У тебя нет выбора (СИ)

Я поплотнее укуталась в домашний махровый халат.
— Ничего такого, расчесала просто.
Ирэн выглядела обескураженно.
— Подожди, Тали, это что засосы? Матерь божья, это свежие, багровые и смачные засосы. — охает Ирина. — Подруга, послушай, твой супруг полдня обрывает мой сотовый, в поисках своей жены. И если я правильно понимаю, Эд тебя так и не нашел.
Ирина становилась хмурее с каждым произнесенным предложением и предполагаемой догадкой.
— И у меня напрашивается логичный вопрос, где ты была, Тали? С кем ты была? — вопросительно уставилась на меня коллега. — Кто этот самец, который хотел сожрать тебя? Рассказывай поподробнее и во всех деталях?! — приготовилась слушать она.
— Рассказывать нечего, я изменила мужу, после того, как узнала о измене мужа. Все.
В такой девственной тишине мы с Ириной ни разу не сидели. Я буквально увидела, как упала челюсть у подруги на пол моей кухни, и потом она ее подняла.
— Стоп! Давай по порядку. С кем изменил тебе Эд?
— Не знаю, и мне не интересно.
— Хорошо. Самый главный вопрос, с кем кувыркалась ты?
— С Маркусом Лисовским. И это его работа.
Я сама подошла к барной стойке, наливаю коньяка и залпом выпиваю.
— Талия, а ты тихушница оказывается! Он же ходячий секс, да я бы сама с ним не прочь. Подруга, сказать, что я в шоке значит ничего не сказать. И ты молчала все это время, что между вами что-то есть? Какая же ты подруга после этого? — никак не могла успокоиться она.
— Между нами ничего нет, так получилось.
— Ты себя в зеркало видела, Тали? Он пытался тебя до костей обглодать? Боже, вот это мужчина. Вот это страсть. Но он же брат Эда? Подожди Тали, у меня для тебя есть еще одна новость, — Ирина подходит ко мне и произносит —
— Подруга, ты, в полной заднице. Потому что, один из спонсоров нашей новой коллекции это- Ксения Лискович, она же супруга — Маркуса Лисовского.
  
ГЛАВА 14
 
ТАЛИЯ
 
Не зря говорят, беда одна не приходит. Моя жизнь шла вниз по наклонной к чёртовой матери. Известие о том, что один из спонсоров нашего проекта — Ксения Юрьевна Лискович — жена Маркуса Лисовского, ударило меня, как гром среди ясного неба. Ощутила себя облитой помоями и извалявшейся в грязи. Мою грудную клетку изнутри резануло и я отчётливо ощутила острую, ноющую боль.
Вернувшись домой, конечно же Эд, увидел проклятые отметины на моем горле и грудях. И все понял без слов. Он рвал и метал, оскорблял меня и называл неблагодарной дрянью, что же, спорить желания не было. Ведь замужняя женщина, переспавшая с женатым мужчиной, и есть дрянь. Хорошо, что дети были у Зои. Эдуард собрал сумку вещей и ушёл громко шарахнув дверью. Я не стала говорить ему, о том, что он ничем от меня не отличается и я фактически поймала его на измене. Мне, на самом деле, было все равно. Когда электричество везде отключают, повсюду живет темнота. Так было сейчас и у меня. Абсолютная тишина и мрак внутри меня. Я чувствую только боль и горечь от унижения.
Моя голова болела от противоречий и волн эмоций, которые я испытывала. Подавленная и раздавленная, я терялась в догадках, что нужно Маркусу от меня.
Проведя ночь без сна в тяжёлых размышлениях, моя душа была растерзана и истощена. Я больше не могла находиться в этом доме одна, и приняла решение поехать на работу в это время. Наношу лёгкий макияж, чтобы скрыть круги под глазами. Одела чёрный бадлон, да бы спрятать свой позор и не привлекать ненужного внимания, чёрные джинсы, и такого же цвета лодочки. Сделала высокий хвост и отпустила несколько прядей.
Ранним утром позвонила Зоя, отвечать не стала. Зачем и для чего она мне звонит, я знаю. Поэтому звонок оставляю без ответа. Понимаю, что она волнуется, но разговаривать сейчас с кем-то — это выше моих сил.
На работе ещё никого нет, наслаждаюсь одиночеством и покоем. Захожу в свой рабочий кабинет, и получаю абсолютное чистое удовольствие. Я люблю свое дело и полностью ему отдаюсь. Свой дом моды открыла после рождения своих малюток.
Пока была в декретном отпуске, просто так не сидела дома. В голове выстраивалось масса идей, и я их воплащала на рисунке. Анализировала стили одежды, ткани и фурнитуру. Это была моя стихия. Я знаю каждый элемент построения и технологию пошива любой одежды. И чем я буду заниматься, знала с самого начала.
 
