, не говоря уже о вежливом, чертовски близком к почтительному тоне.
Значит, вероятнее всего, скрывающийся в тени дверного проема молодой человек не является заурядным уличным вором.
Эммет выжидающе остановился.
Мужчина вышел из тени под тусклый свет уличного фонаря. Он был худым, долговязым и отличался характерной сутулостью, явно выдающей охотников за призраками. Одевался он тоже соответственно: в военные штаны цвета хаки, ботинки и черную куртку из мягкой кожи с щегольски приподнятым воротником. Его длинные волосы стягивал на затылке черный кожаный шнурок, а янтарь был вделан в ременную пряжку размером с автомобиль.
Размер янтаря не имел никакого значения. Чтобы сосредоточить психическую силу и преобразовать в пригодную для употребления энергию, требовался лишь маленький кусочек. Но разве это докажешь напыщенным пижонам?
— Не собирался пугать вас, сэр. Меня зовут Ренни. Я всего лишь посыльный.
— Это может быть рискованной профессией.
— Мой босс говорит почти так же, — ответил Ренни.
— Кто твой босс?
Ренни нахмурился.
— Я член гильдии. Мой босс — Мерсер Уайатт.
— Правда? — Эммет слегка улыбнулся. — Ты подчиняешься напрямую Уайатту?
Ренни вспыхнул.
— Ну, не совсем, конечно. По крайней мере, пока. Но я быстро продвигаюсь по службе и на днях должен перейти под непосредственное командование большого босса. А пока получаю приказы через Боннера.
— И что именно Боннер приказал мне передать?
Ренни распрямился, словно готовясь зачитать текст по памяти:
— Мистер Уайатт просит вас присутствовать на обеде. У него дома.
— Позволь мне убедиться, что я правильно понял. Это приглашение?
— Да, верно.
— Так почему Уайатт просто не снял трубку и не позвонил мне в гостиницу?
Ренни казался немного озадаченным этим предложением.
— Со всем уважением, сэр, мистер Уайатт — большой приверженец традиций, понимаете? Ему нравится поступать по старинке.
— Хочешь сказать, ему нравится вести дела так же, как это делали после Эры Разногласий. Кто-то должен сообщить Уайатту, что времена изменились.
Меж бровей Ренни залегла глубокая складка.
— То, что гильдия в Резонансе решила стать чем-то вроде скучной бизнес-корпорации, вовсе не означает, что другие гильдии должны последовать ее примеру. Здесь, в Каденсе, мы придерживаемся традиций.
— Что ж, Бенни…
— Ренни.
— Извини, Ренни. Вот что я тебе скажу. Продолжайте чтить свои традиции. Тем временем гильдия Резонанса не только зашибает огромные деньги, один из ее вице-президентов готовится баллотироваться в Совет Федерации.
Ренни от удивления широко открыл рот.
— В Совет? Вы серьезно? Человек из гильдии баллотируется на общественную должность?
— Он развернул предвыборную кампанию, и последние опросы показывают, что у него есть все шансы на успех. И знаешь почему? Избиратели считают, что благодаря своему посту в исполнительной власти гильдии, он обладает солидным положительным опытом управления.
— Ух ты, черт, — покачал головой Ренни. — Вот это новость! Как, черт возьми, они это сделали?
Эммет пожал плечами.
— Скажем так, последний босс гильдии Резонанса понял, что ему не нравится, когда его принимают за президента бандитской шайки. Поэтому он решил модернизировать образ гильдии. Понимаешь, сделать ее соответствующей современным тенденциям.
Лицо Ренни сморщилось в озадаченной гримасе.
 
— Современным тенденциям?
— Не бери в голову. Слушай, уже поздно. Ты передал свое сообщение, так почему бы нам теперь не пожелать друг другу спокойной ночи?
— Подождите… Вы же еще не приняли приглашение мистера Уайатта.
— Я вернусь в гостиницу, подумаю и, если решу, что могу втиснуть приглашение в свой насыщенный график, сообщу об этом Уайатту. — Эммет направился дальше. — По телефону, понимаешь?
Ренни казался встревоженным.
— Сэр, мистер Уайатт будет по-настоящему разочарован, если вы с ним не пообедаете.
— Старый добрый Мерсер. Он всегда отличался чувствительностью.
Ренни откашлялся.
— И еще одно. Я должен вам передать, что если вы примете приглашение мистера Уайатта, то он, возможно, сумеет помочь в деле, которое привело вас в Каденс.
Эммет остановился и оглянулся через плечо.
— Правда?
— Да, сэр.
Эммет на мгновение задумался, а Ренни тем временем тревожно топтался на месте. Идти на сделку с Мерсером Уайаттом, определенно, было делом опасным. Но если он получит от местной гильдии небольшую помощь, то, возможно, риск того стоит.
— Передай Уайатту, что я позвоню ему утром, — ответил Эммет.
Ренни пару раз моргнул.
— Хотите сказать, что не собираетесь соглашаться прямо сейчас?
— Нет. Я хочу немного подумать. — Эммет снова отвернулся.
— Мистеру Уайатту не понравится вынужденное ожидание, — крикнул вслед ему Ренни.
— Я предупреждал, что работа посыльного опасна, — отозвался Эммет и исчез в тумане.
Глава 5
Лидия не знала, что именно ее разбудило. Возможно, Мохнатик, заерзавший в изножье кровати. Она насторожилась и замерла без движения, прислушиваясь.
В окружающем воздухе вибрировала легко узнаваемая аура пси-энергии.
— Проклятье.
Ей было слишком хорошо знакомо это покалывающее ощущение.
— Мохнатик, не двигайся.
Пушок издал низкий рокочущий звук — непередаваемое словами шипящее рычание. Лидия осторожно села, быстро осматривая тени в поисках того, что, как она знала, должно было там быть.
В спальне было не слишком темно. После случая с «потерянным уикендом» у Лидии появилось несколько новых привычек. Теперь она оставляла на всю ночь включенным свет в смежной ванной. Кроме того, она спала с раздвинутыми занавесками, что позволяло проникать в спальню рассеянным отблескам уличных фонарей и лучам лунного света. Имелись также и другие изменения: теперь она даже в кровати не снимала один из настроенных янтарных браслетов и еще с полдюжины тут и там разложила по квартире. Сорок восемь часов в катакомбах оставили свой отпечаток. Сначала Лидия увидела глаза Мохнатика — вторую пару, которую он использовал для охоты. В тускло освещенной комнате они пылали подобно расплавленному золоту. Зверек был серьезно обеспокоен, а значит, опасность ей не померещилась.
Она оглядела остальную часть спальни в поисках характерного свечения. Ничего.
В воздухе снова замерцала частичка энергии. Лидия сконцентрировалась. Без сомнения, в ее спальню вторгся призрак, но пока еще не оформился.
— Просто искра, Мохнатик. Совсем крошечная.
Конечно, это маленький призрак, думала она, отчаянно пытаясь одновременно успокоить себя и пушка. Здесь, в Старом Квартале, пси-энергия легко просачивалась сквозь невидимые трещины в стене Мертвого города. Тем не менее вне катакомб даже сильный охотник за призраками мог вызвать только маленькое проявление дисгармоничной энергии.
Однако вывод был очевиден. Если рядом призрак, значит, где-то поблизости прячется охотник. Нестабильные проявления дисгармоничной энергии, или НПДЭ, не появлялись вне катакомб сами по себе. И единственными людьми, способными манипулировать призрачной энергией, были охотники за призраками.