Альфа и Омега. Книга 2 (СИ)
— С кем ты говорила по телефону утром?
— Что? — Я отвлеклась, замерев с подушкой в руках. Нашу небольшую, наполовину заставленную старым барахлом спальню освещал только тусклый торшер — уют, к которому я привыкла за время жизни на чердаке Дома, где верхний свет давно не работал.
— Когда мы подходили к дому, я через забор увидел тебя с трубкой в руках, — пояснил альфа, стягивая футболку через голову и встряхивая растрепавшимися черными волосами. — Стало интересно, кому ты звонила.
— Брату, — пожала плечами я, не особо горя желанием вспоминать тот несуразный разговор. — Мне вдруг показалось, что после всего, что вчера было, я должна ему позвонить и что… Не знаю, глупо вышло. У них еще и времени было меньше, я его разбудила, кажется.
— Ты говорила, вы рассорились после того, как он понял, что родился человеком, — припомнил Йон, усаживаясь на кровать.
— Думаешь, я правда могла… перетянуть на себя эссенцию Великого Зверя и отобрать его будущее? — не очень уверенно уточнила я, тоже переодевшись ко сну и после нырнув в прохладную уютную постель к своему альфе под бок.
— Думаю, что многие склонны винить в своих неудачах кого угодно, кроме себя. Это всегда проще. Виновата сестра, мать, общество, школа, религия. А я — просто жертва обстоятельств, — серьезно отозвался он, обняв меня за плечи и привычно зарывшись носом в мои волосы.
— Но и винить во всем только себя тоже неправильно, — рассудительно проговорила я.
— Не нужно вообще никого винить, наверное, — пожал плечами Йон. — Просто… играть теми картами, что тебе раздали на руки. Остальное — обвинения, сожаления, беспочвенные иллюзии и мечты — просто трата драгоценного времени, которого у нас и так нет.
— Если бы от всего этого было так просто избавиться, общество давно бы стало совершенным, — вздохнула я, прикрыв глаза и рисуя пальцем узоры на его крепкой груди.
— У меня есть мое совершенное общество — ты, маленькая омега. И мне этого вполне хватает, чтобы считать весь наш мир со всеми его косяками, глупостью и несправедливостью… не таким уж пропащим. — Его голос стал низким и бархатистым, похожим на урчание, и я невольно закусила губу, силясь подавить зарождающийся внутри ответный импульс.
— Да, наверное, стоит дать ему еще один шанс, — выдохнула я, прижимаясь к Йону крепче и гоня прочь все тоскливые и тревожные мысли. Все это ждало нас завтра, за последним поворотом железнодорожных путей, ведущих домой. А сегодня у нас была эта ночь, вся, без конца и края, и я собиралась выпить ее без остатка.
Глава 6. Запах крови
Возвращение в Восточный город было куда менее радостным, чем наш отъезд две с лишним недели назад, и напомнило мне то полузабытое ощущение, когда едешь с курорта домой, зная, что через пару дней нужно выходить на работу в офис. Словно стараясь соответствовать моему не слишком радостному настрою, столица встретила нас дождем и ветром в лицо, серыми угрюмыми улицами и давящим ощущением каменной клетки, расчерченной перекладинами улиц. Мне было сложно представить, что еще несколько часов назад мы с отцом Йона обнимались, стоя на крыльце, и обещали обязательно поддерживать друг с другом связь. А когда мой альфа зашел в дом, чтобы вынести наши вещи, Дуглас отозвал меня в сторону и шепотом проговорил, глядя мне прямо в глаза:
— Спасибо, что присматриваешь за моим сыном, Хана. Теперь я уверен, что он в надежных руках.
— Нет, это вам спасибо, — с не менее горячим ответным чувством проговорила я, сжимая его руку. — Если бы не вы, я даже не хочу думать, что бы с ним стало.
В этот момент Йон снова вышел с двумя рюкзаками в руках, и мы с его отцом одновременно повернули головы в его сторону, ощущая себя тайными заговорщиками, которые планируют возвести на трон незаконнорожденного наследника. Мой альфа же, не обращая на нас особого внимания, закрыл глаза, глубоко вдохнул и замер так на несколько секунд, словно пытаясь сохранить в памяти это раннее утро в росистом саду. Окаченный солнцем, полный жизни и первобытной, яростной силы, он, кажется, навечно отпечатался у меня в памяти в ту секунду, и я вдруг поняла, что, что бы ни ждало нас в будущем, мы обязательно со всем справимся. Я со всем справлюсь для того, чтобы его огонь продолжал гореть так ярко и влюблять меня в себя снова и снова.