Открыла сначала небольшое ателье, набрала команду мастеров и вместе мы возрождали мои идеи в жизнь. Наши свадебные, и вечерние шедевры расходились по всем уголкам России. А затем мы получили признание в Европе и других странах. Все так потихоньку завертелось и пошло. И сейчас в моём штате, работают ценные сотрудники и люди, знающие своё дело. Мы были единой семьёй и командой.
Спустя пару часов работы в кабинет зашла Аллочка, PR-директор нашего дома и сообщила, что спонсоры наших коллекций хотят поближе познакомиться с нашей командой и приглашают нас в ресторан на ужин, сегодня вечером. Да уж, именно этого знакомства для полного счастья, мне как раз не хватает.
Маленькие иглы охватывают моё горло от чувства бессилия и безысходности. Это что же какая-то насмешка судьбы? Смотреть на ту, которое выбрало его сердце, от этого внутренности сжимает нехватка кислорода и парализующее сознание истины. Бездушная скотина, как же я его проклинаю и также сильно по нему скучаю.
Подняв свой взгляд, увидела стоявшего в дверях осунувшегося за один день Эда. Чёрные круги под глазами, взлохмоченные волосы на голове и помятая одежда, которая была на нем вчера свидетельствовали о его бессонной ночи, как впрочем и моей. В его карих глазах сквозило отчаяние и страх. Не решаясь он зашёл в мой кабинет, закрывает за собой дверь, подходит, присаживается возле моего кресла на корточки.
— Прости меня, любимая. Я вчера наговорил тебе, кучу неприятных слов и хочу за это извиниться. —
Его красные и опухшие глаза молили о пощаде.
Пораженная его извинениями, хочу остановить его. Заметив это он произнёс:
— Прошу, не перебивай меня и дай мне сказать, что у меня на душе.
Молча киваю ему в ответ.
— Ты знаешь, как сильно я люблю тебя. Как люблю наших детей. Потерять вас, это значит потерять самого себя. Вы-мой свет в жизни, и все что у меня есть. Прошу, не лишай меня этого. Не забирай мой воздух! Я даже не буду спрашивать, с кем ты была. Талия, давай начнём всё с начала и чистого листа! —
О нет, Эд! Зачем ты так? Это ведь запрещенный прием!
— Эд, о чём ты говоришь? С какого начала? — такого я точно не ожидала.
Он взял мою ладонь своими дрожжащими руками, смотрит глубоко и шепчет:
— Ты только подумай, хорошо? Не надо мне сейчас давать ответ, прошу тебя!
Я смотрю на мужа и не знаю что делать. То ли восхищаться его благородным сердцем, ведь именно он, семь лет женился на мне и признал моих девочек. Или покрутить пальцем у виска и спросить: " Все ли в порядке с его кукухой?"
Больше я ничего ему не ответила. При выходе из кабинета Эд спросил:
— Скажи, тебе нужна сейчас моя помощь?
— Сегодня вечером у нас ужин в ресторане с гостями из стран зарубежья, не мог бы ты, присутствовать на данном мероприятии? Только, если у тебя нет никаких других дел.
— Во сколько мне за тобой заехать?
— Думаю, в двадцать тридцать в самый раз.
Он молча кивает и ушёл за дверь. Смотрю ему вслед и думаю, несмотря ни на что, он достоин лучшего. Он достоин взаимной любви и уважения. Я этого не смогла ему дать и не смогу. Ведь сейчас я точно знаю, что моё сердце принадлежит не ему.
  
ГЛАВА 15
 
ТАЛИЯ
 
Уже около двух часов стою возле огромной гардеробной. И никак не могу подобрать подходящий наряд для предстоящего ужина. И все из-за этого больного. Засосы на шее и груди стали приобретать красочный, багровый оттенок. Посмотрела на себя в отражении зеркала. Дотронулась кончиками пальцев до горла, где проходит вена. Плавным движением вниз коснулась своей груди. По телу пролегает мелкая дрожь. В голове оживают картинки, нашего с Маркусом секса. Мгновенно, внизу живота появляется тянущая пульсация и трусики становятся ощутимо влажными. По щеке течет слеза. Всхлипываю жалобно. "МАРКУС, как же ненавижу тебя." Ненавижу за то, что заставил желать тебя, разбудил каждые клетки организма. Спускаю руку ниже плоского живота, нахожу своё самое чувствительное место. Закрываю веки, представляю, что это горячие пальцы Марка. Пальцами нежно ласкаю себя, дрожжу от желания ощутить его внутри себя. Вспоминаю его обсидиановые, прожигающие до нутра глаза, мужественные и властные губы их владельца. Наращиваю темп пальца, короткий вдох, и я кончаю, простонав негромко. Стою у зеркала, пытаюсь прийти в себя. Боже, какая я слабовольная, аж самой себе противно.