В Восточный город мы прибыли вечером. На вокзале было, как всегда, полно народу, а когда мы выходили в город, к нам метнулся какой-то мужчина в тряпье с огромной картонной табличкой на груди, текст на которой я полностью прочесть не успела. Поняла лишь, что там было что-то про конец света.
— Покайтесь в своих грехах, пока не поздно! — шипящим, словно сдувающаяся шина голосом воскликнул он, потрясая сжатыми кулаками, и Йон едва успел прикрыть меня от него, когда тот хотел схватить меня за руку.
— Иди, куда шел, друг, — посоветовал ему мой альфа, окатывая его волной недвусмысленно агрессивного запаха. — Здесь тебе ловить нечего.
— Он все видит! — понизив тон, пробормотал бродяга, встряхивая патлатой головой и бессмысленно вращая выпученными глазами. — Вам не спрятаться от его взора!
— Не сомневаюсь, — мрачно кивнул Йон и, отодвинув его с пути, крепко сжал меня за руку и повел за собой.
— Вот мы и вернулись, — резюмировала я, разглядывая огромные кричащие биллборды по обе стороны дороги и плотный поток прохожих, стекающийся к входу в метро.
— Попали в самые вечерние пробки, — с неохотой признал он. — Об этом я как-то не подумал, когда брал билеты.
— Ничего, прорвемся, — коротко улыбнулась я, ободряюще стиснув его пальцы.
В переходе метро нас встретила печальная и надрывная музыка. Одинокая омега в легком ситцевом платье играла на скрипке, покачиваясь в такт звучащей мелодии всем своим гибким стройным телом. Неподалеку от нее стоял хмурый альфа, следивший за тем, чтобы завороженные ее игрой и не менее пронзительно навязчивым запахом слушатели не распускали руки. Когда мы проходили мимо, она как раз закончила одну пьесу и собиралась приступить к следующей. Я поймала взгляд ее стеклянно-серых глаз, и меня на мгновение захлестнуло холодом. Они были такими же пустыми, как глаза той омеги, что развлекала Джерома Стоуна в день нашей первой с ним встречи. Может быть, конечно, это было просто совпадением или неудачной игрой света и тени, но позже я никак не могла выкинуть ее из головы. Отчего-то это показалось мне дурным предзнаменованием.
— А здесь… ничего не изменилось, — вынуждена была признать я, когда мы наконец вышли на своей станции на другом конце ветки метро и снова оказались на свежем воздухе. Из-за низко стелющихся над городом туч уже стемнело, ветер пах выхлопными газами, сточными водами и сыростью.
— А с чего бы вдруг? — почти удивился моему замечанию Йон, перешагивая через ноги мирно храпящего Тихого Тома, что сегодня снова обретался возле спуска в подземку. Наклонившись, мой альфа высыпал мелочь из своего кармана ему в пластиковый стаканчик, и тот как будто бы даже пробурчал в ответ какие-то слова благодарности.
— Наверное, это особенность нашей психики. Когда мы что-то меняем в своей жизни, пусть даже просто обстановку, то начинаем подсознательно ждать, что изменится и все остальное. Тронется, как вагоны за основным составом, — предположила я, наблюдая за ним.
— Уж точно не в этом квартале, маленькая омега, — хмыкнул альфа, снова выпрямляясь и поправляя рюкзак на плечах. — Готов спорить, этот пейзаж не менялся уже лет тридцать, если не больше. Чтобы в эту часть города заглянули масштабные перемены, должно произойти что-то… уж совсем из ряда вон выходящее.
И все-таки Йон оказался не совсем прав. Кое-что из ряда вон выходящее действительно произошло, пока нас не было, и это стало понятно сразу, как только мы вошли в Дом. Что-то было не так, это чувствовалось в том, как на нас смотрели девочки и как коротко, без особой охоты, они приветствовали нас. Более того нас не вышли встречать ни Медвежонок, ни Ория, хотя накануне я звонком предупредила их, что мы возвращаемся. Полная дурных предчувствий, я решила не откладывать разговор в долгий ящик, и, оставив рюкзаки прямо в коридоре, мы сразу направились в кабинет старшей омеги. Честно говоря, к тому моменту я уже так себя накрутила, что ощутила своего рода легкую растерянность, когда хозяйка Дома встретила нас как обычно. Она сидела за своим столиком для карт, но сегодня ничего не раскладывала, а просто перебирала выложенные на него каменные кристаллы разных цветов. В углу комнаты дымила ароматическая палочка, но даже ее запаху не удавалось перебить рой взволнованных феромонов. Судя по всему, совсем недавно тут собиралась целая толпа и было очень много шума и споров.